Однако Сашу огорчало в этой истории поломок не пропажа связи, а предстоящая вынужденная посадка в аэропорту. А такие посадки оплачивались гораздо ниже. Притом понижение отражалось на всем времени перелета, поэтому всегда при перелетах с базового аэропорта они первую посадку производили на промышленной базе УРБ. Об этой уловке знали все, но она никому не мешала, потому и не препятствовали. Каждый зарабатывал, как умел и хотел. Он уже собирался подсчитывать убытки, как в наушниках прозвучал голос Миши:
— Хи-хи-хи! Генератор отказал. Смотри, лампочка мигает. И это так называемое, что машина побывала на базе. Форма такая. Чего они с ней такого понаделали? Одному богу известно. А мне кажется, что и он ни черта не понял.
— Что-о-о? — громко заорал Гриша. — Вот этого нам как раз и не хватало для полного счастья!
А Саша только рот открывал, оставляя слова несказанными. От растерянности он отпустил ручку управления, предоставив право вертолету самому лететь без участия пилотов. Почувствовав свободу, машина вошла в глубокий правый вираж. А Саша, не глядя на горизонт и приборы, двумя руками бросился на тумблеры и АЗС (автоматы защиты сети). Большой сноровки и ловкости понадобилось Грише, чтобы одной рукой вывести вертолет в горизонтальное положение и установить нужный курс, а другой предотвратить полное выключение всего имеющегося на борту оборудования, питающегося от генератора.
— Хи-хи-хи! — тихо похихикал Миша.
— …!!!??? — промолчал Гриша.
— Но ведь так в инструкции написано, — попытался оправдать свои действия Саша.
— Про панику в инструкции ни слова не написано. Ты дальше как собирался лететь? На ощупь? Мы и без того уже без связи, так еще и остальное оборудование хотел обрубить.
Саша пожал плечами, а Миша дружески похлопал его по плечу, мол, всякое бывает. Нервы.
Через несколько секунд спокойствие и взаимопонимание в экипаже восстановилось, и, вспомнив окончательно все необходимые рекомендации по действию экипажа при отказе генератора, они не спеша выполнили написанные пункты руководства по летной эксплуатации. На борту имелись резервные источники электроэнергии, которые в течение определенного времени обеспечат надежное функционирование необходимых приборов и оборудования. Так что, оснований для волнений не было. Тем более, впереди виднелся городок с аэропортом.
И за свою растерянность и испуг Саша пусть, молча, краснеет и стыдится. Не воспиталась еще в нем восприимчивость ко всяким казусам в летной жизни, не научился хладнокровно реагировать на всякого рода отказы. Гриша доброжелательно погладил его по голове, а Миша предложил флягу с теплым чаем.
Полет продолжался в прежнем режиме. Тихо в эфире, мигает лампочка отказа генератора, приборы показывают исправную работу всех систем и оборудования. Гриша пилотирует вертолет, небрежно положив руку на ручку управления и прикрыв глаза дорогостоящими очками. Саша достал чистый лист бланка задания на полет и приступил к его заполнению, взамен испорченного Мишей документа. А сам Миша вновь стал пристраивать свою голову на Сашиной спине, чтобы продолжить сладкий сон, прерванный беспокойным поведением отдельных систем вертолета. Про свою вину в порче документа он уже забыл.
Появившийся на горизонте городок с аэропортом на южной окраине, медленно, но уверенно увеличивался в размерах, извещая о своем приближении. Сквозь утреннюю дымку уже отчетливо просматривалась диспетчерская вышка, ретранслятор, а чуть правее буровые вышки, с нетерпением поджидающие прилет вертолета. Ничего, скоро прилетим. Вы только ждите. Вот только сядем в аэропорту, устраним неисправности и сразу активно примемся за работу.
Вновь начнем перебрасывать железки с буровой на буровую, срочно доставлять необходимых специалистов для выполнения и устранения неполадок, какие так же бывают и у буровиков. С большой надеждой ждут вертолет работники пищеблока. Многие буровые нуждаются в пополнении запасов свежими продуктами. При трудной работе даже в жару аппетит у пролетариата зверский и все уничтожающий. Продукты не успевают завозить, как мгновенно все съедается. А наземным транспортом скоропортящиеся съестные ингредиенты не успеваешь довезти, как они приходят в негодность. Вся надежда на вертолет.
Сказать диспетчеру о своих проблемах не получается. Однако без посадки в любом случае не обойтись. Хочешь, не хочешь, а садиться нужно. В небе вертолет задержаться и подождать ремонтников не может. Ему нужно срочно на землю. Так решил и Гриша, и он бросил ручку "Шаг-газ" вниз до упора. Вертолет словно провалился в глубокую яму. Мгновенно в кабине создалась обстановка, близкая к невесомости. Гриша проделал данную процедуру без предупреждения и подготовки, однако экипаж привык к таким неординарным выходкам командира и воспринял такую перемену состояния вертолета вполне спокойно и адекватно. Ничего удивительного и необычного. Правила быстрого снижения.
Только внизу в грузовой кабине с Италмасом неприятность приключилась. В момент перехода вертолета с режима горизонтального полета в режим авторотации Италмасу приснился страшно кошмарный сон. Он лес на небо по высокой веревочной лестнице, а она внезапно оборвалась. И вместе с ней оборвалось все в душе у техника. Он летел вниз в каменное ущелье на острые скалы и долго никак не мог проснуться. Однако возвращение из сна повергло в еще больший ужас, поскольку вертолет в действительности падал камнем вниз. Кошмар продолжался наяву, а понять происходящее без посторонней помощи невозможно. Схватив Мишу за ногу, он беспокойно затряс его, требуя немедленных пояснений. Миша просунул в люк кулак с большим оттопыренным пальцем, внятно на языке жестов обозначающим "во".
Во время снижения в работе двигателя обнаружилась некая странность. К привычному монотонному грохоту добавился металлический стук, словно некто посторонний забрался под обшивку и стучал тяжелой болванкой по железу. Гриша сразу вспомнил, что когда-то и очень давно слышал такой звук. Но по давности забыл его причину. Саша и Миша в своей не многолетней непродолжительной летной практике с таким явлением не встречались. Командир и второй пилот смотрели вопросительно на технически грамотного бортмеханика. Но Миша таким не показался. Он сначала пожал левым плечом, затем правым. А потом просунул голову в люк и требовательно посмотрел на техника. Италмас пожал двумя плечами сразу и внятно развел руками.
Саша в беспокойстве завертелся, заерзал на сиденье и непроизвольно глянул на правую сторону. Он вдруг увидел, как за вертолетом стелется черный шлейф дыма. И ему так показалось, что это вовсе не выхлопная труба коптит. А стало быть, дым имеет иной смысл.
