- Черт! Убежден, что пришлось поменять направление именно так, как этого хотел тот, кто поставил этот блок, - сказал он. - И меня прямо злость берет, что я сделал то, чего от меня хотели - самое очевидное.
- Эрик? - спросил я.
- Может быть. Как ты думаешь, что нам сейчас делать? Изберем трудный путь или поедем дальше и посмотрим, есть там еще блоки или нет?
- Давай еще немного проедем. В конце-концов это всего лишь первый.
- Ну хорошо. Хотя кто знает, каким будет второй?
Второй был существом - я не знаю, какое ему еще можно подобрать определение.
Оно - существо - было похоже на плавильную печь с руками, шарящими по дороге. Оно подбирало автомобили и пожирало их.
Я ударил по тормозам.
- В чем дело? - спросил Рэндом. - Не останавливайся, иначе как мы проедем мимо?
- Я просто немного растерялся, - пробормотал я, и он бросил на меня странный косой взгляд.
Я знал, что сказал не совсем то, что нужно.
Налетела еще одна песчаная буря, а когда прояснилось, мы опять катили по ровной пустой дороге. В отдалении виднелись башни.
- Думаю, что надул его, - усмехнулся брат. - Пришлось закрутить несколько перемещений в одно, а этого, по-моему, он не ожидал. В конце-концов, никто не может закрыть все дороги в Эмбер.
- Что верно, то верно, - ответил я, пытаясь хоть несколько исправить положение после тех слов, что вызвали его косой взгляд. Я стал думать о Рэндоме. Маленький, хлипкий человечек, который мог погибнуть вместе со мной вчера вечером. В чем его сила? И о каких Отражениях все время идет речь? Что-то говорило мне - чем бы ни были эти его Отражения, сейчас мы двигались среди них. Но как? Это было явно его рук дело, но он сидел так спокойно, курил, и вообще был весь на виду, что я понял - он проделывает это с помощью своего мозга. Опять-таки, как?
Я, правда, слышал, как он говорил, что вот тут надо "прибавить", а тут "отнять", как будто вся вселенная была одним большим уравнением.
Я решил - и внезапно был уверен в правильности этого решения - что он действительно прибавляет и вычитает - в видимом, окружающем нас мире, чтобы подвести нас ближе и ближе к этому странному месту, Эмберу, и что это единственная возможность попасть туда.
И я тоже когда-то умел делать это. И ключ к этому умению, внезапно понял я, лежал в понимании Эмбера.
Но я не мог вспомнить.
Дорога резко свернула, пустыня кончилась, повсюду расстилались поля с высокой голубой травой. Через некоторое время пошли небольшие холмы, и у подножия третьего холма мостовая кончилась, мы въехали на узкую грязную дорогу. Она была довольно ухабистой и кружила возле других, высоких холмов, поросших невысокими колючими кустами.
Примерно через полчаса мы въехали в лес толстых квадратных деревьев, со множеством дупел в стволах, с причудливо изрезанными листьями осеннего желтого и пурпурного цветов.
Начал накрапывать небольшой дождик, сгустились тени. От мокрых листьев, лежащих на земле, поднимался бледный туман. Откуда-то справа послышался звериный вой.
Руль поменял форму еще три раза, в последнем варианте превратившись в деревянный многоугольник. Автомобиль стал больше и выше, и на капоте неведомо откуда появилось украшение в форме птицы фламинго. На сей раз я удержался от каких бы то ни было замечаний и ограничился тем, что молча пытался приспособиться к сидению, которое тоже все время меняло форму, и к управлению необычным автомобилем. Рэндом, однако, посмотрел на баранку после ее последнего превращения, покачал головой, и внезапно деревья стали значительно выше, с гроздьями лиан и сетями паутины, а машина приобрела почти прежний вид. У нас оставалось еще полбака бензина.
- Пока что мы продвигаемся вперед, - заметил мой брат, и я согласно кивнул головой.
Дорога внезапно расширилась и стала асфальтовой. По обеим сторонам ее расположились каналы, в них текла грязная вода. Листья, мелкие ветки и разноцветные перышки плавали по поверхности.
Тело вдруг стало легким, голова закружилась...
- Дыши медленно и поглубже, - посоветовал Рэндом - Попробуем пройти здесь напрямик, и атмосфера, и гравитация некоторое время будут другими. По-моему, нам до сих пор здорово везло, и я постараюсь воспользоваться этим - подъехать так близко, как только можно, и чем быстрее, тем лучше.
- Неплохо придумано - заметил я.
- Может быть, да, а может, и нет. Но по крайней мере я считаю, что игра стоит све... Осторожно!
Мы как раз въезжали на холм, с вершины которого нам навстречу несся грузовик. Я резко свернул в сторону, пытаясь объехать его, но и грузовик повернул туда же. В самый последний момент мне пришлось резко свернуть и вырулить на мягкую грязь обочины, почти у канала, только чтобы не столкнуться.
Справа взвизгнули тормоза. Грузовик остановился. Я попытался дать задний ход и снова выбраться на дорогу, но машина прочно засела в мягкой грязи.
Затем я услышал хлопок двери и увидел водителя, выбирающегося из правой дверцы, а это означало, что, вероятнее всего, именно мы ехали не с той стороны дороги. Я был убежден, что нигде в США не было левостороннего движения, такого, как в Англии, но к этому времени я давно уже не сомневался, что мы покинули Землю, которую я знал.
Это был мощный бензовоз. На борту большими красными буквами было написано "ЗУНОКО", а снизу, помельче, девиз: "Ми ездим по всему миру". Когда я вышел из машины и попробовал извиниться перед подошедшим шофером, он покрыл меня матом. Внушительный мужик, одного роста со мной, но почти квадратный, и в руке у него зажат гаечный ключ.
- Послушайте, я ведь извинился! Чего вы еще от меня хотите? Никто не пострадал, да и машины тоже целы.
- Таких дураков - водителей нельзя пускать и близко к рулю! - взвыл он. - Вы угроза для общества!!!
Тут из машины вышел Рэндом, помахивая пистолетом:
- Послушайте-ка, мистер, убирались бы вы отсюда подобру-поздорову.
- Убери пистолет, - сказал я, но он опустил предохранитель и прицелился в шофера.
У того отвисла челюсть. Он повернулся и бросился бежать.
Рэндом тщательно прицелился в удаляющуюся спину, и мне удалось отбить его руку как раз в тот момент, когда он спустил курок.
Пуля ударилась в мостовую и рикошетом отлетела в сторону.
Рэндом побелел от гнева:
- Черт бы тебя побрал! Я мог попасть в бензобак!
- Ты мог попасть еще и в того бедолагу.
- Ну и что с того? Мы не воспользуемся этой дорогой по крайней мере целое их поколение. Этот ублюдок осмелился оскорбить принца Эмбера! Когда я стрелял, я думал о ТВОЕЙ чести!
- Я сам в состоянии защитить свою честь, - сказал я, и чувство холодной могущественной ненависти и страсти внезапно проснулось во мне и заставило сказать: - Потому, что он был мой, и это я, а не ты властен был убить или помиловать его, по своей воле.
