Я мысленно проанализировал весь свой путь от кровати к окну и от окна к зеркалу. Я не переступал никаких таинственных огоньков, железных или медных полосок. Значит причины следовало поискать в другом месте. Я уже совсем пришел в себя, и меня теперь ничто не беспокоило, даже рана на груди. Рана? Стоп! Рана, полученная от волка! От волка ли? Теперь я уже сильно сомневался в том, что на меня напал настоящий волк. Впрочем, времени рассматривать его тогда у меня не было. Волк! Я вспомнил тот жаркий солнечный день во всех подробностях:
Хлопнула дверца на противоположной от нас стороне автобуса в то время, когда Колька штурмовал основную. Значит человек, который вышел из автобуса, мог быть только водилой. Водитель скрылся в лесу, и все — больше я его не видел. Зато из леса выскочил волк, прокусил мне грудь и исчез за автобусом. А автобус взял и поехал. Стоп! Ведь автобус никуда бы не уехал без водителя, а он тем не менее завелся и спокойно покатил дальше. Следовательно водитель снова оказался в кабине. Но как?
События того, поворотного в моей судьбе дня выстроились в четкую логическую цепочку. Скрывшись в лесу, водитель превратился в волка, а когда он снова очутился на невидимой нам стороне, то без помех стал человеком и полез на свое место в кабину. Вновь оказаться в автобусе он мог только таким путем. Хотя, не случись событий, происшедших со мной полчаса назад, я скорее поверил бы, что за пять минут водила обежал вокруг земного шара, а волк огромными прыжками умчался за границу нашей области.
Ну хорошо, водитель был оборотнем. Но почему и я стал им? Оставался один единственный вариант — через рану на груди. Никаких более достоверных вариантов вроде бы не существовало. Так я вывел для себя один из основных законов оборотней, еще пока не известных мне, — "Любой человек, укушенный оборотнем, если выживет — становиться оборотнем сам".
Это открытие потрясло меня, и я несколько минут лежал ошарашенный. Что делать дальше? Ведь не дай бог кто узнает, кем я являюсь с этой ночи. Дернул же черт именно меня встать на пути оборотня.
Постой-ка, ведь автобус был импортный, значит и водила — не наш. С чего бы это он стал проявлять свою активность здесь, в Союзе? А может ему было дано задание — сделать кого-нибудь оборотнем в нашей стране? Такая гипотеза захватила меня и увлекла. Ведь я теперь являюсь не кем-нибудь, а первым оборотнем в СССР! Все прежние неудачи отступили на второй план, мрачные прогнозы будущего рассеялись, откуда-то появилась твердая уверенность. Вот теперь заживем! Теперь все будет хорошо! Разве может быть что-либо плохо у оборотня, тем более у первого оборотня в Советском Союзе!
Гордость переполняла меня. Я повернулся к стене и закрыл глаза. Через пару минут к сонному сопению трех человек в темной комнате за номером 412, чуть освещенной краешком луны, почти скрывшейся за пределами окна, прибавилось сопение четвертого.
Глава пятая. Волк выходит на тропу
Проснувшись утром, я мгновенно вспомнил о своих (вернее уже не своих) джинсах, и поэтому меня уже ничто не радовало: ни прекрасная погода, ни исправленная пара по алгебре. Настроение в конце занятий подпортил и Перец (тоже старшак). Когда я проходил мимо него по коридору, он ловко пнул меня да так, что я чуть не размазался по стенке. В тот же миг я ощутил, как в ладонь мою впились мои же острые когти (хотя, скорее, это были всего лишь ногти, резко увеличившиеся в размерах), а во рту стало тесно от внезапно выросших клыков. Перед глазами сразу же встала вчерашняя колдовская луна, и я с ужасом понял, что превращаюсь в волка. Чтобы не допустить этого, все свои мысли я направил на сохранение настоящего облика — и мне это удалось. Но мое лицо в это время выглядело таким жалким и измученным, что все стоящие рядом старшаки громко заржали, а я поспешил скрыться подальше от их злобных нападок.
Но нет худа без добра. Так я узнал, что становиться волком можно в любое время суток, а не только в полнолуние, как упоминалось в той старой, полузабытой сказке.
Я почти бегом добрался до общаги, пулей взлетел в 412-ю и замер перед зеркалом, уставившись на свое отражение. "Мне нужно стать волком, мне нужно стать волком", — мысленно твердил я, убеждая себя все больше и больше. Но… никакого результата не последовало. Я разинул рот пошире, пощелкал по зубам, тщательно обследовал их на ощупь. Они и не думали увеличиваться! Чтоб вас всех, не того я ждал.
Огорченный, я от зеркала повернулся к окну. Сквозняк за моей спиной приоткрыл пошире плохо прикрытую дверь, а за тем неожиданно для меня, громко хлопнул ею об косяк. Я аж подпрыгнул от испуга. Ногти впились в мою ладонь. Резко развернувшись к зеркалу я отчетливо разглядел во рту мощные клыки. Выглядел я, конечно, по-идиотски, но мне сейчас было не до этого. Я понял, что не убеждения и не внушения меняет мой облик, а что-то иное, просыпающееся, когда на оборотня напали, разозлили или испугали, словно инстинкт самосохранения, действующий в минуты опасности.
Я не стал останавливать этот процесс. Плечи мои расширились, я начал расти, в глазах появился злобный блеск; словом повторялись события минувшей ночи. И через минуту я снова стал волком.
Результаты опыта оказались очень плачевными. Мои штаны не выдержали наплыва могучей волчьей фигуры и с треском лопнули. Уже не по отражению в зеркале, а по своим внутренним ощущениям я понял, что процесс потек в обратную сторону. К моему счастью никто не зашел в незапертую комнату за эти пять минут.
Весь остаток дня я кропотливо зашивал свои брюки. Меня спасло то, что лопнули они по шву, иначе положение мое было бы совсем незавидным, так как сами понимаете — что такое остаться без штанов, когда у тебя нет ни подменки, ни денег.
С этого дня я изменил свой режим. После занятий я спешил в 412-ю, быстро делал письменные задания, а часов с четырех или с пяти, прикинувшись больным, ложился спать и просыпался лишь в полночь. Все драгоценные ночные часы я тратил исключительно на тренировки. Скинув с себя всю одежду и накрывшись с головой одеялом, я шаг за шагом проходил все стадии превращения в волка и обратно, стараясь удержаться на промежуточном уровне — самой середине процесса.
Надо сказать, это было нелегким делом. Я то не дотягивал до нее, то передерживал и, когда процесс становился неуправляемым, неожиданно оказывался волком. Но я чувствовал, что именно в этой промежуточной стадии, где соединены воедино две противоположных сущности — слабый, незащищенный, пасующий перед условиями человек и могучий, приспособленный к жизни, беспощадный с врагами волк — и кроется полученное мной могущество. Снова и снова я мысленно включал таинственную кнопку, и потусторонние силы начинали свое загадочное действие.
