Ознакомительная версия.
— Остановитесь! — кричит он, лихо запрыгивает на сцену и, миновав ее наискось, врубается плечом в маленькую дверь. Поздно! Заперто. Стучит по двери кулаком. — Откройте!
— Уйди-ите! — плаксиво доносится с той стороны. — Христа ради, уйдите! Не пила я никакого чая!..
— Откройте! — в растерянности повторяет Пашка — и только приглушенные всхлипывания в ответ. Оборачивается к нам, медленно бредет к краю сцены. Если бы я с таким видом подходил к краю, допустим, платформы в метро, меня давно бы уже остановила дежурная по станции или какой-нибудь бдительный сотрудник милиции. Пашку останавливать некому, он и сам в некотором роде милиционер.
Но неужели же и у меня вчера вечером на мосту была такая же физиономия?!
— Смотри не грохнись, — предупреждает Маришка, когда Пашка, не заметив, что сцена кончилась, пытается продолжить путь по воздуху. А я протягиваю ему руку, помогаю спуститься, спрашиваю:
— Ну, теперь поверил?
— Ч-чему?
— Тому, что каждому да воздастся по грехам его. Причем, похоже, скорее, чем мы думали.
— Ерунда. Нормальная реакция на какой-нибудь аллерген. Вернее, не нормальная, а… эт самое, аллергическая. Через полчаса все пройдет. Было бы время — сам бы проверил.
«Нет, ну это же надо, — поражаюсь в очередной раз, спеша к дожидающейся меня у выхода Маришке, — до чего все-таки профессия меняет человека!..»
И снова седьмой
ФИОЛЕТОВЫЙ
Нет, что ни говорите, есть все-таки определенная прелесть в работе вольного дизайнера. И не одна! Тут тебе и свободный график, а при желании и вовсе никакого графика, и сам себе голова, и никаких идиотских пожеланий по поводу твоего внешнего вида и формы одежды. А главное — не требуется личного общения. Ни с кем! Даже с заказчиками я предпочитаю вести переговоры не по телефону, а по электронной почте. Так они кажутся мне более приятными собеседниками. Даже когда отказываются после выполнения заказа от своих обязательств.
И это, увы, неизбежный пока риск. Я еще не настолько хорошо известен в среде потенциальной клиентуры, чтобы настаивать на предоплате. Но в то же время и не какой-нибудь Вася Пупкин из глухого подмосковного Дивовска, готовый лабать по сайту в день в обмен на пустые обещания, а то и из голого энтузиазма. Я занимаю промежуточное положение в неписаной иерархии вольных дизайнеров — всегда требую от заказчиков аванс. И не начинаю работы, пока в моем электронном кошельке не зазвенят их виртуальные деньги.
Словом, не работа, а настоящий рай для независимого и ленивого интроверта.
Правда, то, чем приходится заниматься… Да, это немного не то, о чем мечталось в ранней юности, чего алчет вполне деятельный еще мозг и жаждут неугомонные пальцы. Но что поделаешь, если вольные программисты никому не нужны?
А невольные… Их норовят запереть в душном или, наоборот, насквозь прокондиционированном офисе, приковать к раб. месту и заставить бездумно стучать по клавишам с 8 до 18. Или с 12 до 22. Или в любое другое время. Словом, именно тогда, когда мне это особенно неудобно.
Нет, не подумайте, я тоже пробовал устроиться в «нормальную» фирму, сразу после диплома… как, пожалуй, и все мои однокурсники, кроме разве что Пашки… Некоторые, кстати, до сих пор работают — ходят в белых рубашечках и бреются каждое утро операторы в банке; называют ящик пива «биби» (box of beer) и бреются каждое утро программеры в московских представительствах иностранных фирм; мечтают несбыточно о заграничных курортах и бреются каждое утро кодировщики в ФАПСИ… (Хм… Самому, что ли, побриться?..) И многие выглядят вполне довольными жизнью.
Только когда встретишь такого случайно где-нибудь в центре и спросишь за кружкой пива: «А на работе что нового?», он в ответ скорчит такую гримасу, что лучше бы и не спрашивал.
А может быть, это только мне так не повезло. В конторе, куда я обратился по объявлению, у офис-менеджера наблюдался явный сдвиг по фазе на почве соблюдения трудовой дисциплины. Несильный сдвиг, не больше, чем у синуса по отношению к косинусу. У него, кстати, и кличка была соответствующая: Пи-пополам. Или, если уж вконец озвереет, просто Пи.
В той фирме каждый сотрудник носил на шее специальную идентификационную карточку на полуметровой неразрывной цепочке, а магнитоприемник был приварен к рабочему столу. Встал из-за стола, вынул карточку — рабочее время пошло в минуса. Заснул на рабочем месте — через тридцать секунд клавиатурного простоя включился интеллектуальный скринсейвер. Ты продираешь глаза, а на черном экране монитора извивается трехмерная цифирь, показывает, сколько именно денег вычтено из твоей зарплаты за время отдыха. И видеокамера в каждой комнате, и звонок менеджера: «АТС засекла, ты двадцать минут разговаривал по телефону не о работе!» А вот время, проведенное в уборной, из общего не вычиталось. Там тоже был вмурован в стену магнитоприемник, правда девушки-сотрудницы жаловались, что слишком высоко, неудобно, задохнуться же можно! И знаете, почему не вычиталось? Потому что, по собственным словам офис-менеджера, в этом помещении он «думает о работе»! Следовательно, и другие имеют право. Уточнил бы еще, чем он там думает…
Брррр! Ужас!
Я утрирую, конечно, но в меру. Раза в полтора.
По мне ходить на работу, значит ежедневно переступать через себя. Причем дважды: на пути туда и обратно.
Так что… Я раскинулся в кресле, сложив ноги на пуфик, острозагнутым носком тапочка вдавил кнопку «Power» стоящего на полу системного блока и закончил мысль… Есть все-таки определенная прелесть в работе вольного дизайнера. Ощущение свободы и собственной причастности хоть к какому-то, пусть насквозь формализованному, но искусству.
И все-таки занятие веб-дизайнера разительно отличается от чистого программирования. Вот где, на мой взгляд, или, как принято выражаться в ФИДОшной среде, на мое IMHO, подлинное искусство! Буйство эмоций, феерия чувств…
Не верите?… Хм…
Вы никогда не смеялись, просматривая чужие исходники? Не ругались вслух и не били кулаком по клавиатуре, когда система намертво подвисала, не поззоляя сохранить результаты многочасового труда? И вы не знаете, к чему может привести точка, поставленная вместо запятой в фортрановском цикле? Так знайте: некоторые ракеты из-за этого не долетают до Луны. Если, конечно, верить легендам.
Дизайнер, с точки зрения программиста, — это как чертежник, на взгляд Андрея Рублева, автор ремиксов — на слух Бетховена, составитель официальных некрологов, по мнению какого-нибудь живого классика…
Кстати! — подумалось вдруг. А как поживает наш новый знакомый? Санитар душ.
Возможно, он лучше нашего ориентируется в ситуации. Или может пролить хоть какой-нибудь свет на события последних суток. Кроме того, любопытно, как в этом свете изменится его негативное отношение к тоталитарным сектам. Усугубится или?..
Ознакомительная версия.
