— А белконтийцы — они тоже промышляли живым товаром? — спросил Коул, сердито вороша свои огненные волосы.
— Белконти тогда была совсем молодой колонией… Ну, так вот — эти набеги на наши леса были единственной «помощью», которую мы получили извне. У нас не было сил, чтобы сражаться со стомперами, не говоря уже о работорговцах-рейдерах. К этому времени, однако, уже был организован Галактический Патруль, и адмирал сектора согласился выделить один сторожевой корабль, который должен был находиться на орбите и оберегать нас от непрошеных гостей. Мы порвали все контакты с внешним миром, кроме Тристана; Патруль дал добро на существование лишь одной грузовой линии для ведения нашей внешней торговли. Именно в те времена мы стали ненавидеть другие планеты. В нашей истории это носит название — Отвращение. Ну, а теперь мы сами забыты, почти миф. Патрульный корабль ушел с орбиты еще двести лет назад. Но мы все помним.
— Мистер Бидграсс, — сказал Коул, — с той поры многое в секторе Карины переменилось…
Бидграсс поднял руку.
— Я знаю, знаю, мой мальчик. Именно поэтому вы здесь, именно поэтому я решил поделиться с вами страницами нашей истории. Но я еще не кончил… В начале пятого века мы решили сообща покончить со стомперами и два десятилетия потратили на уничтожение тех пород скота, которые служили им пищей. С этим делом мы справились, но стомперы отступили в леса на юге и западе; оттуда они совершают набеги на наши равнины. Причем, заметьте, вовсе не затем, чтобы убивать нас, а для того, чтобы утащить в лес нормальных или полудиких людей — для поддержания поголовья того человеческого стада, которое пасется в гуще леса, на развод, если угодно. Крыло стомпера более гибкое, чем рука человека. Некоторые из этих тварей способны ухватить полдюжины мужчин и женщин и пробежать за день тысячу миль. В лесу есть странные грибы, от которых человек становится вялым и за неделю теряет разум. Никто из похищенных стомперами не сумел выбраться из леса и вернуться назад… И так продолжалось, заметьте, юноша, не годы — века! Мы выходили из своих укрепленных городов и охотничьих лагерей и, как волки, рыскали вдоль кромки леса. Стомперы должны откладывать яйца в прямом солнечном свете, и это заставляет их выбираться из чащи туда, где мы их можем достать — на поляны, на открытые взгорья, на лесную опушку. Мы убиваем их там, где увидим… И еще. Нам удалось установить, что ритм жизни стомперов определяется четырьмя лунами. Когда три из них образуют в небе длинный треугольник, стомперы группами устремляются на открытое пространство — там они дерутся, поют и танцуют. Такое случается раз в три месяца и длится несколько дней. В прежние времена именно на эти периоды приходилась наибольшая активность наших охотников, убивавших их. Люди называют такую конфигурацию трех лун «Девичьим домом» — считается, что эти луны — женского рода.
Коул сделал энергичный жест:
— Понятно! На любой планете, имеющей луну, лунные циклы порождают загадочные явления.
— И это нас спасает, хвала Моруэнне! Но в лунных циклах кроется и страшная опасность для обитателей Нью-Корнуолла. С периодичностью в шестьдесят два года мы переживаем время, называемое Ночами Хогги Дарна, когда красная луна проходит через Девичий дом и стомперы становятся безумными, просто сатанеют. В 434-м году это застало нас врасплох, и ньюкорнуоллское население уменьшилось более чем на три четверти! Это была страшная неделя, которую мы запомнили как Великий Урон. Люди отступили обратно к Кар Труро, а стомперы на десятилетия овладели равнинами. Они похищали людей прямо с улиц Кар Труро; то было Темное Время…
Лицо старика омрачилось, он скорбно вздохнул и ссутулился. Коул хотел было что-то сказать, но Бидграсс снова подался вперед, и в голосе его послышалась энергия ярости.
— Мы собрались с силами и вернулись на равнины. Мы атаковали их с воздуха, уничтожали во множестве в Девичьи ночи, когда стомперы выходили из своих укрытий. Мы теснили их с равнин, преследовали вдоль кромки леса, на полянах и безлесных высотах — там, где они откладывали свои яйца. А яйца… мы собирали их везде, где только могли найти. Стомперы отчаянно их защищали, мы несли потери, но боролись… В общем, мы построили свою стратегию на использовании лунного цикла и выгнали противника из южного леса, оттеснив его на запад. Затем мы загнали стомперов на полуостров Ланди; там они и нашли свое убежище. В вашем возрасте я сражался с ними в нескольких милях к востоку отсюда — это было во время последних Ночей Хогги Дарна. Десятью годами позднее мы закончили строительство станции и барьера от моря до моря; континент наконец-то очистился от стомперов.
Коул передвинул свой стул в сторону — чтобы солнце не пекло голову.
— Не знаю даже, что сказать, — начал он, но Бидграсс остановил его, подняв руку.
— Я могу рассказать вам еще больше. К концу седьмого века регрессивные процессы в Кар Труро прекратились. Обстановка стабилизировалась, и мы перешли к выполнению программы исправления того, что с нами случилось за минувшее полтысячелетия. Сборщики яиц отлавливали на лесной опушке диких людей-гигантов. Кстати, они и сейчас еще попадаются. Но некоторых уже не спасти, и их убивают. Поначалу мы обходились с лесным народом, как с животными, но затем выяснилось, что они могут быть обучены работе на полях. Ведь у нас очень мало машин — кроме боевых, разумеется. Их дети, посаженные на земную диету, постепенно прогрессируют, становясь нормальными — медленно, конечно! — по размерам и умственным способностям. Четвертое-пятое поколения уже настолько нормальны, что могут принимать участие в войне. Но война продолжается все время, и мы не можем выделить достаточное количество нормальных людей для восстановительных работ… В любом случае, сейчас экс-дикари составляют более половины населения Нью-Корнуолла — я имею в виду нормальное население. Их около сорока тысяч, этих бывших дикарей. А еще примерно тысяч сто проживают вокруг Кар Труро, где проходит исправительный процесс, Экс-дикари — чудаковатые, даже поэтически настроенные существа. Главным образом благодаря им распространяется новый вид религии, которая представляет собой диковинную смесь поэзии и пророчества. Как бы там ни было, но эта религия — плод жизни бывших дикарей. Мне кажется, я и сам изрядно верю в здешнюю мифологию, да даже и вы можете поверить в нее — хотя бы отчасти.
Коул заинтересованно зашевелился и подвинул стул ближе к столу.
— Да-да, у меня есть основания предполагать, что и вы можете разделить здешние религиозные взгляды, — продолжал Бидграсс. — Ведь вы совсем недавно рассказывали мне о совокупном организме, о критической биомассе — и в ваших глазах горел огонь. А мы… мы говорим о Праотце-Стомпере, которого все время стараемся убить. Потому что он пытается поработить Праотца-Человека. Весь смысл, все значение человеческой жизни заключены в том, чтобы убить Праотца-Стомпера и вызволить Праотца-Человека из лесного плена. Так думают экс-дикари. Если бы вы слышали, как Морган поет об этом, у вас не осталось бы и капли сомнения в глубине их веры, мой мальчик.
