Фотэрингей. И не вспоминайте. Право же, мы не хотели никого задевать. Я сейчас верну все на место. (Жестикулирует и что-то говорит про себя.)
Полковник Уинстенли. И это все, что от вас требуется? Только и всего?
Фотэрингей. Только и всего.
Полковник Уинстенли. И чудо готово? Виски - снова виски? И коллекция на месте?
Фотэрингей. Пойдемте посмотрим. Самое невероятное - что я действительно могу творить чудеса. Например, я мог бы превратить этот сад в пальмовую рощу с тиграми. Кажется, и вправду для меня нет ничего невозможного.
Полковник (вглядываясь в него). Говорите, для вас нет ничего невозможного! Для вас?
Фотэрингей. Для меня. Подумаешь, пустяки какие!
Полковник. И вы можете решительно все?
Фотэрингей. Ну, хотите, я что-нибудь сделаю?
Полковник (слегка опешив). Кто, вы?
Фотэрингей (выдавая скрытое раздражение). А почему бы не я? Хотите увидеть чудо? Что-нибудь грандиозное?
Полковник. Да, наверное, это полезно знать наперед, с чем придется столкнуться.
Фотэрингей. Хотите опять побывать в Индии? Хотите взглянуть на... ну, назовите какой-нибудь индийский город. Например, Бомбей. Пусть мы оба очутимся в Бомбее.
На экране - оживленный Бомбей.
Фотэрингей. Ну как, полковник?
Полковник (протирает глаза). Вы даже такое можете?
Фотэрингей. А кто же это сделал? Вы довольны, что очутились в Бомбее?
Полковник. Город сильно изменился. Но я узнаю его. Да, точно, мы в Бомбее. А как мы, черт возьми, вернемся назад, одному богу известно. У меня после завтрака деловые свидания.
Фотэрингей. Прекрасно. Ваши свидания состоятся. Мы не станем здесь задерживаться. Назад, в Дьюинтон, в сад полковника! А ну!
И вот они опять в саду.
Фотэрингей. Так как же, сэр? Могу я творить чудеса или нет?
Полковник. Безусловно. Расстояний для вас не существует.
Они молча направляются к дому. Затемнение.
На экране холл в доме полковника. Все на своих местах. Полковник и Фотэрингей продолжают разговор, начатый, очевидно, раньше. Полковник сидит на столе. Фотэрингей то стоит, то ходит взад-вперед.
Фотэрингей. К примеру, мистер Мэйдиг - у него полно Идей. И Воображения. А разве стоит, имея этот дар, который вдруг свалился на меня, заниматься всякими там деловыми и банковскими операциями? Мистер Мэйдиг назвал их Системой Нужды, а мы собираемся устроить жизнь по Системе Изобилия. Теперь люди не будут знать нужды. Они перестанут болеть и голодать. Им не придется грабить и мошенничать. Не нужна будет и война.
Полковник. Как я вижу, ничего будет не нужно.
Фотэрингей. Нет, просто все будет по-другому. Мистер Мэйдиг говорит, что если творить чудеса, то на месте стоять нельзя.
Полковник. А если вы положите конец войне - насколько я понял, вы собираетесь заняться этим сегодня же, еще до вечера, и я начинаю верить, что у вас это получится, - если вы положите конец конкуренции, освободите людей от необходимости работать, дадите им денег больше, чем они могут истратить, то что же людям останется ДЕЛАТЬ, спрашиваю я вас, сэр? Что им останется делать?
Фотэрингей (простодушно и откровенно). Знаете, и меня это ставит в тупик. Но мистер Мэйдиг говорит, отчего бы нам всем просто не любить друг Друга?
Полковнику это кажется уже слишком. Он соскакивает со стола и орет:
- Просто всем любить друг друга! Любить друг друга! Вы что, спятили, сэр? Или вы не человек? И у вас нет стыда? Любить! Это же самое сокровенное, самое святое из человеческих чувств.
Фотэрингей. О, мистер Мэйдиг, по-моему, имел в виду совсем другое. Конечно, ведь есть еще и искусство, и наука, и всякие ремесла.
Полковник. От безделья рукоделье и... (он задыхается) ...и шутовство.
Фотэрингей. Ну, можно попробовать. И мистер Мэйдиг говорит: нельзя знать точно, что люди захотят делать.
Полковник (дает волю гневу). Мистер Мэйдиг говорит то! Мистер Мэйдиг говорит это! А сами вы собираетесь начать этот свой бредовый Золотой век ровно через шесть часов. Вы хоть подумали, что будет с нами со всеми? Что всех нас ждет?
Фотэрингей. Сам я точно, конечно, не знаю. Что-то изменится. Мистер Мэйдиг говорит...
Полковник (с жестом отчаяния). О!
Он отступает от Фотэрингея на несколько шагов, бросает взгляд на малайский кинжал, самый зловещий из тех, что висят на стене, с минуту колеблется, потом огромным усилием воли заставляет себя вернуться к беседе с Фотэрингеем.
- Послушайте, мистер Фотэрингей, не подумать ли вам несколько часов или... или даже несколько дней над всей этой штукой, прежде чем... прежде чем дернуть за веревочку? Будьте так добры. Ведь как-никак, а у нас цивилизованный мир. И люди сжились с ним.
Фотэрингей. Не так уж блестяще им живется.
Полковник. Но, во всяком случае, они живут. Существует империя. Порядок все-таки.
Фотэрингей. Все это очень хорошо для таких, как вы. Но большинство людей на земле - вроде меня. Для вас вполне естественно желание сохранить существующий порядок вещей. А я вот не прочь этот порядок нарушить. Понятно? Против перемен я не возражаю. Я думаю, это может быть даже занятно.
Полковник. Разве за последние сто лет мало было перемен и открытий: и железные дороги, и электричество, и фотография, и пароходы, и радио?..
Фотэрингей. Это нас только чуть встряхнуло, но не проняло. Я за Большие перемены к Лучшему.
14. ЧЕЛОВЕК ДЕЙСТВИЯ
На экране кабинет полковника. Время после полудня. Полковник сменил свой "рабочий" костюм и теперь наслаждается сигарой. Кроме него, в кабинете Григсби, Бэмпфилд, старший инспектор, викарий и молодой человек весьма спортивного вида. Им уже поданы кофе, сигары, ликеры и прохладительные напитки.
Главный в этой сцене - полковник, он невероятно возбужден. Остальные ему во всем поддакивают.
Полковник. Мне думается, вы даже не отдаете себе отчета, насколько это дело серьезно. Пока мы тут сидим и проводим время, эти двое сумасшедших, опасных для общества, собираются перевернуть мир - перевернуть все вверх дном. Уцелеет хоть что-нибудь? Я вас спрашиваю. Вы же знаете их планы, Григсби.
Григсби. Он погубит любое дело.
Бэмпфилд. Он погубит финансовую систему. Человеческое общество держится только на денежных отношениях, и если они будут нарушены, то полетит все.
Полковник. Он оставит страну безоружной перед любым врагом, какому вздумается совершить налет с воздуха. Этот жалкий продавец - самый опасный сумасшедший, какие когда-либо гуляли на свободе. Говорю вам, мистер Смитлз, законно это или нет, но вы должны его арестовать.
Старший инспектор. Разве что сделать попытку?.. Для местной полиции даже преступники на колесах - и то дело тяжелое, а тут предстоит столкнуться с преступником, который умеет творить чудеса. Это выше наших возможностей, предупреждаю вас, полковник.
