- О, фрейлен, я слышал о вашем несчастии,- начал было он приготовленную фразу,- мне, как другу вашего семейства...
Но Дагмара, к крайнему его изумлению, не дала ему договорить.
- Простите, советник,- я вас перебиваю, но... дело в том, что случилось ужасное несчастие.
- Да, да, я имел уже честь сказать вам, что узнал о случившемся и отдаю дань...
- Я не об этом,- вторично прервала его девушка,- и брови советника поднялись.- Я хотела вам сказать, что в лаборатории отца... произошел неудачный опыт, и это грозит невероятным бедствием.
Советник вдруг стал необычайно серьезен и, почти официальным, хотя и любезным тоном предложив посетительнице сесть, сам грузно опустился в кресло и приготовился слушать.
- Несчастие, фрейлен? Пожар, быть может?
- Нет, советник. Видите ли,- девушка замялась, не зная, как изложить странное событие: - отец работал над разложением атомов азота...
- Да? - недоуменно сказал фон Мейден, и еще раз взгромоздившиеся кверху брови показали ясно, что обладатель их не видит связи между этими учеными трудами над какими-то там атомами и им, тайным советником, финансистом и членом городского самоуправления.
- Ну вот, перед своей кончиной ему удалось добиться поразительного результата,- продолжала девушка: - но к несчастью, процесс пошел энергичнее, чем ожидалось, и теперь распространяется все дальше и дальше...
- Простите, фрейлен, я не совсем вас понимаю. Вы говорите о несчастии?
- Больше того, господин советник, о катастрофе. Поймите: это зерно мирового пожара! Если не принять немедленно каких-то мер, случившееся грозит разрушением, гибелью всему земному шару!
Фон Мейден поднялся с кресла и пристально взглянул на девушку.
- Вы сказали: мировой пожар? - переспросил он.
- Именно так. Понимаете ли: огненный шар, который растет с каждой минутой, который убивает мгновенно при прикосновении к нему, который изрыгает пламя и смерть!
Вид у посетительницы был необычайно возбужденный, глаза горели лихорадочным огнем, она поминутно вздрагивала. Было удивительно, как он не заметил этого сразу.
- Может быть, дело не так страшно, как вам кажется, фрейлен? заговорил советник, испытующе всматриваясь в бледное лицо девушки.
- Боже мой! как вам объяснить,- металась она в отчаянии,- это смерть вошла в мир! Каждая минута дорога! Если вы не хотите ничего сделать, я не знаю... я выйду на улицу и там буду кричать и звать на помощь!
Советник протянул примирительно руку и сказал успокаивающим тоном:
- Не волнуйтесь, фрейлен; я верю вам и вот доказательство: если вы позволите, я оставлю вас на несколько минут, чтобы сделать необходимые распоряжения,- и фон Мейден вышел, плотно притворив за собою дверь.
Вернулся он действительно через пять минут и спокойно уселся за стол.
Несомненно, перед ним была сумасшедшая. Бедная девушка!
Неужели на нее так подействовала смерть отца! Во всяком случае он был обязан принять меры,- было бы опасно выпустить ее на улицу в таком состоянии.
- Итак,- заговорил он медленно, стараясь выиграть время,- вы утверждаете, фрейлен, что земному шару грозит опасность сгореть,- так я вас понял?
- Ну да, если хотите, сгореть, хотя в сущности это не так. Но сейчас это не важно. По правде говоря, я сама не знаю, что надо делать. Быть может, вообще уже слишком поздно! - содрогнувшись, закончила вдруг Дагмара и вся съежилась.
- Слишком поздно? - невольно повторил фон Мейден. - Будем надеяться, что дело не так плохо, как вам кажется. Неужели всех пожарных команд Берлина не хватит, чтобы потушить это пламя? - улыбнулся он.
- Пожарных команд? - с отчаянием воскликнула девушка.- Вы меня не поняли, господин советник, или просто смеетесь надо мной. О чем вы говорите? Поймите же, это смерть всего, смерть самой материи, из которой состоит наша земля, возвращение ее в первобытный хаос, всеобщее уничтожение!
В дверь постучали. Фон Мейден быстро встал. На пороге показался высокий и плотный человек в пенсне, которое он поминутно протирал платком. За ним виднелись два санитара в халатах и грузная фигура полисмена.
- Дорогая фрейлен Флиднер,- вкрадчиво и мягко заговорил советник,- я в отчаянии, что вынужден вам причинить неприятность... Я буду очень просить вас отдохнуть дня два-три у доктора Грубе. Поверьте, это принесет вам огромную пользу...
- Что такое? Отдохнуть? Я ничего не понимаю. Какой доктор Грубе? девушка переводила изумленный взгляд с вошедшего на фон Мейдена и обратно.
- Я буду рад видеть вас своей гостьей,- изысканно вежливо проговорил врач,- вы будете чувствовать себя, как в прекрасном отеле. Несколько дней полного покоя,- и вы себя не узнаете.
Дагмара вскочила, как будто ее подбросила невидимая сила, и растерянно оглядывалась во все стороны.
Люди в халатах вошли в комнату.
- Вы хотите запереть меня в сумасшедший дом? - вырвалось у нее, наконец.- Вы сами безумны! Вы не понимаете, что делаете! Там растет смерть и разрушение, там решается судьба человечества, а вы...
Санитары по знаку врача подошли ближе. Девушка прислонилась к стене и беспомощным взглядом обвела всех присутствовавших. И вдруг сразу поняла по спокойным, равнодушным лицам, что сопротивление бесполезно. Она обернулась к фон Мейдену и сказала упавшим голосом:
- Хорошо. Делайте, что хотите. Но вы пожалеете об этом... после.
- Вы напрасно принимаете это так близко к сердцу, фрейлен,- мягко сказал советник,- вы пробудете у милейшего доктора несколько дней, совершенно успокоитесь и вернетесь к себе.
Дагмара не ответила ни слова и решительно направилась к двери.
Врач и санитары ее окружили.
Когда дверь за ними захлопнулась, фон Мейден некоторое время молча ходил из угла в угол кабинета, потом нажал кнопку звонка. Вошел курьер.
- Скажите подать машину! - приказал советник и стал нервно перебирать что-то у себя в портфеле.
Все-таки все это было очень неприятно. Они не были друзьями с покойным Флиднером; но фон Мейден всегда относился к нему с глубоким уважением. А теперь эта дикая -смерть и такая глупая история с дочерью. Он решил проехать на место происшествия. Не то, чтобы он поверил бессвязному рассказу девушки, разумеется;- вовсе нет; но... все же что-то следовало сделать из уважения к памяти покойного.
Через пять минут, сидя на покойном сидении мягко покачивавшегося лимузина, фон Мейден окончательно успокоился и погрузился в приятную полудремоту.
Резкий шум привел его в себя: гудели рожки, звенели и грохотали тяжелые машины, чувствовалось необычное движение.
Фон Мейден всмотрелся пристальнее: мимо него, перегоняя щегольской экипаж, неслись автомобили пожарных дружин, на них стояли люди в медных касках с топорами наготове. Впереди виден был столб дыма, стоявший в воздухе почти неподвижно, чуть колеблемый слабым ветром.
