Майя с трудом поднялась на ноги. Огляделась. Она очутилась в рукотворном каньоне: справа бетонная стена, а выше, на крутом склоне — дома.
Внедорожник остановился футах в двадцати от такси. Из него выбрался мужчина в костюме при галстуке. Пристально посмотрел на Майю. Пистолет не достал — слишком много свидетелей, и у контрольных постов стояли три полицейские машины.
Майя побежала к съезду на магистраль.
Через пять минут она добралась до Уихоукена, старенького городка с грязными переулками и трехэтажными дощатыми домами. Убедившись, что никто за ней не следит, Майя перелезла через каменную стену и оказалась на заднем дворе заброшенной католической церкви. Достав сотовый, набрала номер Холлиса. После пяти-шести гудков Холлис ответил.
— Верхний выход! Чистейшие дети! — произнесла Майя. За последние три месяца она разработала три плана побега. «Верхний выход» значило: всем выбираться с чердака по пожарной лестнице на крышу, «Чистейшие дети» — точкой рандеву назначается Томпкинс-сквер-парк в Нижнем Ист-Сайде.
— Что случилось? — спросил Холлис.
— Делайте, что говорят! Бегите!
— Майя, мы не можем.
— Почему?!
— У нас гости. Приезжай скорее.
Поймав такси, Майя легла на заднем сиденье и велела ехать в Манхэттен, а там — вниз до Кэтрин-стрит. За домом, похоже, никто не наблюдал; только группа подростков на площадке играла в баскетбол. Пулей выскочив из машины, Майя бегом пересекла улицу и отперла зеленую дверь.
Сразу же достав револьвер, поднялась по лестнице. Деревянные ступени скрипели. С улицы доносился шум дорожного движения. Перед дверью Арлекин подняла оружие и постучалась.
Дверь открыла испуганная Вики. Майя проскользнула внутрь. Холлис — с обрезом дробовика — стоял чуть в стороне.
— Что случилось? — спросил он.
— Меня заманили в ловушку, — ответила Майя. — Табула знает, что мы в Нью-Йорке. Почему вы до сих пор не ушли?
— Я же сказал, у нас гости.
Кто-то отодвинул брезент, закрывающий мужскую спальню: на раскладушке сидел Оскар Эрнандес, священник-«джонси», арендовавший им чердачный этаж. Рядом — молодой латинос в красной толстовке.
— Майя, ты цела! Как я рад! — Широко улыбаясь, Эрнандес поднялся навстречу. Он работал водителем городского автобуса, а когда водил церковный транспорт, надевал пасторский воротничок. — Наконец-то вернулась. Мы уж начали волноваться.
Из женской спальной донесся голос пожилой женщины. Майя быстрым шагом пересекла комнату и отдернула брезент: на кушетке рядом с Габриелем сидела София Бриггс, Следопыт, жившая в заброшенном ракетном бункере близ Новой Гармонии. Та самая, что учила Габриеля, как перемещаться между мирами.
— Ага, вот и наш Арлекин. — София окинула Майю таким взглядом, будто та — представитель редкого вида рептилий. — Добрый вечер, дорогая. Не думала, что снова свидимся.
В тени у радиатора что-то пошевелилось. Собака? Питомец Софии? Да нет, всего лишь девочка. Она сидела на полу, обхватив руками коленки. Подойдя ближе, Майя увидела ее лицо, начисто лишенное всяких чувств. Эту девочку-азиатку Майя встречала в Новой Гармонии.
Значит, один человек выжил.
Майи посмотрела на девочку, затем повернулась к Софии.
— Я думала, убили всех…
— Всех, кроме Элис Чен, дочери Джоан. Я нашла ее в бункере, который охраняют мои милые королевские змеи. Наемники Табулы приходили искать нас, но осмотрели только главный уровень.
— Как вы добрались до Нью-Йорка?
— Доктор Бриггс доехала до города Остин, — объяснил Эрнандес, — а там связалась с членом нашей церкви. Некоторые из нас еще верят, что «долг не оплачен». Мы будем защищать Странников, Арлекинов и их друзей.
— Но почему они здесь?
— Мы с Элис — свидетели, — сказала София. — Мы перебирались от церкви до церкви, пока не вышли на преподобного Эрнандеса.
— Что ж, вы обратились не по адресу. Я не возьму на себя никаких обязательств перед вами и этим ребенком. — Майя подошла к Элис Чен. — У тебя есть бабушка или дедушка? А дядя, тетя?
— Элис больше не разговаривает, — подсказала София. — Ведь она пережила такой шок.
— Когда я была в Новой Гармонии, то слышала, как она разговаривает. — Стоя над Элис, Майя медленно проговорила: — Назови имя — имя кого-нибудь, кто сможет о тебе позаботиться.
— Оставь ее, Майя. — Встав с кушетки, Габриель подошел и наклонился к девочке. — Элис… — прошептал он и почувствовал темную ауру скорби, столь плотную, что чуть не упал на колени. На миг Габриель пожалел, что он — Странник. Как отец выносил боль окружающих?!
Габриель посмотрел на Майю.
— Она остается с нами.
— Эти двое будут нам мешать. А уходить нужно немедленно.
— Она остается с нами, — повторил Габриель. — Или я никуда отсюда не уйду.
— Они буду с нами совсем недолго, — сказала Вики. — У преподобного Эрнандеса есть друзья, которые живут на ферме в Вермонте.
— Ферма полностью вне Системы, — подтвердил священник. — Ни кредиток, ни телефонов. Мои друзья вообще ни к чему не привязаны. Оставайтесь у них, сколько захотите.
— И как прикажете туда добираться?
— Езжайте на метро до железнодорожного вокзала Гранд-Сентрал. Сегодня ночью в двенадцать двадцать две по Гарлемской линии отправляется поезд. Сойдете на станции Тен-Майл-Ривер и ждите на платформе. Вас подберет член нашей церкви на машине и отвезет на север.
Майя покачала головой.
— Табула знает, что мы в Нью-Йорке. Ситуация изменилась. На улицах опасно. Везде — на станциях метро тоже — установлены камеры. Как только нас засекут, компьютеры вычислят наше точное местоположение.
— Я прекрасно знаю о камерах, — успокоил Эрнандес. — И потому привел помощника.
Он приподнял руку, и паренек-латинос не спеша вышел на середину комнаты. На нем были бейсболка и спортивная одежда свободного покроя с символикой различных команд. Парень пытался выглядеть крутым, но было видно, что он нервничает и полон желания угодить.
— Это мой племянник, Назарин Ромеро. Работает в отделе техобслуживания Управления городского транспорта.
— Все зовут меня Наз, — представился паренек и, будто в неком жесте приветствия, одернул широкие штаны.
— Рад знакомству, Наз. Я Холлис. Ну и как же ты проведешь нас до Гранд-Сентрал?
— Всему свое время, — ответил Наз. — Я не принадлежу к церкви дядюшки. Сечете? Выведу из города, но за это придется платить. Штуку мне, еше одну — моему другу Девону.
— За проход до станции?!
— Вам нужен проводник. — Наз поднял правую руку, будто свидетель на суде, готовый принести клятву. — И этот проводник — я.
