- Видишь?- сказал он, кивнув на окна, когда мы вышли из дома. - Что?- не понял я. - Нина,- сказал он.- Видишь, как она? - А что такого?- сказал я.- Я ничего не заметил. - Ну, при тебе она ещё ничего... - Ты слишком болезненно на всё реагируешь,- резко сказал я.- Да тебе просто повезло, что тебя любит такая женщина! Я вообще не понимаю, как тебе удалось вытащить её сюда из Москвы. - А это заметно, что она меня любит? - А как это должно быть заметно?- сказал я.- Одно то, что она приехала сюда за тобой... - А,- помрачнев, сказал он.- Ну да. - А вообще, заметно, конечно... - Ну да,- тем же тоном повторил он. - Ну, не знаю,- сдаваясь, сказал я.- Может быть, тебе виднее. Может быть. Может быть, вообще, любовь - это не экспортный товар, и её нельзя перевозить с места на место, возить её повсюду за собой как багаж. Может быть, она как цветок, который нельзя пересаживать в другую почву... - Да нет,- перебил он.- Дело не в этом. Ведь я люблю её, даже больше чем раньше, я смотрю на неё, и мне плакать хочется, так я люблю её, но она говорит: "Ради тебя я пожертвовала всем - работой, друзьями, любимым городом, и приехала сюда, так делай же что-нибудь!" Как будто я ничего не делаю... - Не ты ли мне говорил, что любовь выставляет условия? - Дело не в этом,- сказал он.- Просто любовь бывает неблагодарна... - Ты всё время говоришь: "Дело не в этом",- но в чём же тогда? И какой тебе ещё нужно благодарности, кроме самой любви? - Не знаю,- тоном безысходности сказал он.- Я просто не знаю, что делать. Меня поджимает время, денег на жизнь почти не осталось. Кончится тем, что мне придётся искать работу. - Всем приходится работать. - Да,- сказал он.- Но что называть работой? - Я тоже работаю. - Да,- сказал он.- Но если я устроюсь на работу, можно забыть про кофейню, у меня просто не останется на неё времени. Но для чего тогда было сюда приезжать? И как я объясню это ей? - А придётся объяснять?- спросил я. - Придётся,- сказал он.- Конечно, придётся. - Ты знаешь,- осторожно сказал я.- Иногда должно просто пройти время. Всё забудется и простится... - Само собой ничто не устроится,- возразил он.- Всё равно придётся что-то со всем этим делать... - Помнишь, ты рассказывал мне, что когда вы с ней только познакомились, она спросила тебя: "Какой ты хочешь, чтобы я была?" Помнишь? - И что?- сказал он.- К чему ты это вспомнил? - Это всё равно, как если бы она сказала: "Каким ты обещаешь мне быть?" - Может быть, и так,- согласился он.- И что это доказывает? - Да ничего это не доказывает,- сказал я.- Каких доказательств ты всё время ищешь и для чего? Доказательств любви? - Если бы она узнала, что я обсуждаю с тобой наши с ней отношения, она не простила бы мне этого. - Она не узнает,- заверил его я.- Я ничего не скажу ей. Пусть это будет ещё одна тайна в этом городе тайн. Ведь так ты его называешь? Город призраков и теней, где всё непросто, и всё неспроста. Он молчит и тем самым позволяет приписывать ему любые свойства и творить легенды. - Я так сказал?- удивился он.- Ну нет, он вовсе не молчит. Это не молчание, а скорее, недосказанность... Нам на ту сторону? - Да. Мы перешли улицу и повернули к зданию мэрии. - Для меня этот город и всё, что происходит со мной здесь - это моё зеркало,- сказал он.- Я не хочу кривляться, глядя в него. - Подумаешь!- фыркнув, сказал я.- Экая важность. Мы все кривляемся, глядя в зеркало, когда бреемся. - У тебя иезуитский ум,- сказал он.- А ведь Кёнигсберг - протестантский город? - Не знаю,- сказал я.- Тебе лучше знать, каким ему должно быть. - Ты очень язвителен,- сказал он.- А я всего лишь хочу сделать этот город чуточку лучше. - Так значит, всё это нужно для города, да? - Да,- сказал он. - Так может, ты уже перерос свою идею? Может, тебе пора баллотироваться в мэры? - Я знаю, чего я хочу. И это не власть. - Ну конечно,- согласился я.- Всё начинается с малого. Вот и в любви... - А что в любви?- сказал он. - Поначалу никто и не помышляет о власти над тем, кого любит, а потом... Всякий Рубикон когда-нибудь оказывается перейдён, иногда почти сразу же, а иногда спустя месяцы или годы, и не всегда это происходит заметно. - К моей идее кофейни это не имеет никакого отношения. - А к любви? - Что? - Да нет,- сказал я.- Ничего. - Ладно,- сказал он.- Где этот твой магазин?
Когда мы вернулись, Нина уже успела заварить чай. - А зачем чай?- сказал Слава.- Мы же вино принесли. - Я хочу чай,- сказала она. - А вино?- сказал он, держа бутылку в руке.- Вино не будешь, что ли? - Почему,- сказала она.- Буду. Разве одно другому мешает? - Да нет,- сказал он.- Ладно. - Ну спасибо, что разрешил,- сказала она.- А ты будешь чай?- спросила она меня. - С удовольствием,- сказал я.- Только чуть позже. Слава откупорил бутылку. - Неси бокалы,- сказал он мне.- Только не перепутай. - Я уже вымыла их,- сказала Нина.- И поставила в сервант. - А зачем?- сказал Слава, вставая с кресла. - А что, не надо было? Она включила музыку. Челентано. - Ура,- сказал я. - Обожаю итальянцев!- сказала она. - Хороший народ,- подхватил я.- Душевный, и такие эстеты. И музыка у них такая... - Солнечная! - Да. - А здесь всегда так мало солнца? - Нет, не всегда,- сказал Слава, протянув нам бокалы.- Ну что, за что выпьем? - За Италию,- сказал я.- И солнце. - И за меня!- воскликнула Нина.
Слава предложил проводить меня. - Задно и прогуляемся,- сказал он Нине.- Погода такая хорошая, а ты дома весь день! - Он меня насильно заставляет гулять,- пожаловалась она мне. - Погода, и правда, хорошая,- согласился я.- Но я поеду на трамвае. Мне удобно ехать отсюда, до самого дома без пересадок. - У тебя какие-нибудь спешные дела?- сказал Слава.- Пошли бы пешком, прогулялись... - Да нет,- сказал я.- Вы лучше сами прогуляйтесь. А я как-нибудь ещё заеду. - Завтра,- уточнил он. - После работы? - Завтра же суббота,- засмеявшись, сказала Нина. - Да,- сказал я.- Верно. Надо же, совсем из головы вылетело. - Так что?- сказал Слава.- Как? - А давайте съездим куда-нибудь!- предложила Нина. - Давайте,- сказал я.- А куда? - Давайте в Светлогорск! Мне там так понравилось... - Значит, завтра?- сказал Слава. - Нет,- сказал я.- Давайте лучше в воскресенье. Завтра у меня кое-какие дела... - В субботу?- недоверчиво сказал он. - Да,- сказал я.- А что? Мы стояли в прихожей, и я пытался открыть замок. - Нет, не так,- сказала Нина. Она отстранила меня и открыла сама. - Ладно,- с некоторым разочарованием уступил Слава.- Значит, в воскресенье. Договорились? - Да. - До воскресенья?- сказала Нина. - До воскресенья,- сказал я. - Пока,- махнул мне рукой Слава и закрыл дверь.
- Не знаю, Марта,- сказал я, расхаживая по комнате со стаканчиком водки.Не знаю, зачем ему это? Зачем так настойчиво хочет он во всём разобраться, словно бы от этого зависит вся его жизнь. Почему бы ему не оставить всё это и самого себя в покое? Я допил стаканчик, поставил его на подлокотник кресла и сел на диван, обняв одной рукой Марту. - Что он ищет найти, если всё вокруг для него - зеркало? Я посмотрел на неё. Она сидела лицом к окну, и в её глазах отражалось небо. Я зарылся лицом в её волосы и замер так, вдыхая их запах. - Подожди,- шепнул я ей на ухо.- Я ведь совсем забыл. У меня есть для тебя подарок. Я поднялся с дивана и принёс из прихожей маленькую картонную коробочку. - Посмотри!- сказал я, доставая из неё фарфоровую статуэтку девочки и мальчика. Мальчик держал в руке букет роз и тянулся поцеловать девочку, которая сидела на скамеечке, держа на коленях собачку,- на ней была шляпка и нарядное платьице, и, скромно потупив взгляд, она принимала его поцелуй. - Красиво, правда? Она улыбалась, и в глазах её было небо. - Тебе правда нравится?- спросил я.
