Ознакомительная версия.
– Но разве я разведчица?
– А как же! Вы отправляетесь в незнакомый мир с определенным заданием, будете жить среди чужих людей, может, и среди врагов. Венуста права: вы должны уметь готовить лекарства и яды, уметь избавлять от сглаза, наводить порчу... Не хмурьтесь, дитя мое, зато после обучения этикету я покажу вам парочку приемов, пользуясь которыми вы сможете безо всякой магии одним пальцем лишить силы самого могучего богатыря...
– Правда? - обрадовалась Катя.
– А я знаю заклинание, которое заставит влюбиться в тебя любого мужчину, - проговорила Венуста Худионовна, и все трое весело расхохотались.
Прошла неделя. Еще два дня. И наконец вечером, прийдя из института, Катя увидела в гостиной обоих нарядно одетых историков и празднично накрытый стол. В вазе Катю дожидался роскошный букет цветов.
– Сегодня у нас, можно сказать, выпускной бал.., - торжественно начал Никодим Аристархович.
– И у выпускницы кавалер с палочкой, - подсказала Венуста Худионовна.
– Женское ехидство не стареет, - со вздохом прокомментировал Вяземский и любовно оглядел Екатерину. - Теперь я уверен: мы не ошиблись.
– Прошу за стол, - пригласила хозяйка дома. - Выпускницам тоже нужно есть. Как поживает психология?
– Пятерка, конечно, - вздохнула Катя, - я становлюсь круглой отличницей и, как следствие, любимицей преподавателей.
– Тогда почему такой тяжелый вздох? - улыбнулся Вяземский.
– Некоторые педагоги считают меня обычной зубрилой. Вслух удивляются, как я ухитряюсь все так дословно вызубрить. Понимаете, вызубрить! Слово запомнить - никто не хочет произносить.
– Что поделаешь, - сочувственно кивнул Никодим Аристархович. Издержки метода, который опередил свое время... Но давайте веселиться, нам предстоит скорое расставание.
– Значит, уже завтра, - обрадованно начала Катя.
– Сегодня, голубушка, сегодня ночью.
– Так быстро? - растерялась девушка.
– На вас не угодишь! - хмыкнул Вяземский. - То спешила, со мной, стариком, заигрывала, чтобы поспособствовал, ускорил дело...
– Меня занудстывом донимала, - поддержала его Веунста Худионовна.
– Что я возьму с собой?
– Только то, что усвоила на занятиях. Разве ты не научилась изготавливать себе любой наряд и превращать несъедобные растения в съедобные...
– Мне нужно ещё кое-что, - твердо сказала девушка.
– И что же ты хочешь взять с собой? - вроде удивился Никодим Аристархович, но его удиление показалось Кате наигранным.
– Хочу взять Антипа. И учтите, без Антипа я никуда не пойду!
– Да я не посмотрю на твое упрямство и просто вышвырну тебя в Черную Дыру! - возмутилась Венуста Худионовна.
Катя впервые увидела старую женщину разгневанной, но почему-то не убоялась.
В их размолвку вмешался Вяземский.
– Венуся, может, пойдем навстречу? Согласись, в её требовании что-то есть.
– Девчоночий каприз! Антип... Ты же знаешь, он со мной с самого детства. И он не сможет жить без дома.
– Тогда отдай его вместе с домом. Все равно ведь до возвращения Кати пользоваться им не будешь.
– И как я смогу?
– Успокойся, - Никодим Аристархович похлопал подругу по руке. - Не мне рассказывать магине высшего класса, как это делается.
– Вредная девчонка! - вздохнула старый историк. - Все-таки настояла на своем. Да и без Антипа, чувствую, здесь не обошлось... И с домом, если честно, ей полегче будет, в любом месте поставь и пользуйся...
– О чем вы говорите? - спросила Катя, но историки продолжали рассуждать и вовсе о непонятном.
Девушка ещё немного подождала и вспомнила, что между парами в институте она успела съесть лишь сосиску с булкой. Потому и сказала:
– А чего я сижу, чего я гляжу?.. Антип, ты ел когда-нибудь сэндвич? Строго говоря, это то же самое, что наш бутерброд, но съев его, ты как бы приобщишься к американской кухне. Ты же не хочешь чувствовать себя настолько отсталым, чтобы не попробовать то, что усиленно лезет к нам из-за океана?
Она сделала сэндвич и отнесла его к серванту, положив на пол у ножки. Тотчас мохнатая лапка, мелькнув на мгновение, утащила его с глаз долой.
– Подкрепимся, пока они совещаются.
Под сервантом согласно угукнули.
– По-моему, у них обоих хороший аппетит, - заметил наконец Вяземский, обратив смеющийся взгляд на Екатерину.
– Этот тоже, предатель! - буркнула Венуста Худионовна.
Антип протестующе завозился под сервантом.
– Молчи уж... Радуйтесь! Мы решили отправить вас обоих. Вместе с домом. Его будешь носить на шее в ладанке. Ежели кто спросит, скажешь, талисман. Вряд ли кто на него польстится. Просто вырезанный из дерева крошечный домик. Катя обняла старую женщину и крепко поцеловала.
– Спасибо!
– Ты береги себя, поосторожнее, на рожон не лезь, - сказала та, как сказала бы любящая бабушка, а не просто знакомый человек. - Не будет что получаться, лучше подожди, выбери время и попробуй ещё раз. Кто умеет ждать, получает все...
– Ой, - вдруг вспомнила девушка, - я же не написала родителям!
– Я напишу, - успокоила её Венуста Худионовна.
– А как же.., - Катя хотела было сказать про почерк, что мама сразу догадается, и расхохоталась.
Не только старый маг - она сама могла бы теперь одним движением пальцев изобразить любой почерк!
В тот миг, когда он увидел Анжелу, его охватила пламенная страсть и одновременно невыносимая боль от сознания полной безнадежности.
Эрнст Теодор Амадей Гофман
Катя очутилась в поле среди высокой травы, слегка шевелящейся под теплым ветром. Прямо над нею высоко в небе распевал жаворонок. Похоже, она попала в лето.
Девушка могла бы в полной мере наслаждаться царящим вокруг покоем и душистым, настоянным на травах воздухе, если бы не была... обнажена. Хорошо хоть висящая на простеньком шнурке ладанка оказалась на месте.
Катя осторожно выглянула - вокруг не было ни души, но все равно следовало торопиться. В любом времени голый человек вызовет у окружающих... некоторый интерес.
Она стала перебирать растения - попался бы хоть стебелечек льна! Попался. Она быстро освободила от травы небольшой участок земли и положила на него стебелек. Вытянула над ним руки и произнесла: "Отдай трава, тепло свое, силу свою. Спряди, ткачиха, нить, сотки полотно. Сшей, швея, рубаху!" Перед нею возникла простая белая рубаха из льна.
Катя поспешно собрала несколько маков, васильков, ромашек, кинула их на рубаху и дунула. По подолу и вороту соткался немудреный, но очень симпатичный узор из полевых цветов.
Из травы она сплела поясок и ленту. Поспешно оделась и принялась плести косу. Оставались босыми ноги, но невдалеке виднелся лес, и Катя надеялась надрать в нем лыко на лапти.
Приведя себя в порядок, девушка стала приподниматься и замерла: из травы в упор на неё смотрели чьи-то глаза. Так глупо попасться! Учителя ведь её предупреждали: будь внимательнее. Могла прежде обострить слух - это же так просто! Но она сказала себе: спокойнее.
Теперь Катя разглядывала молодого бородатого мужчину. Русич, определила она и мысленно, как учила её Венуста Худионовна, дернула за разговорную нить.
Чувство паники покинуло её сразу, как только Катя поняла, что вполне свободно может разговаривать с незнакомцем, как если бы говорила на этом языке с детства. И правда, в нынешнем времени современный русский язык звучал бы странно и малопонятно.
– И давно ты на меня эдак смотришь? - строго спросила она. Подглядывал?
– Станет ястреб за горлинкой подглядывать, - вроде обиделся он.
– Что же ты тогда здесь делаешь? Рыбу ловишь?
Нет, как ни учил её этикету историк Вяземский, а привычка подшучивать над парнями оказалась сильнее. Вот и этот: сперва нахмурился, соображал, не насмехается ли над ним красна девица, а потом докумекал, что речи её необидные, заулыбался:
– Издалека почудилось мне, будто с неба в траву что-то упало. Я подумал было, не сокол ли мой озорует? Ныне он с руки нового ловчего слетел и до сего времени не вернулся. А это ты, выходит, с неба упала.
Ага, теперь юноша решил пошутить, но, кажется, и не подозревает, как он близок к истине.
– Ты нахмурилась? Я чем-то тебя обидел? Про небо сказал - так разве это обидно. Ангелы тоже на небе живут.
– Но они оттуда не падают.
Теперь он расхохотался. Заразительно, громко. Либо, подумала Катя, не привык себя сдерживать, либо вырос на природе не то, чтобы дикарь, но воспитанием не обремененный... Имелся, впрочем, ещё один вариант: он выдавал себя не за того, кем был на самом деле.
Парень между тем продолжал её обхаживать.
– Хочешь, отгадаю, что ты здесь делала?
– Попробуй.
– Гадала. На жениха.
– Отчего ты так подумал?
– Когда я подполз, ты как раз косу заплетала. Значит, перед тем у тебя волосы распущены были. А для чего ещё девица может поутру косу расплетать?
Ознакомительная версия.
