Коленатый. (роясь в бумагах). Тут что-то по-испански. Можете прочесть?
Гаук. О, конечно. Позвольте-ка. Хи-хи, Евгения, это из Мадрида.
Коленатый. Что это такое?
Гаук. Полицейское предписание о немедленном выезде… за нарушение общественного порядка… Ramera Gitana que se llama Eugеnia Montez.[29] Хи-хи! Я знаю: это из-за той драки, а?
Коленатый. Виноват. (Разбирает бумаги.) Заграничный паспорт на имя Эльзы Мюллер; семьдесят девятый год… Свидетельство о смерти… Эллен Мак-Грегор, тысяча восемьсот тридцать шестой год. Так, так. Все вперемешку. Подождите, мадемуазель, мы рассортируем по фамилиям. Екатерина Мышкина — это ещё кто такая?
Витек. Екатерина Мышкина была русская певица, в сороковых годах.
Коленатый. Вы все знаете, дорогой мой.
Грегор. Любопытно, что инициалы всегда «Э. М».
Коленатый. Мадемуазель, видимо, коллекционирует документы с этими инициалами. Особое пристрастие, а? Ого, «твой Пепи»! Это, безусловно, ваш предок, Прус. Прочитать? «Meine liebste, liebste Ellian».[30]
Прус. Может быть, Элина, а?
Коленатый. Нет, нет, Эллен. И на конверте — Эллен Мак-Грегор. Вена, Императорская опера. Погодите, Грегор, Эллен ещё придет к финишу первой. «Meine liebste, liebste Ellian»…
Эмилия. (встает). Погодите! Дальше не читайте. Это мои письма.
Коленатый. Что ж поделаешь, если они оказались такими интересными и для нас.
Эмилия. Не читайте. Я расскажу все сама. Все, о чем вы спросите.
Коленатый. Правда?
Эмилия. Клянусь!
Коленатый. (складывает бумаги). В таком случае, тысяча извинений, мадемуазель, за то, что нам пришлось принудить вас к этому.
Эмилия. Вы будете судить меня?
Коленатый. Боже упаси. Вполне дружеский разговор.
Эмилия. Но я хочу, чтобы вы меня судили.
Коленатый. Ах, так? Постараемся, в пределах наших возможностей. Итак — пожалуйста.
Эмилия. Нет, все должно быть, как в суде. Крест и все прочее.
Коленатый. А, вы правы. Еще что?
Эмилия. Но сперва пустите меня поесть и привести себя в порядок. Не могу же я предстать перед судом в неглиже.
Коленатый. Совершенно верно. Все должно иметь надлежащий, солидный вид.
Грегор. Комедия!
Коленатый. Тс-с-с! Не дискредитируйте акт правосудия. Обвиняемая, вам предоставляется десять минут на одевание. Довольно этого?
Эмилия. Да вы в своем уме? Дайте хоть час.
Коленатый. Полчаса на подготовку и обдумывание, после чего вы предстанете перед судом. Ступайте. Мы пришлем вам горничную.
Эмилия. Спасибо. (Уходит в спальню.)
Прус. Пойду к Янеку.
Коленатый. Только возвращайтесь через полчаса.
Грегор. Не могли бы вы хоть сейчас быть немного серьезней, доктор?
Коленатый. Тс-с-с, я страшно серьезен, Грегор. Я знаю, как на нее воздействовать. Это истеричка. Витек!
Витек. Что угодно?
Коленатый. Сбегайте в ближайшее похоронное бюро. Пусть пришлют сюда распятие, свечи и черное покрывало. Потом — Библию и прочую бутафорию. Скорей!
Витек. Слушаюсь.
Коленатый. И раздобудьте где-нибудь череп.
Витек. Человеческий?
Коленатый. Человеческий или коровий — это все равно. Лишь бы у нас был символ смерти.
Занавес
Та же комната, обставленная как зал суда. Столы, диван, стулья покрыты черным сукном. На большом столе налево крест, Библия, горящая свеча и череп. За столом председатель суда Коленатый и секретарь Витек. Прокурор Грeгор за столиком в середине. На диване — присяжные: Прус, Гаук и Кристина. Налево свободный стул.
Коленатый. Ей пора уже явиться.
Витек. Не приняла ли она, не дай бог, какой-нибудь яд?
Грегор. Вздор! Она слишком любит себя.
Коленатый. Введите подсудимую.
Витек стучится в спальню и входит.
Прус. Не могли бы вы избавить меня от этого фарса, доктор?
Коленатый. Нет, вы должны быть присяжным.
Кристина. (всхлипывает). Это… похоже… на похороны.
Коленатый. Не плакать, девочка. Мир мертвым.
Витек вводит Эмилию в роскошном туалете, с бутылкой и стаканом в руке.
Отведите подсудимую на ее место.
Витек. Позвольте сообщить: подсудимая пила виски.
Коленатый. Она пьяна?
Витек. Очень.
Эмилия. (опираясь на стену). Оставьте меня. Это только… для храбрости. Пить хочется…
Коленатый. Отнимите у нее бутылку.
Эмилия. (прижимая бутылку к груди). Ну нет, не дам! А то отвечать не стану. Ха-ха-ха, вы похожи на факельщиков. Вот потеха! Ха-ха-ха-ха-ха, погляди, Бертик! Theotokos,[31] я помру со смеху.
Коленатый. (строго). Подсудимая, ведите себя пристойно.
Эмилия. (смущена). Вы хотите меня напугать да? Бертик, ведь это все шутка, а?
Коленатый. Отвечайте только на вопросы суда. Ваше место вон там. Можете сесть. Прошу прокурора огласить обвинительное заключение.
Эмилия. (тревожно). Я должна присягнуть?
Коленатый. Обвиняемые не приносят присяги.
Грегор. Подсудимая Эмилия Марти, певица, обвиняется перед богом и людьми в том, что с корыстной целью совершила мошенничество и подделку документов, обманула доверие и попрала всякую порядочность. Виновна перед самой жизнью, извергнута из рядов человеческих и предана высшему суду.
Коленатый. У кого есть замечания? Ни у кого? Приступаем к допросу. Обвиняемая, встаньте. Ваше имя?
Эмилия. (встает). Мое?
Коленатый. Ну конечно, ваше, ваше! Как вас зовут?
Эмилия. Элина Макропулос.
Коленатый. (присвистнув). Ка-ак?
Эмилия. Элина Макропулос.
Коленатый. Где родились?
Эмилия. На Крите.
Коленатый. Когда?
Эмилия. Когда?
Коленатый. Сколько вам лет?
Эмилия. А как вы думаете?
Коленатый. Лет тридцать, а?
Витек. Нет, больше.
Кристина. За сорок!
Эмилия. (высовывает ей язык). Девчонка!
Коленатый. Ведите себя пристойно, обвиняемая.
Эмилия. Разве я выгляжу такой старухой?
Коленатый. Боже упаси. Итак, год рождения?
Эмилия. Тысяча пятьсот восемьдесят пятый.
Коленатый. (вскакивает). Ка-какой?
Эмилия. Тысяча пятьсот восемьдесят пятый.
Коленатый. (садится). Восемьдесят пятый год. Значит, вам сейчас тридцать семь лет, не так ли?
Эмилия. Триста тридцать семь.
Коленатый. Настоятельно предлагаю вам отвечать серьезно. Назовите ваш возраст.
Эмилия. Триста тридцать семь лет.
Коленатый. Это переходит все границы! А кто был ваш отец?
Эмилия. Иеронимус Макропулос, лейб-медик императора Рудольфа Второго.[32] Коленатый. Тысяча чертей! Я с ней больше не разговариваю.
Прус. Как ваше настоящее имя?
