Телескопы «Антропоса», а потом и «Синдбада» вели наблюдение за маленькими высокоскоростными кораблями стремительно появляющимися из невидимой дыры. Они шли на огромном ускорении. Время от времени они становились тусклыми, словно в тумане, и всякий раз, когда «засекали» свои цели, они увеличивали тягу. Вскоре они вспыхивали, делались более отчетливее и двигались на малом ускорении по направлению к месторасположению Бандитов Один, Два и Три.
– Сработало, – тихо произнес Фредди.
– Почему вы говорите шепотом? – спросил Реннер. – Вызовите «Антропос».
Фредди прочистил горло.
– Есть, сэр!
– У них нет времени на подзаправку, – сказал Реннер Раулингзу. – Они спалили топливо, которое им не следовало тратить. А это означает, что мы сможем разгромить их у прыжковой точки Безумного Эдди. Причем при любом ускорении ниже 1,1 g.
– Если они будут нас преследовать, – заметил молодой человек.
– Совершенно верно. Полагаю, что они будут нас преследовать, – решительно произнес Реннер.
– В таком случае, для них наилучший выход из положения – не усердствовать в своей погоне. Потому как яростная погоня – долгая погоня, – изрек Раулингз. – И в этой погоне им придется как можно меньше тратить топливо и не вступать ни в какие стычки. Разумеется, они не узнают, куда вы направляетесь. – После непродолжительного молчания он прибавил: – Или если они все же вычислят ваш курс, то не поймут, почему вы направляетесь именно туда.
– Вот и отлично. Все, что нам нужно – это поостеречься, чтобы они не подбили нас. Я хочу разбить их у прыжковой точки Безумного Эдди, и не более того, и мне бы очень хотелось убедиться, что у нас хватит горючего для проведения маневра, когда они нас нагонят. Тем временем, постоянно ведите наблюдение. Вы тоже, Фредди. Мне нужно знать немедленно, если вдруг появятся крупные корабли, растратившие горючее. Естественно, они будут идти при самом низком ускорении.
– Слушаюсь, сэр, – со вздохом произнес Раулингз. «По крайней мере он не спросил, знаю ли я, что делаю», – подумал Реннер с облегчением.
Примерно через час Фредди заметил, как отреагировали Воины Ханства.
– Они нас нашли, – сообщил он. – Уж не знаю, как... – Реннер широко ухмыльнулся.
– Они обнаружили нас и теперь начнут погоню. Великолепно! Приготовиться к увеличению ускорения! Гораций, как вам один обычный g? Мы будем набирать ускорение очень медленно.
– Божественно, – отозвался магнат.
– Приготовиться!
На корабль постепенно возвращался вес.
– Есть, – отозвался Фредди. – Можете отстегнуться. Теперь все будет достаточно стабильно.
За «Синдбадом» виднелись крохотные точки, изрыгающие термоядерное пламя. Их было чуть больше сотни. Однако больше Ханских кораблей не появилось: они по-прежнему держали курс к своим могущественным союзникам Бандитам Один-Два-Три. Внезапно появились еще какие-то огни... что же они делали? Сперва сошлись в одной точке, затем двинулись вперед один за другим.
Реннер повернулся к Омар.
– Омар, немедленно свяжитесь с вашими войсками рядом с Сестрой. Приказы остаются прежними: оставить в покое главный флот и наблюдать только за отставшими от него судами. Во что бы то ни стало помешайте им прорваться через Сестру, но постарайтесь остаться в живых.
– Надо сохранить флот, готовый к боевым действиям? – неожиданно сказала Виктория.
– Правильно... Постойте! Откуда вы знаете эту фразу?
– Из одной из книг, оставшихся на «Макартуре». Эти слова относились к военно-морским силам, но...
– Мамочки! – воскликнула Джойс. – Она читала перед тем, как отправиться в космическое путешествие!
– Мда... Виктория, мне нужна ваша помощь.
– Слушаю вас, Кевин.
– Мне необходимо, чтобы вы проделали кое-какую работу. Привлеките к ней Инженеров. Нам нужно внести некоторые изменения в Поле Лэнгстона «Синдбада». Таунсенд покажет вам, что нам нужно.
– Разумеется.
– Гораций, как вы себя чувствуете?
– Даже лучше, чем раньше, Кевин. Я изменил свою последнюю волю. Потом мне понадобится, чтобы ты засвидетельствовал, что это – моя воля, и я – в здравом уме.
– Странно. Прежде я этого не замечал, – заметил Реннер.
– Кевин, все же тебе придется убедиться в этом. Правда. А теперь повтори: «Гораций Бери в здравом уме». И не улыбайся при этом.
– Можно подать это и иначе. Сегодня вечером, Игорь, мы должны создать убедительного двойника Кевина Реннера.
– Может быть, хоть на этот раз проявим собачью преданность, а, Мастер? Мне бы хотелось собачью преданность в последний раз.
Гленда Руфь уставилась на них широко открытыми глазами. Нашлось что-то, способное изумить Гленду Руфь Блейн.
– Однако это может повредить его чувству юмора, Игорь!
– Да, Хозяин, да, да, да! Пожалуйста, давай нанесем вред его чувству юмора... У меня больше нет сил, Кевин.
– Да. Дайте мне контрольный тест на состояние психики, Гораций... Гленда Руфь, а вы слушайте. Вот что я решил...
Рука Джойс уже не дрожала, когда она наливала чай в кружку Синтии. Ускорение снизилось до полутора g, но Джойс не думала, что это продлится довольно долго. Ибо за последние десять часов ускорение менялось внезапно и беспорядочно, особенно когда «Синдбад» уклонялся от всевозможных атак со стороны сотен судов, несущихся за ним в погоню.
– Если кое-кто еще раз скажет мне, что «яростная погоня – это долгая погоня», я разревусь, – проговорила Джойс. Она выпила чай осторожными маленькими глоточками, затем посмотрела на Синтию, даже не пытаясь скрыть своего любопытства.
– Вы очень долго находитесь с Бери. И всегда с ним подобные приключения?
Синтия улыбнулась. Создавалось впечатление, что улыбку приклеили к ее устам.
– Нет, не совсем. Когда мой дядя Набил предложил мне служить его превосходительству, я знала, что нам придется сталкиваться со множеством врагов. И еще я знала, что у некоторых из них есть боевые корабли. А так... В основном, мы имели отношение к убийствам политических деятелей.
– А что вы чувствуете, работая на человека, у которого так много врагов?
– У него столько врагов, потому что – он великий человек, – ответила Синтия. – И я чувствую гордость, что служу ему. Когда я закончила медицинскую школу...
Несмотря на свое умение сдерживать эмоции, Джойс вздрогнула от неожиданности.
– Так вы врач?
– Да. А что, разве непохоже?
– Ну... нет, но... да, непохоже. Я думала, что вы – телохранитель.
Улыбка Синтии смягчилась.
– Да, я выполняю и эту работу. Однако, вы наверняка считаете, что я его любовница. Не будете ли любезны, я бы выпила еще чаю.
