Одним из недавних закулисных приобретений моего племянника явилась небольшая фирма в Берлингтоне (Вермонт), специализирующаяся в области генной инженерии. Она взрастила и запатентовала чудодейственную бактерию, способную перерабатывать древесные отходы в химикаты, которые до сей поры добывались из ценных нефтепродуктов. «Золотого жука» можно было уже запустить в производство и получать баснословные прибыли, но перед «Ремко» индастриз встала проблема, хорошо известная всем средним корпорациям, – недостаток средств. Как правило, в таких ситуациях они уступают лицензию промышленному гиганту и довольствуются лишь куском пирога. Естественно, Виктора это не устраивало. Бактерия и ее основной разработчик были выкрадены с немалым риском из Мичиганского университета. К тому же Виктор вложил кучу денег в окончательную доводку процесса и, почти выиграв эту партию, не собирался отдавать плоды своей победы аутсайдерам.
На примете у Виктора имелся лишь один финансовый источник, откуда, по его понятиям, он мог черпать, не идя на крупные жертвы, и откуда ему уже поступало предложение о сотрудничестве, но было тогда отвергнуто. Теперь же он решил, что приспело время пересмотреть свое решение, и позвонил в чикагский офис О'Коннора. Дождался, пока его имя передается по всем буферным зонам корпоративной, иерархии, и сделал встречное предложение Боссу Всех Боссов.
Их компании сольются в целях взаимной выгоды, при этом, дабы скрепить сделку, Виктор женится на Шэннон О'Коннор, а Киран возьмет за себя Полин Ремилард.
Внутренне О'Коннор как безумный хохотал над планом первобытного франка. Палеолит! Сицилия! Однако надо признать, что в свои двадцать девять лет Виктор многого добился. Конечно, капитал в шестьдесят два миллиона долларов – семечки по сравнению с империей Кирана, но если учесть, что малыш сколотил его, имея за душой лишь пьяницу отца, пикап «шевроле» семьдесят четвертого года и две валочно-пакетирующие машины, украденные у поставщика лесозаготовительного оборудования, то это, пожалуй, производит впечатление. А у древесного микроба явно большие перспективы. Цепкий ум Кирана мгновенно набросал сценарий: процесс может стать краеугольным камнем мировых поставок энергии. Что до Виктора, его надо либо взять в союзники, либо уничтожить. Династическая связь открывает возможности и для того, и для другого.
После десятиминутного телефонного разговора Киран объявил Виктору, что склонен принять предложение. Но прежде хотел бы уточнить детали. Во-первых, обладает ли Виктор такой же полной властью над сестрой, как он над дочерью? Во-вторых, действительно ли Полин красива и невинна?
Разумеется!
Ладно, поверим на слово, заявил Киран. Есть еще один деликатный момент. Он не собирается жениться на Полин или брать ее на содержание. По причинам, о которых предпочитает умолчать, он овладеет ею всего один раз, а потом выдаст замуж за своего помощника Уоррена Гриффита, недавно потерявшего при трагических обстоятельствах третью жену. Грифф воистину блестящий ум, как в принуждении, так и в деловой хватке, однако у него свои странности. Он официально женится на Полин, но жить они будут втроем: третий – молодой человек вполне определенных склонностей. Он понятно выразился?
О вкусах не спорят, сказал Виктор. Однако ему необходимы гарантии того, что Полин не постигнет участь третьей жены Гриффита.
Киран лично позаботиться об этом.
Тогда нет проблем.
Соглашение было достигнуто. Но Виктор совершил ошибку, введя в курс дела сестру, пока она находилась в его принудительной связке. В один из ясных октябрьских вечеров, когда поросшие лесом холмы стояли во всей многоцветной осенней красе, он три часа беседовал с ней на заднем дворе большого дома на Суиден-стрит, а потом оставил на грубо сколоченной скамейке под раскидистым кленом. Вскоре из колледжа вернулся Жорж. Полин попросила прокатить ее вдоль берега Андросконина и по пути с полным отсутствием эмоций (именно так сказывалась на людях Викторово промывание мозгов) поведала о том, что ей уготовано.
Жорж отреагировал в своей тупоголовой манере. Подумал о собственной участи букашки под ногтем Виктора, о тщетности всех надежд на помощь Дени и велел Полин ни о чем не тревожиться. Они доехали до Милана, где в оружейном магазине Жорж приобрел отменный двадцатишестидюймовый дробовик с прикладом ручной работы (все же они с Полин не какие-нибудь подзаборные). Затем нашел уединенное местечко, чтобы сестра могла полюбоваться прекрасным видом на реку, пока он не исполнит задуманное. В бардачке Жорж откопал веревку и привязал ее к предохранителю и курку, чтобы потом позаботиться и о своей судьбе.
Вик узнал о трагедии, как и я, в момент ее свершения. Правда, он не получил телепатического послания, переданного мне за секунды предсмертной агонии Жоржа, и потому поехал на место происшествия, где обнаружил и сжег прощальную записку, прежде чем вызвать полицию. Вне себя от ярости он сразу позвонил в Чикаго.
Киран О'Коннор воспринял новости спокойнее, пообещал все обдумать и связаться с Виктором в начале будущего года, когда уляжется суматоха по случаю празднования третьего тысячелетия и финансовый мир вернется в нормальное русло. Возможно, им все же удастся заключить союз.
Последняя душевная травма почти полностью оборвала и без того непрочную связь Солнышка с действительностью. На двойных похоронах она непрестанно улыбалась, уверяла всех, что Дон и пятеро детей разговаривают с нею и зовут к себе в рай. Виктор уже не возражал против ее переселения в Хановер, поэтому оставшиеся месяцы жизни она провела в уютном доме на Ист-Саут-стрит, нянча новорожденного Мориса и читая вслух маленькому Филипу.
Я навещал ее почти каждый день. Она узнавала меня, если я обращался к ней по имени, как тридцать восемь лет назад, когда мы познакомились в Берлинской публичной библиотеке. Мы часто вспоминали те времена. Порой ее блуждающее сознание воспринимало Мориса как маленького Дени, и мы вместе с нею заставляли его выполнять придуманные мною простейшие метапсихические упражнения. Ее они очень успокаивали, для меня же были мучительны. Но пытка продолжалась недолго. Солнышко умерла весной, в марте, так и не дождавшись, когда все зацветет.
Гора Вашингтон, Нью-Гемпшир, Земля
31 декабря 1999
Где же отметить третье тысячелетие?.. Отец отправится в Вену на костюмированный бал в византийском стиле, где будет весь цвет их международной корпорации. Ее он также приглашал, но она отказалась. В роковые часы вальсировать с подвыпившими финансистами среди сверкающих брильянтами звезд, а потом, в полночь, взяться за руки и петь «За дружбу старую до дна», роняя сентиментальные слезы в марочное шампанское?.. Ну нет!
