Позвонил Реджинальд ван Аллен.
— У меня дурные вести: исчез Патанджали, то бишь Мунилана.
— Как это — исчез?! — задохнулся Джонсон. — Что значит — исчез?
— Я еще не успел связаться с «Октоподом», как меня вызвал Вейден. Утром он, как обычно, совершал обход и, понятно, заглянул в палату Муниланы — его там не было. Обыскали все здание, обшарили парк и прилегающие окрестности — никаких следов.
— Вы понимаете, что говорите? — Джонсон едва сдерживался. — Он что — растворился в воздухе? Дематериализовался? Куда смотрела охрана?
— Опросили каждого: никто не видел.
— А камеры? Или вы отключаете их на ночь?
— Камеры работали в обычном режиме. Мунилана не зафиксирован. Вейден лично прокрутил видеокассеты.
— Такого просто не может быть, — скрипя зубами, процедил Джонсон, но про себя уже знал: может. — Почему вы молчите?
— Что я еще могу сказать, Пит? Ничего другого не остается, как признать, что мы вновь столкнулись с проявлением силы, которая выше человеческого разумения.
— Хорошо сказано, Реджи, поздравляю. Вы намекаете, что все мы стали жертвой иллюзии, и не было никакого Муниланы? Не иначе, он послал вместо себя нирманический облик. Вы случайно не ударились в буддизм, мой бедный Реджи?
— Иронизируйте сколько угодно, — в голосе ван Аллена прозвучал упрек. — Я сам огорчен безмерно, но приходится считаться с фактами.
— Аппаратуру проверили?
— Сразу же. Ни намека на вирус… Кстати, пресса возобновила осаду.
— Я думаю! И это еще цветочки. Что ж, спасибо за звонок, Реджи. Если неприятность стоит у порога, лучше знать, чем оставаться в неведении. И вообще, как говаривал Панглос, все к лучшему в этом лучшем из миров.
— Лично я согласен лишь с последней частью сентенции. Из всех известных планет — эта подходит мне больше всего.
— Будем надеяться, что вы не перемените мнения… после двадцать второго июля. Уже получили свои газеты?
— Наверное, валяются на газоне.
— Так сходите за ними, дружище, сходите. — Джонсон еще не дал отбоя, как заныл приглушенный зуммер и замигала лампочка на втором аппарате. — Одну минуту, — сказал, прижимая трубку к другому уху. — Всего доброго, Реджи. Я вам еще позвоню… Да?
— Я не очень помешала, Пит? — с полуслова узнал он характерные обертоны Глэдис.
— Наконец-то! А то я уже начал беспокоиться. Надеюсь, ничего не случилось?
— Зависит от точки зрения… нет, ничего особенного. Нам надо увидеться.
— Где вы остановились, Глэдис?
— Не беспокойтесь, я сама к вам заеду. Вы не против?
— Против? — озадаченно повторил за ней Джонсон. — Помилуйте, буду рад. — Он хотел спросить, чем обязан беспрецедентному знаку внимания, но удержался.
Расколотая на куски, потерявшая хвост комета корежила мировой каркас. Вселенский оркестр, сбившись с ритма, заиграл симфонию Баха на манер Шенберга. Вдребезги разлетелись клавиши, полопались струны, и одуревший дирижер затряс шаманским бубном. Кто бы мог подумать, что Глэдис фон Лауэ первой пустится в пляс?
«Чья голова лежит на твоем блюде, Иродиада?»
Она явилась через четверть часа, прижимая к груди ворох газет.
— Уже знаете?
— Я в курсе. В утренних выпусках пока ничего. Похоже на затишье перед бурей?.. Доживем до вечера.
— Можно позавидовать вашему спокойствию.
— Стоит ли преждевременно рвать на себе волосы и посыпать голову пеплом?.. Как долетели?
— У меня очень мало времени, Питер. — Глэдис швырнула газеты на пол и, подойдя к креслу, прислонилась к спинке бедром.
— Вы не присядете?
— Слушайте меня внимательно, Джонсон. Я понимаю, что заставила вас ждать, и приношу извинения. Нет-нет! — остановила она, не дав Джонсону вставить слово. — Обойдемся без сантиментов. Я собиралась вылететь вовремя, как мы договорились, но накануне на моем мониторе появился этот факир.
— Чертовщина!
— Можно сказать и так. Словом, это немного выбило меня из колеи. Все разговоры о вирусе — чушь. Определенное сходство, конечно, присутствует, но это нечто большее, чем просто вирус. Не знаю, что он говорил и говорил ли вообще, но у меня возникло желание, убеждение… Объяснить очень сложно! Как бы там ни было, я решила остановить эксперимент.
— Что?
— Пожалуйста, не перебивайте. Мне и без того трудно собраться с мыслями. Да, я решила, что необходимо сделать паузу и хорошенько во всем разобраться. Я и сейчас убеждена в этом. Однако со мной не согласились. Вы понимаете?
Джонсон молча кивнул. Нетрудно было догадаться, чем занималась она у себя на острове, пока он торчал в отеле, дожидаясь звонка. Предположение окончательно подтвердилось: Глэдис стояла высоко, но не на самой вершине невидимой пирамиды. Ему стало жаль ее. Предчувствие неизбежных перемен холодной струйкой просочилось в затосковавшее сердце.
— Могу я знать, кто и почему отверг ваши предложения?
— Теперь, наверное, сможете, — щелкнув запором сумочки, Глэдис достала зеркальце в золотой оправе и мельком глянула на себя. — Но это уже зависит не от меня, — она положила зеркало на место и, вынув брелок с ключами, завертела им вокруг пальца. — Я должна передать вам это, Питер.
Поймав брошенную связку, он подбросил ее на ладони, успев заметить выгравированную на титановой пластинке двойную спираль. На ключах были выбиты номера.
— Как прикажете вас понимать?
— Приказывать будете вы, Питер. Я улетаю в Европу, и надолго. У меня там дела. Дом на острове поступает в ваше распоряжение, вместе с персоналом. Если захотите сделать кадровые перемещения, ради Бога. Единственная просьба, вернее, даже совет: оставьте Лакшми.
— Боюсь, мне не осилить добавочную ношу, — сжимая ключи, врезавшиеся зубцами в ладонь, Джонсон устало опустил голову. То, чего он так ждал и втайне страшился, пришло, застигнув врасплох. Слишком поздно, пожалуй.
— Вы справитесь.
— Я не могу сейчас перебраться на остров.
— Это вовсе не обязательно… Сейчас не обязательно. Скоро вы поймете. Строительство космической антенны закончено и полным ходом идет отладка связи. Последний спутник предполагается вывести на орбиту в начале июня. Тогда и понадобится ваше присутствие.
— Я и не знал, что вы соорудили у себя станцию.
— Не стоит вдаваться в детали. Слишком долго и не имеет смысла. Сами во всем разберетесь… Слушайте меня внимательно. Первый ключ от сейфа, что стоит в моем… От вашего сейфа, Пит. Там все схемы, команды, коды и прочее. Ключом номер два запускается пульт. Второй экземпляр находится у человека, вместе с кем предстоит дать старт. Система приходит в действие при одновременном повороте.
