– Почему же, почему? – пробормотал Иерн.
– Союзу выгодно нарушить складывающиеся тесные отношения между Доменом и Федерацией, – утверждал Ваироа. – Зачем позволить маураям укрепиться в Юропе, завязать контакт с выгодным торговым партнером, способным на технологический обмен? Напротив, следует вытеснить их, так чтобы все блага достались жителям Северо-запада, и без всяких вопросов найти доступ в Восточную Юропу и к сохранившимся там делящимся веществам.
Более того, неприятности в Домене отвлекут внимание маураев на стадии окончания работ над Орионом.
– Но геанцы всем нутром против всей нашей ф-ф-философии. – Слезы стояли в глазах у Роники. – Подобные отношения не могут быть долгими.
– Микли и его сотрудники интересовались только краткосрочным сотрудничеством. После того как взойдет Орион, им будет безразлично, кто где правит. – Ваироа открыл том. В нем оказалась стопка бумаг. Постоянство не имеет никакого отношения к политике… как и верность или моральные принципы. Новости о вашем предприятии должны были ужаснуть Джовейна; и он поможет моей нации против вас. В этой войне Федерация примет любую помощь, которая будет предложена ей. И в конце концов мы с радостью примем появление в Скайгольме более дружественного нам режима. Я думаю, что вам, Иерн, следует знать своих врагов.
– Дайте-ка посмотреть! – Аэроген выхватил папку.
Стул Роники свалился, и кошка с негодованием соскочила с колен, когда женщина резко припала к плечу Иерна, заглядывая в бумаги. Плик склонился к Ваироа.
– Почему ты это сделал? – прошептал он. – Чего ты хочешь добиться?
– Быть может, ничего, – отвечал маурай. – Но я обязан пытаться.
– О, ты уже сделал достаточно. Ты сыграл свою роль. – Плик поднял свой бокал. Но не питье было виной тому, что руки его дрожали. – Ты открыл врата ада, через которые придется пройти.
– Придется ли? – спросил Ваироа.
Плик не ответил.
Наконец Иерн отодвинул бумаги в сторону, поднял голову и выдавил:
– Похоже, ты прав. Что дальше?
Ваироа собрал все улики и встал.
– Что касается меня самого, – произнес он, – я обязан, как обычно, отметиться у надсмотрщика. И вернуть эти документы под предлогом того, что ищу новую книгу. Вы знаете, где найти меня, когда я понадоблюсь.
Спокойной ночи.
Он вышел. Иерн, сидя, повернулся к Ронике. Она склонилась над ним, и он припал лицом к ее груди.
– О, дорогая моя, – прошептал он, Роника взъерошила его шевелюру.
– Скверно получилось, дорогой мой, и мне стыдно за наших, – сказала она. – Подобные вещи случаются. Но мы все исправим, я клянусь, мы все исправим. Прямо на этом месте. – И нараспев добавила:
– Сперва звезды и твой полет в небо, за земные пределы, для наших детей, их детей и для вечности…
Плик отбыл не прощаясь…
Глава 22.
Утром Иерн отправился к ближайшему телефону, позвонил начальнику своей бригады и сообщил, что они с Роникой прихворнули. В общем, ложью это можно было не считать, после вчерашнего на работе от них было бы мало толку.
Они оделись потеплее и отправились наружу.
– Дрянная погода. По-прежнему ясно, – предупредил их часовой возле выхода. – Того и гляди канаки могут нагрянуть.
– Говорили, что они почти отказались от налетов, – сказала Роника, мол, нечего попусту тратить бомбы.
– Ба, но разве можно хоть в чем-нибудь доверять этим сукиным детям!
Даже если они просто вылетят на разведку, пилот ради развлечения может выпустить из пулемета очередь по парочке северян.
– Нет. Они не чудовища! – отрезал Иерн ядовитым тоном, удивившим часового.
Закамуфлированная дверь скрывалась в еловом лесу. Солнечный свет, пробиваясь между облачных башен, падал на темную зелень хвои и на бурые стволы. В тени было прохладно, к воздуху примешивался аромат елей. За спиной склон уходил вдаль, к соседним.пикам и крутобоким долинам. Снег почти весь растаял, лишь кое-где задержались потемневшие пятна. Из по-зимнему серой земли выступали валуны. Стадо горных баранов паслось неподалеку, предводительствуемое самцом с великолепными рогами. Дул ветерок.
Здесь они вполне могли обрести душевный покой.
Иерн взял вверх поперек склона. Роника огляделась, прежде чем последовать за ним. Здесь погода была не свирепой – спасибо теплому камчатскому течению – но предательской, дождь, снег или туман могли затянуть небо без предисловий.
Некоторое время они шли в молчании, наконец она спросила:
– Может, еще раз переговорить обо всем этом?
Бессонная ночь сделала голос Иерна хриплым.
– Разве мы не выяснили отношения до рассвета?
Она качнула головой, укрытой капюшоном парки.
– Мы наговорили бездну всяких очевидных вещей. А ты… – Она сжала его руку… – А ты наговорил мне целую пропасть слов – о Скайгольме, о Домене, о своей жизни, пытаясь объяснить все, что он для тебя означает. Наверное, пытаясь объяснить себе самому.
– Я же обещал работать в Орионе.
– Но ведь у тебя нет большого выбора, не так ли? Я хочу, чтобы ты продолжал свое дело, не теряя желания. Видишь ли, если ты сейчас выйдешь из организации, твой поступок будет напрасным; ничто не изменится. И отказ не поможет тебе выбраться отсюда. Люди лишь начнут гадать о его причинах, и след может привести к Ваироа. А мы уже решили, что эта глупая диверсия, бесспорно, не заслуживает того наказания, которое, безусловно, обрушит на него Микли.
– Микли! – Иерн плюнул.
– Именно от этого я и хочу избавить тебя сегодня, драгоценный мой, отвечала Роника. – Плохо, что ты чувствуешь себя пленником. Это может отравить все… в том числе наши отношения с тобой.
– Я намереваюсь убить Микли Карста.
Роника мрачно усмехнулась:
– В принципе – великолепная идея. Но на практике абсолютно неразумная.
Здесь тебе не удастся ее осуществить; деваться отсюда некуда, и тебя наверняка будет подстерегать смерть, потому что, черт побери, то, что он делает для нас, не имеет цены, Например, я знаю, что и береговые батареи, которые остановили маураев у залива Кука, и склады оружия и боеприпасов, и схему выдвижения на север иррегулярных частей, защитивших полуостров от десанта – задумал и во многом осуществил именно он. Мы не смогли бы так долго сохранить тайну Ориона… без не ведающего усталости Микли, выплясывающего по туго натянутому канату над бездной. Подозреваю, что в рукаве его отыщется еще не один сюрприз.
– А что он сделал с моей страной!..
– Я согласна, прощения этому нет. Цель не оправдывает средства. Микли – садист, и стремится исполнить роль сатаны в масштабе целого континента, мечтает во всяком случае; он и уговорил руководство Волка затеять все это. Стратегию обдумывал, безусловно, он. Помимо всего остального, он привлек к делу изрядное количество высокопоставленных юанезцев, и я полагаю, что эти его друзья сейчас наверняка стараются замедлить и ослабить натиск монгов. Но я согласна: незачем делать Домен всеобщим козлом отпущения. Эта страна не сделала нам ничего плохого, а благодарность Джовейна испарилась за неделю, так ведь? – Под ногами гремели камни. Пролетел ворон, на мгновение затмив солнце, выронил удивительно громкий крик. – И еще – дорогой мой! – улыбнулась Роника. – Конечно, быть может, это и не аргумент, но если бы ты был выбран Капитаном Скайгольма, я бы никогда не встретилась с тобой. А потому я рада случившемуся – из чистого эгоизма.
