«Щас мину сбросит, и поминай, как звали!» – с тоской подумал Сардин, нервно заёрзав в кресле.
- Чото ты, трусоват стал, моряк подводный! – ВГ похлопал товарища по плечу.
Тот не успел ответить, поскольку на пульте замигала лампочка «Вызов» гидрофонной связи. Сардин облегчённо вздохнул и нажал кнопку. Зашипел динамик, а потом из него донеслось громко и перекрывая все шумы:
- Эй, на дне! Живые есть? Сардин, выходи на связь!
Коллеги переглянулись, и Сардин взял микрофон:
- Тут мы, кто вызывает?
Голос на том конце линии воспринял это сообщение с иронией:
- А куда вы денетесь из подводной лодки? Привет вам от Козина. Всплывайте, поскорей, у меня время ограничено. Да выключите свой сонар, щёлкает на всё Эгейское море! Не ровен час…
- Принято, всплываем!
Нажатие клавиш на пульте управления, шипенье воздуха, явственное бульканье. «Ласточка» покачнулась на своём ложе, оторвалась от дна и медленно пошла вверх. Проснувшиеся от разговора с поверхностью ребята завозились, послышались разговоры, восклицания. Кто-то встал.
- Нет, ребята, сидите пока! – повернулся к пассажирам Сардин. Ещё минут семь. – И добавил вполголоса:
- «Привет, привет!» Откуда ты только взялся?
Запустив на малый ход электромоторы, он отвёл субмарину в сторону от нависшего над местом их бывшей стоянки судна в опасении повредить его днище. Вот и поверхность. Лодку закачало, однако, похоже, волнение было не сильное. Повернув запорную кремальеру, Сардин отдраил люк и выглянул наружу.
В лицо ударил свежий, после духоты подлодки, ветерок, щедро сдобренный солёными брызгами. В темноте декабрьской ночи корпус спасителя показался огромным. Вдобавок, весь расцвечен огнями и светящимися иллюминаторами. Это был явно пассажирский лайнер. В динамике щёлкнуло, и раздался уже знакомый голос:
- С прибытием! Только я вас у другого борта жду. Сможете подойти?
- Аккумуляторы у меня на нуле, – проворчал в ответ капитан, снова занявший своё место. – Запустить бы дизель, да может не хватить на запуск. Пробую на электромоторах.
- Давай, Сардин, скоренько!
- Куда мы спешим? – спросил Сардин неведомого собеседника, снова запуская моторы.
- Лайнер, понимаешь, круизный, задержка нежелательна. Да и не нужно, чтобы вас видели пассажиры. Правда, сегодня ночью тутошние массовики-затейники от души постарались по моей просьбе. Пассажиров утанцевали до потери пульса, все спят без задних ног.
- Иду, иду! – ответил Сардин.
Заряда аккумуляторов, тем не менее, хватило на то, чтобы подвести лодку под нависающий борт пассажирского лайнера. Трап был спущен почти до самой воды.
- Раненых нет? – спросил, теперь уже без всяких гидрофонов молодой голос сверху. – Тогда, оружие и амуницию в воду и налегке наверх!
- А с лодкой, что? – крикнул Сардин, пока его товарищи поднимались на борт. – Неужели, затапливать?
- Жалко, да? – отозвался незнакомец. – Не нужно затапливать! Поболтайся тут ещё с час, подойдёт буксир и оттащит тебя в Стамбул. Там и встретимся. У нас там стоянка двое суток. Слушай аварийный канал, он вызовет. Да! И документы подвезёт!
- Спасибо!
Тем временем около люка «Ласточки» остался только сам Сардин и ВГ. Друзья обнялись. Слова были излишни.
- До встречи в Стамбуле! – тем не менее, сказал ВГ и ухватился за трап.
- До встречи!
Спустившись вниз, капитан подработал моторами, и отдохнувшие аккумуляторы позволили «Ласточке» отойти на сотню метров от тронувшегося лайнера. Сардин посидел ещё немного, отдыхая. Спохватившись, включил рацию на аварийный канал, тяжело поднялся и, подсвечивая фонариком, прошёл в «салон». Не осталось ли каких «вещественных доказательств» участия в войнушке? Турецкие власти придирчивы.
На борту же «Академика Павлова», так назывался лайнер, приписанный к порту Новороссийска, отряд встретил совсем молодой человек, смугловатый с виду. Себя называть он предписал Андреем, фамилию и звание не сказал, зато кратко поведал ВГ историю появления лайнера в этих водах.
Выходило, что внешняя разведка России довольно плотно контролировала внешние контакты фирмы, и когда получила сведения о договорённости ВГ с капитаном шхуны, предпочла на последнем этапе взять это дело в свои руки. Рыбачков завернули в родной порт, выплатив им половину договорной суммы. А дальше – всё понятно. «Должны будете!» - улыбнулся в этом месте своего рассказа «Андрей».
Разведя народ по ожидавшим их каютам, и проинструктировав: «Вы участники слёта горноспасателей, поднялись на борт в Пирее, следуете, кто в Севастополь, кто в Новороссийск. Ваши документы на столе», Андрей зашёл напоследок к ВГ.
- А классно вы, ребята, американцев умыли! – сказал он, присаживаясь за стол. – Аж, брызги летели! Жаль, меня с вами не было!
- Что, видел ролик? – спросил его ВГ, распаковывая свой чемоданчик в поисках бритвы. Пугать гражданский народ двухдневной щетиной не хотелось.
- Кто же не видел? – удивился тот. – Вы от жизни отстали! Тут такое творится! На что здешние пассажиры настроены гулять и отдыхать, и то, каждый второй тост: «Да здравствуют «Элементы»! Америка – сдохни!» А в Европе сейчас….
- Андрей! – перебил его ВГ. – А не знаешь, что со «Снарком»?
- С самолётом вашим? А, улетел. Скрылся в космическом пространстве. Ракетами его не достали. А куда полетел, не знаете?
- Не знаю! – честно ответил ВГ.
- Ну и чистого им космоса! Будете? За победу? - Андрей достал из кармана миниатюрную фляжку коньяка. – И я с вами, символически, поскольку на службе!
- Буду! – ответил ему ВГ.
***
- К вам Шарон Маковски, господин Президент! – доложил секретарь.
- Приглашай!
Недавно вернувшаяся с Луны, где руководила лунной миссией, Шарон после отпуска готовилась возглавить отдел в НАСА. Игнорировавшая принятый в высших кругах Вашингтона стиль, и потому одетая в джинсовый костюм, спортивная, симпатичная женщина средних лет, Шарон буквально ворвалась в президентский кабинет.
- Господин президент! – астронавтка сразу же взяла быка за рога, не отвлекаясь на ритуал приветствия. – Я позавчера общалась с лунной базой. Экспедиция гибнет, Людей нужно срочно эвакуировать, и я не понимаю, чем вызвана задержка с посылкой танкера на лунную орбиту. Чинуши из НАСА ничего не объясняют, а к вам на приём не пробиться. Я уже два дня сижу в приёмной.
- Здравствуйте, Шарон! Присаживайтесь, пожалуйста!
Президент привстал и протянул руку для приветствия. Женщина заняла гостевое кресло. Её пожатие было крепким, не скажешь, что она ещё недавно провела несколько месяцев при пониженной гравитации.
