- Он из третьей экспедиции, - сказал японец. - Тогда по случайности погибло три человека. Среди них была и жена Крона.
- Я не знал, - неловко сказал Строгое.
Наступившую тишину нарушил тонкий вызов таймера. Инспектор воспринял вызов с облегчением и увидел, что его вызывает Худов.
- Антон, - командир крейсера загадочно улыбался. - Есть новости. Мы ждем тебя на "Саматлоре".
- Мы? - поднял брови Строгое.
Худов отключился, не пожелав что-либо объяснить.
- Идите, Антон, - посоветовал Мацуоки. - У меня еще масса дел. А спейсер, как мне кажется, действительно приготовил вам сюрприз.
В дверях Строгое оглянулся. Маленький японец стоял у раскрытого окна и молча смотрел в небо, по которому медленно и вальяжно плыли длинные льдинистые облака.
В зале собралась вся экспертная группа. Среди сидящих мощной фигурой выделялся Зеньковский.
Около него сидело несколько уконовцев. Строгое сел и осведомился:
- Это что - театр капитана Худова?
- Минуточку, - отозвался из аппаратной спейсер. - Чудес не бывает. Рано или поздно все объяснится. Это я вам обещаю, как грубый материалист.
- Желательно пораньше, - сварливо сказал Савельев, оправдывая прилепившееся к нему на Кассиде прозвище Дед.
Сумерки в зале сгустились. Появилось изображение рубки, и второй пилот, поднявшись навстречу Худову, торопливо пояснил:
- Десять минут назад локаторы крейсера засекли группу точечных объектов, идущих перпендикулярно плоскости эклиптики в сфере притяжения Теллура. По расчетам мы врежемся в эту группу через двадцать минут. Маневрировать поздно, а СВР для уничтожения объектов может быть применено только командиром или по его прямому указанию.
- Правильно, - одобрил Худов. - Происхождение объектов установили?
- Судя по всему, это группа метеоров.
- Замеры! - Худов плюхнулся в кресло. - Замеры делайте каждые пять минут, а по мере приближения сократите интервалы до минуты.
- Понял, Мастер! - молодцевато сказал второй пилот.
- Готовь первый замер, - приказал Худов. Второй пилот издал изумленное восклицание. Сейчас было забавно наблюдать за выражением его лица.
- Что там у тебя? - голос капитана Худова был недовольным.
- Ерунда какая-то, - отозвался второй пилот. - Угроза столкновения миновала. Объекты изменили направление полета.
- Считать надо было лучше!
- Но ведь угроза-то была? - возразил второй пилот. - Смотри, два тридцать одна собственного времени. По курсу с отклонением до двух тысячных группа из семи объектов, следующих перпендикулярно плоскости планетной эклиптики... Предполагаемые размеры... Возможность маневрирования... Все правильно!
- Что правильно? - раздраженно спросил Худов.
- Должны были столкнуться.
- Должны, а не столкнулись! Лично меня это радует, а не огорчает. Съемку вели?
- Конечно.
- Материалы - на обработку, - приказал командир крейсера.
Экран погас. Присутствующие недоуменно переглядывались.
- Кажется, оператора пора бить, - сказал Зеньковский.
- Минуточку, - тут же отозвался из аппаратной Худов. - Белочку вы получили, а сейчас будет вам и свисток.
В зале стало совсем темно, и людей окружили яркие, не замутненные атмосферой звезды. Внизу, где-то под ногами, зеленовато светился диск Теллура. Перед сидящими в зале вспыхнуло семь слабых звездочек. Звездочки начали стремительно расти и вскоре превратились в усеченные серебристые конусы.
- Даю максимальное увеличение, - несколько торжественно сказал Худов.
Серебристый усеченный конус стал расти, и люди увидели коротко выдвинутые крылья и втянутую в туловище голову с оранжевым глазом на темени.
- Лебеди! - изумленно выкрикнул кто-то из сидящих в зале.
Изображение застыло.
- Лебеди, - довольно согласился командир крейсера "Саматлор".
КАССИДА. ВАГИЗ ВАСИЛЬЕВИЧ КЛИМОВ,
СОТРУДНИК ЛУННОГО ЦЕНТРА
КОСМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ЮНЕСКО
Все мы были ошеломлены.
Лебеди в глубоком космосе! Это было неожиданностью.
- Какая скорость? - спросил Зеньковский.
- Десятая световой, - не без удовольствия сообщил Худов. - Но и это еще не все. Локационная станция сопровождала объекты до границ визирования. На тридцатой минуте наблюдения Лебеди резко увеличили скорость полета до восьми десятых световой и нарушили континиум Пространство-Время, совершив Р-прокол.
Все молча переваривали услышанное.
Существа, способные перемещаться в варьируемом пространстве! Это ломало все наши представления о Симбиотах. Мы взялись за изучение архивов станций Космонаблюдения. Неожиданно выяснилось удивительное: СКАНы зарегистрировали около семи тысяч Стай от семи до двадцати птиц в каждой. Разумеется, что птицами мы называли Лебедей по привычке. Удалось установить направление их полета. Стаи двигались к скоплению Арка.
- Это не вымирание, - решительно сказал я. - Симбиоты покидают родную планету.
- Родную ли? - усомнился Строгов.
- Вы думаете иначе?
- Факты убеждают. Кассида открыта в 2264 году. Колонизация ее начата в 2278-м. За этот период не было отмечено ни одного поселения Симбиотов. Первые гнездовья зарегистрированы лишь в 2292 году...
- Неизученная планета, - пожал плечами Зеньковский.
- Неизученная, - согласился инспектор. - Но и Прыгуны наблюдались на Кассиде лишь с 2292 года. Думаю, что Симбиоты прибыли на Кассиду позже землян и теперь, убедившись в том, что место занято, покидают планету.
- Вилами по воде, - насмешливо бросил невысокий плотный заместитель Зеньковского. Он обычно был молчалив, как тень, и я даже не сразу вспомнил его фамилию - Щуряк.
- Может быть, - сказал Строгов спокойно. - Мое предположение, что через два-три месяца на Кассиде не останется ни одного Симбиота. Они улетают.
- Вы полагаете, что контакт с ними невозможен?
- Это не я так полагаю, это Симбиоты так уже решили для себя.
- Кто? Прыгуны или Лебеди?
- Боюсь, что их межвидовые отношения навсегда останутся загадкой, задумчиво сказал инспектор.
- А как же Ашкенази? - спросил Щуряк. Все замолчали.
- Мы не можем бросить его в беде! - настойчиво продолжил заместитель Зеньковского. - Это предательство!
- Спасая Ашкенази, мы, скорее всего, его погубим, - негромко вступил в разговор Дебюсси. - И может быть, не только его. Альберт попытался вступить с Симбиотами в контакт и предпосылки к контакту создал умышленно жестоко. При этом он ошибся в расчетах. Он вошел в симбиотическое содружество, но контакта не произошло. Человек оказался включенным в содружество ценой потери индивидуальности. Внешне он остается человеком, но нет главного внутреннего содержания. Человека уже нет, есть единица симбиотического содружества. Спасая Ашкенази, мы, возможно, погубим всю симбиотическую группу. Он уже не человек, а часть качественно иного разума...
