– Что это, Грэм? - схватив друга за руку, обалдело прошептал капитан.
– Не знаю… - помощник отозвался не сразу, глаза его были прикованы к мерцающему цветку,. - Невероятно! - растерянная улыбка тронула губы. - Такого не бывает в природе!
– Ты считаешь, мы оба сошли с ума? - Самообладание уже вернулось к Лорну, и он решил действовать: - Если Роза действительно существует, в этом легко убедиться, - и с этими словами шагнул в пещеру.
Грэм хотел его удержать, но опоздал. И теперь уже сам оказался внутри «святилища», ибо ничем иным это место быть не могло.
Радужное сияние окружило обоих, волны жемчужного света наплывали со всех сторон, Роза Ветров тянулась к ним жадными лепестками…
«…Напои ее кровью - и обретешь власть», - вспомнилась вдруг легенда.
Лорн невольно попятился.
– Хищная тварь! - вырвалось у него.
И тогда в пещере раздался смех. И голос - такой знакомый - сказал:
– Не бойтесь. Она не кусается. Зато кусаюсь я…
У входа в туннель, отрезая им путь к отступлению, стоял принц Орин, и медальон на его груди горел нестерпимо ярко.
– Вот ты где, маленькое чудовище! - сжав кулаки,
Грэм рванулся ему навстречу. Растерявшийся Лорн не успел его остановить.
Мир опрокинулся, потонул в огненном вихре, превратился в звездную пыль… Отброшенные мощным ударом, Лорн и Грэм падали в бездну, в ужасе сознавая, что это еще не конец. Словно дети, закрыли глаза, готовясь к самому страшному. А когда открыли их снова, в миг ослепительной вспышки, успели увидеть победный взгляд и прощальную улыбку Орина…
* * *
Прервав рассказ, он достал из кармана пачку сигарет. Закурив, долго смотрел на желтый огонек зажигалки…
– И что же было потом? - тихо и очень серьезно спросила Вика.
Он взглянул на ее раскрасневшееся лицо и внезапно засмеялся.
– Не все сразу, принцесса. Не все сразу. Мы видели только первую серию. Вторую посмотрим завтра, - он кивнул на афишу «Звездных войн».
–Но я не об этом!- сердито запротестовала она.
–Да ну?…
Долгий поцелуй уладил готовую вспыхнуть ссору.
– Ужепоздно, малыш. Мама тебя заругает, - этот довод всегда действовал безотказно. - Пойдем, я тебя провожу…
…Возле подъезда они расстались. Она вбежала по лестнице на второй этаж, нажала кнопку звонка. Глядя с улицы на освещенные окна, он слышал, как стучит ее сердце.
– До завтра, девочка, - шепнул устало, посылая ей тихие сны. - Не сердись, что я не успел закончить. Ты не знаешь, как тяжело вспоминать…
ЭПИЗОД ВТОРОЙ
ИГРА С ПРИЗРАКОМ
Белый потолок. Белые стены. Белые одежды склонившихся над ним людей. Отрывистые, непонятные слова:
– Сестра! Адреналин! Мы его теряем… Темнота. Тишина. Вечность…
Слабые проблески света. Приглушенные голоса:
– Как он? Пришел в сознание?
– Нет. До сих пор в коме… Вечность. Безмолвие. Мрак…
Шелест шагов. Едва уловимый запах - то ли цветов, то ли женского тела. Жажда. Боль. Путаница мыслей: «Где я? Кто я?… Что со мной?…»
На столе главврача районной больницы лежало странное украшение: матово-черный браслет с инкрустацией из цветных кристаллов, светящихся изнутри. Кристаллов было три: один сиял спокойно и ровно, другой мигал через каждые пять секунд, третий переливался всеми цветами радуги, от ярко-алого до бледно-голубого.
Браслет принадлежал неизвестному, которого неделю назад в безнадежном состоянии доставили в реанимацию. Ни денег, ни документов при нем не оказалось. Серый спортивный комбинезон да эта безделушка на запястье правой руки составляли все его имущество. Для установления личности, прямо скажем, негусто.
Не вызывало сомнений одно - парень нездешний. Возможно, из водителей-дальнобойщиков: нашли его утром возле дороги, по которой каждую ночь с ревом проносятся тяжелые грузовики. Судя по травмам, на полном ходу выбросили из машины. Но ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию сам пострадавший не мог: был без сознания.
«И вряд ли придет в себя», - рассуждали врачи, подумывая о том, не пора ли отключить приборы, поддерживающие в нем слабую видимость жизни. И решили наконец, что пора.
…Он очнулся спустя мгновение, словно почувствовав, что бороться за собственную жизнь придется теперь самому. Врачи стояли к нему спиной, выключая многочисленные реле и датчики. И только молоденькая медсестра с сожалением смотрела в его сторону.
Он увидел ее большие, чуть удлиненные глаза, внезапно расширившиеся в испуге, светлую прядь волос, выбившуюся из-под шапочки, - и прошептал, узнавая, холодными как лед губами:
– Ло-ри-та.…
В ту же минуту в кабинете главврача второй кристалл на браслете перестал мигать и засиял спокойно и ярко, как первый. Совпадение, которое показалось бы странным, - если бы на него обратили внимание…
* * *
Грэм возвращался к жизни - отчаянно и упрямо, вопреки прогнозам врачей. Он был еще слишком слаб, чтобы действовать, но уже в состоянии трезво оценить ситуацию.
Мир, где он оказался, был ему незнаком. Ни одна из планет Империи не соответствовала уровню развития местной цивилизации. Люди говорили на непонятном языке, носили непривычные одежды. Зато они принадлежали к тому же биологическому виду, даже к одной расе, и, похоже, признали Грэма своим…,
Он решил, что не в его интересах доказывать им обратное. Особенно сейчас, когда он ранен, беспомощен, безоружен и понятия не имеет, где находится. До тех пор, пока не узнал, что случилось с Лорном. А ведь в том безумном полете они все время были рядом, до самого конца…
Грэм попробовал поднять руку и взглянуть на запястье. Там всегда находился индикатор, определяющий, жив ли тот, на чье биополе он настроен. Когда-то Лорн и Грэм настроили свои приборы одинаково: друг на друга и на самих себя. Как бы далеко ни забросила их судьба, огонек кристалла будет сигналить «я жив», пока смерть не погасит его. Если же он горит, у друзей остается надежда.
