- Погляди, Брэдли! Ты видишь? - и я указал на воду около берега. - Ты видишь? Там!
Какие-то цветы, трава и еще ветка с листьями плыли навстречу нам. Мы оба уставились на воду. Брэдли, очевидно, что-то обнаружил и крикнул вниз, чтобы ему подали бачок и веревку; когда требуемые предметы были переданы, он спустил бачок за борт и вытянул наверх полным. Затем он попробовал содержимое на вкус и, выпрямившись, торжествующе поглядел на меня, как бы утверждая: "А что я говорил!"
- Вода теплая, - объявил он, - и пресная!
Я выхватил у него бачок и тоже попробовал. Вода была очень теплой, она была пресной, но на вкус весьма неприятной.
- Вам когда-нибудь приходилось пить воду из стоячего пруда, полного головастиков? - спросил Брэдли.
- Точно! - воскликнул я. - Тот самый вкус, хотя последний раз я пробовал нечто подобное еще в детстве; непонятно только, каким образом проточная вода может иметь такой привкус и какого черта она такая теплая? В ней 70-80° по Фаренгейту, если не больше.
- Да, - согласился Брэдли, - я бы сказал, что больше, а главное, откуда она вытекает?
- Ну это мы легко обнаружим, - ответил я. - Источник не может находиться в океане, значит, он на суше, так что нам остается только идти по течению, пока не доберемся до истока.
Мы были достаточно близко к берегу, но тем не менее я приказал повернуть "У-33" носом к суше. Двигаясь черепашьим шагом, постоянно черпая и пробуя воду, чтобы не выйти из границ потока пресной воды, мы приблизились к берегу почти вплотную. Слабый ветер и спокойный прибой позволяли сделать это без особой опасности. Промеры по-прежнему не достигали дна, на берегу не наблюдалось никаких признаков не только реки, но даже крохотного ручейка, а ведь соленая океанская вода была вытеснена пресной не менее чем на две сотни ярдов от берега! Был час отлива. Это, а также сильное подводное течение предохраняли нас от столкновения со скалами. Мы находились не более чем в двадцати пяти футах от возвышающихся отвесных скал. Ни единого отверстия, сплошной монолит. Пока мы недоуменно вглядывались то в воду, то в скалы, у Ольсона появилась мысль, что пресная вода поступает из подводного гейзера и это объясняет ее высокую температуру, но в тот самый момент, когда он высказывал ее на поверхность всплыл целый куст, покрытый листьями и цветами, и закачался на волнах слева по борту подлодки.
- Цветущие кусты не растут в подземных пустотах, из которых бьют гейзеры, - заметил Брэдли.
- Ну тогда я не знаю, - покачал головой Ольсон.
- Я знаю! - воскликнул я. - Смотрите! - И указал на основание утеса прямо перед нами, обнаженное продолжающимся отливом. Теперь уже все увидели то, что первым увидел я, - край темного отверстия в стене, через которое изливался пресноводный поток.
- Это же русло подземной реки! - вскричал я. - Где-то она течет по поверхности, покрытой растительностью, освещаемой солнцем. Нигде под землей не растут такие виды флоры, которые мы встретили. Следовательно, за стеной скал лежат плодородные земли, есть пресная вода и, может быть, дичь.
- Да, сэр, - согласился Ольсон, - там, за стеной! Вы верно выразились, сэр, - там за стеной!
Брэдли засмеялся, хотя и не слишком весело.
- С тем же успехом, сэр, вы могли бы обратить наше внимание на тот факт, что на Марсе, по последним научным данным, тоже есть пресная вода и растительность.
- Ничего подобного, - парировал я, - подводная лодка не приспособлена к передвижению в космосе, а вот для плавания под водой вполне годится.
- Так вы собираетесь сунуться в эту черную дыру? - спросил Ольсон.
- Собираюсь, Ольсон, - ответил я. - Если мы не найдем пищи и воды на Капроне, у нас нет и одного шанса, чтобы выжить. Хотя эта вода, что вытекает из стены, пресная, для питья она не годится, но вполне логично допустить наличие на поверхности достаточно чистых протоков, а также травы, фруктов и дичи. Так неужели мы останемся на месте и погибнем от голода и жажды, когда страна изобилия находится от нас, может быть, в сотне ярдов? У нас есть все возможности для плавания по подземной реке. Разве мы так трусливы, что даже не попытаемся их использовать?
- Я готов, - сказал Ольсон.
Не прошло и минуты, как палуба опустела, люки были задраены и "У-33" начала погружение - может быть, последнее. У меня было именно такое чувство; думаю, что и большинство остальных ощущало то же самое. После погружения я занял свое место в рубке. Луч прожектора слабо освещал путь. Погружались мы очень медленно, стараясь удерживать нос лодки в нужном направлении. Наконец я увидел прямо по ходу темное отверстие в стене. Размеры его позволяли пройти не только одной, а целой дюжине подлодок одновременно. Отверстие было почти правильной круглой формы - и темным, как преисподняя.
- Я тоже согласен рискнуть, - присоединился Брэдли.
- Ну так вперед, ура и с нами Бог! - воскликнул молодой матрос, побывавший на фронте.
- Все по местам. К погружению приготовиться! - скомандовал я.
Отдав, наконец, команду "самый малый вперед", я не мог не почувствовать какой-то смутной тревоги. Куда мы движемся? Что ждет нас на выходе из этой гигантской клоаки? Не распрощались ли мы навеки со светом и жизнью, и не подстерегают ли нас впереди еще большие, чем прежде, опасности?
Я попытался отвлечься от этих мрачных мыслей, громко сообщая столпившейся внизу команде обо всем увиденном. В этот момент я был глазами всех своих товарищей и старался по мере сил держать их в курсе. Мы продвинулись почти на сотню ярдов, когда встретились с первым препятствием. Прямо по ходу туннель круто поворачивал вправо. Я видел в свете прожектора, как мощное течение с силой швыряет о стену влекомые потоком ветки и прочий мусор, и не без оснований опасался за безопасность "У-33" при столь резком повороте. Но выхода не было. Я намеренно ни о чем не предупредил остальных, это вызвало бы только лишние переживания. Ведь врежься мы в стену, конец был бы неотвратим. Отдав команду "полный вперед", я направил судно навстречу опасности. Чтобы вписаться в поворот, мне пришлось вплотную приблизиться к левой стене туннеля и надеяться, что двигатели не подведут. Что ж, мы проскочили, но еле-еле. В развернутом положении силой течения корму лодки все же ударило о скалу; раздался глухой удар, а затем противный скрежет металла корпуса по камню. Я приготовился уже к тому, что вода вот-вот ворвется внутрь корабля, но вскоре наблюдатели в трюме сообщили, что все в порядке. Еще через пятьдесят ярдов нас ждал новый поворот, на этот раз левый, но он оказался не таким крутым, как предыдущий, и мы преодолели его без особых затруднений. В дальнейшем плавание протекало спокойно, хотя я и был в постоянном напряжении, каждую секунду ожидая неприятностей. После второго поворота полторы или две сотни ярдов мы шли практически по прямой. Внезапно впереди посветлело. На душе у меня сразу стало легче, Я крикнул вниз, что вижу свет, и услышал благодарные возгласы стоявших внизу матросов. Мгновение спустя мы оказались в пронизанной солнцем воде; я немедленно поднял перископ и обвел взглядом самый удивительный ландшафт из всех виденных мною прежде.
