- Извините, доктор, - мягко улыбнулся Мейсон, - но это не прихоть с моей стороны. В случае, если вы будете присутствовать, то мой разговор с мистером Краудером не будет являться конфиденциальной беседой адвоката с клиентом. А я не знаю, что могу услышать от него. Еще раз приношу свои извинения, доктор.
- Что ж, я понимаю вас, мистер Мейсон. Я много о вас читал и знаю вашу репутацию. Я буду теперь с особым вниманием следить за процессом.
Я желаю вам удачи. К тому же, обоих Краудеров я знаю много лет и мне симпатичен Дункан... то есть, сын мистера Краудера-старшего.
Подождите здесь минуточку, я предупрежу о вашем визите больного.
Мейсон согласно кивнул. Через минуту доктор приглашающе открыл дверь:
- Прошу вас.
Мейсон зашел в больничную палату и плотно прикрыл за собой дверь.
- Здравствуй, Дункан, - обратился он к своему старому другу, которого не видел много лет.
- Мейсон? - старик едва повернул голову в сторону гостя. - Как я рад тебя видеть, Перри! У нас такое горе...
По морщинистой щеке покатилась одинокая слеза. Больной закрыл глаза, не в силах продолжать.
С правой стороны от него громоздились медицинские аппараты и приборы, но ничего, кроме капельницы, по прозрачной трубке которой текла прозрачная же жидкость, к больному подсоединено не было. С левой стороны, у окна, через которое пробивались веселые солнечные лучи, на тумбочке, в стеклянной вазочке, стоял букет простых цветов. Рядом, в декоративной пластмассовой тарелке, горкой было насыпано хрустящее печенье. Мейсон вспомнил, что со вчерашнего вечера ничего не ел.
- Да, Перри, мне совсем уж немного осталось... - сказал Краудер-старший. - Я рад увидеть тебя перед смертью...
- Ты рано себя хоронишь, Дункан, - ответил Мейсон. - Не ты ли учил меня, что всегда надо бороться до последнего...
- Я исчерпал свой резерв, стою на рубеже. Одной ногой, считай, в могиле. А тут еще такое случилось с Дунканом. Ты в курсе?
Мейсон кивнул.
- Я пытался сам разобраться, но он не пожелал со мной говорить. Со мной, Перри, с отцом! Но он не убивал, я хорошо знаю своего мальчика... Но есть что-то, что заставляет его молчать. Я бы разобрался во всем, но... силы не те, Перри, увы. Мне надо было самому вспомнить о тебе и позвать на помощь, но видно от старости мозги размягчились. Спасибо, что приехал навестить меня перед смертью. Ты из газет узнал о происшедшем, Перри?
- Дункан, - стараясь не волновать больного, проникновенным тоном сказал Мейсон, - я ничего не знал. Я был на конгрессе адвокатов в Вашингтоне и сегодня утром готовился произнести речь. Ночью я получил телеграмму, подписанную твоим именем, бросил все дела и все утро провел в зале суда, защищая твоего сына...
- Перри, ты...
- Неужели ты думаешь, что я мог бы поступить иначе? - улыбнулся Мейсон. - После того, что ты когда-то сделал для меня? Ведь именно ты открыл мне дорогу в адвокатуру, когда я мальчишкой закончил юридический факультет и ничего не знал о жизни. Дункан, я сделаю для тебя все, не говоря о том, что мне симпатичен твой сын и я так же убежден, что он не способен на убийство кого-бы то ни было. Но у меня нет информации, я сидел на утреннем заседании, как полный истукан.
- Перри, я не посылал тебе никаких телеграмм, - с трудом выговорил старик. - Я три дня был практически без сознания.
- Та-ак, - сказал Мейсон и достал из внутреннего кармана сложенный пополам бланк. - Здесь написано:
ДУНКАН КРАУДЕР-МЛАДШИЙ ПОПАЛ БЕДУ ТЧК СУД НАЧИНАЕТСЯ ЗАВТРА ДЕСЯТЬ ЧАСОВ ЭЛЬ-СЕНТРО ТЧК СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ВАШЕ УЧАСТИЕ ТЧК ЗАЯВКА СЕКРЕТАРИАТ СУДА ВНЕСЕНА ТЧК РАЗМЕРЫ ГОНОРАРА ЗПТ АВАНС ДОГОВОР ПО ПРИБЫТИИ. АДВОКАТСКАЯ КОНТОРА "КРАУДЕР КРАУДЕР".
- Хм, - задумчиво произнес Мейсон, - здесь действительно не подписано твоим именем... Неужели это Болдуин Маршалл настолько уверен в своей победе, что решил вытащить меня, чтобы заодно и мне отомстить?
Что, черт возьми, припрятано у него в рукаве, какие козырные тузы? А я попался, как... Нет, Дункан, я не жалею, что приехал сюда, злее буду, но Маршалл...
- Успокойся, Перри, - неожиданно улыбнулся старик, - я, кажется, догадываюсь, кто послал тебе телеграмму.
- И кто же?
Больной с трудом повернул голову и многозначительно посмотрел на букет цветов и печенье на тумбочке у окна.
- Тот же человек, кто приходит ко мне каждый день. Садись, Перри, я хочу обсудить с тобой это дело.
Мейсон взял стул, поставил его ближе к кровати и сел.
- Печенье хочешь? Угощайся, а то у меня совсем аппетит пропал, а она обидится, что я не ем.
- Да, спасибо. Признаться честно, я сегодня не ел ничего, - сказал Мейсон и взял печенину.
- Перри, надежда вновь просыпается во мне. Ты защищаешь моего сына и теперь все будет хорошо..
- Конечно, Дункан, я сделаю все, что смогу...
- Даже без твоих слов я знаю, что ты сделаешь не то что сможешь, а то, что окажется необходимым. Ты вывернешься наизнанку, но сделаешь. И я прошу, просто умоляю тебя об этом. Любой гонорар за...
- Дункан, мы достаточно давно знакомы, чтобы терять драгоценное время на финансовые вопросы. Так кто послал телеграмму, если не Маршалл?
- Барби, - улыбнулся больной. - Это наша секретарша...
- Да? Я видел ее сегодня. Она производит впечатление девушки, которая...
- Она необычайно сильный человек, Перри. И она влюблена в моего сына, я вижу. И он тоже, но боится признаться в этом сам себе.
- Ты уверен, что именно Барбара послала телеграмму? - на всякий случай переспросил Мейсон.
- Да, Перри. Кто еще сейчас может от нашей конторы послать? Наверное, я в бреду вчера вспомнил тебя или она сама догадалась. У нее спросишь.
Да ты бери, печенье, не стесняйся.
- Хорошо, перейдем к делу. Врач дал мне всего двадцать минут, да и вечернее заседание скоро уже начнется. Кстати, ты как себя чувствуешь, Дункан?
- Теперь, когда ты взял дело в свои руки, гораздо лучше. Я сам хотел защищать сына, но я уже стар... Контора носит прежнее название, но я там почти не появляюсь - Дункан прекрасно справляется один. А я, Перри, купил себе небольшое ранчо... Конечно, какое это ранчо - два десятка кур и три козы, но мне нравится. Если я выйду отсюда, Перри, мы обязательно съездим. Там есть милое озерцо неподалеку и такая рыбалка... Да, Перри, обязательно съездим... Но сначала ты должен спасти моего сына, Перри.
- Все будет хорошо, Дункан. В крайнем случае, зародить обоснованные сомнения у присяжных я всегда сумею. Но если он не виновен, то я полностью оправдаю его, даю тебе слово.
- Хорошо, Перри, дай мне попить вон из того графина, - попросил Краудер. - Говорить немного трудно.
Мейсон встал, налил стакан воды и протянул больному. Старик пил долго, но Мейсон не торопил.
- Я пытался работать над делом, - наконец начал старик, - но годы не те. Я ездил в тюрьму к сыну, но он замкнулся в себе, словно устрица в раковине и даже со мной не стал говорить о деле. Я долго думал, Перри. Я вижу три варианта.
