Ознакомительная версия.
- К телу? - удивился он и непроизвольно глянул туда, где лежал Ян. - Не к телу, а к расшифровкам скана памяти. И не ко всем фрагментам расшифровок, а к части. И не лишили доступа, а запретили что-то менять. И не только мне, а и всем нам.
- Как же Светлана Васильевна смела монополизировать память директора?
Нет, не заметил Сухарев иронии и на провокацию поэтому не поддался.
- Смела, как видите, - просто ответил он. - И не память она монополизировала, а право на расшифровку, но уж это сделала аппаратно. Да, Свете смелости не занимать.
'Определённо, он к ней неравнодушен. Это тоже возьмите на заметку, инспектор'.
- Ну, а если я, к примеру, взломаю дверь или влезу к 'Аристо' через окно?
- Аристотель - кха! - живёт в подвале, там окон нет, - дал справку Дмитрий Станиславович. - И я сомневаюсь, что у вас получится взломать дверь, даже если прихватили гранатомёт.
Инспектор пропустил замечание мимо ушей, мысль, до того времени шедшая вторым планом, заняла его внимание полностью, стало не до обмена шпильками.
'Похоже, их всех беспокоит не состояние Яна, а содержимое его памяти. Если только возня, которую они затеяли, не часть сговора. Не морочат ли вам всё-таки голову, господин инспектор? Не к телу, говорит, лишила доступа. А к телу? Может, Ян вообще мёртв'.
- Андрей Николаевич, - проговорил он нарочито спокойно, - я требую, чтобы вы немедленно разбудили Горина.
Сказав это, Владимир сделал пару шагов к стеклянной стене, соображая походя: обычное ли стекло или сапфировое, или модный силикофлекс? не сдвигается ли перегородка? а если сдвигается, то как?
- Дорогуша! Кхе! Кхе-хм! Я ведь вам говорил, его нельзя просто так будить, - прогудел, заступив дорогу, Синявский. - Это для психики очень опасно. Вот Светлана Васильевна разберётся с инвариантами, попробуем обратный перенос, тогда и...
- Нельзя, слышите вы? - возмущённо пропищала Инна Гладких. - Андрюша, останови его!
- Знаете, Владим Владимыч... - начал, выдвигаясь из-за стола, заместитель директора.
'Ага, в этом мнения не расходятся. Сговор'.
- Не знаю! - со всей жесточью отрезал инспектор. - Вы вчетвером тянете время и пытаетесь сбить меня с толку, но больше не выйдет. Откуда мне знать, что ваш директор жив? Почему я должен верить басням об аппаратном сне и потере памяти? Правильно ли я понимаю, что аппаратный сон вы можете прервать и возобновить в любой момент?
- Да-а, - неуверенно протянул Синявский.
- Правильно ли я понимаю, что сон этот вызван действием излучения, а излучателями управляет 'Аристо'?
- Митя! - скрипнул тенорок Сухарева.
- Кхм! Правильно понимаете, - ответил психофизик, не обращая внимания на предупреждение. - 'Аристо' здесь абсолютно всем управляет, в разумных пределах, конечно.
'Не факт', - сказал себе инспектор, и задал отвлекающий вопрос:
- Тогда где излучающая аппаратура? Я вижу голые стены, кушетку и на ней тело, похожее на труп.
Инна нервно хихикнула, физиономия Сухарева осталась непроницаемой. Синявский ответил с улыбкой:
- А вы ожидали увидеть гирлянды из проводов, шкафы с электронным хламом, параболические антенны и... Ха-кха! И прочую дребедень? В стены вмонтирована система мощных управляемых излучателей.
- А стекло?
- Митя! - опять вмешался Андрей Николаевич, но старый психофизик отмахнулся: 'Отстаньте с вашей конспирацией', - и, ткнув пальцем в перегородку, сказал:
- Силикофлекс. Слышали о таком?
'Понятно, - огорчился Володя. - Силой не пробиться, надо уговаривать'.
- Так вот, - хе-хм! - дорогуша, перегородку сдвинуть я не дам и дверь не открою. Говорю вам как врач...
'Стало быть, она сдвигается, - удовлетворённо констатировал инспектор, не слушая, что Синявский говорит как врач. - Понятно-понятно. Опасно для психики и всё такое прочее. Но раз тебя беспокоит здоровье больного, с тобой можно поторговаться'.
- Дмитрий Станиславович! - перебил он. - Я и не просил пустить меня внутрь. Разбудите Яна, только и всего. Ненадолго. Дайте ему очнуться и сразу усыпите. Психика выдержит, ведь выдерживает она сны. Нет, я именно настаиваю. Требую. Вы понимаете, если у меня сложится впечатление, что вы сознательно вводите меня в заблуждение...
- Вы кликнете своих людей? - вклинился Сухарев. Явно нарывался на скандал, но инспектор даже не повёл бровью.
- Так что же, доктор? Вы слышите меня? - настаивал он.
- Да, - буркнул Синявский. - Я слышу. Придётся подчиниться давлению. Я разбужу его ненадолго, но когда увижу, что... Кхе! Позвольте, Андрей, я сяду. Что? Не хотите, так я за другой терминал. Видите, инспектор настаивает.
- Я снимаю с себя всякую ответственность, - заявил Андрей Николаевич.
'Снимай-снимай. Не то ещё снять придётся. Ответственность он снимает', - злорадствовал Владимир.
- Может, не надо, Митя? - тихонько проговорила сердобольная индианка.
- Ничего, я осторожно. Действительно, видит же он сны. Одним кошмаром больше, одним меньше.
- Послушайте, господин Владимиров, - Сухарев не говорил, а шипел. - Вы угробите его личность, а заодно и дело всей его жизни! Поймите, активируется сознание, Ян начнёт переосмысливать сны, запустится распаковка памяти...
- Распаковка? - заинтересовался инспектор. - А вы хотели убедить меня, что память Горина стёрта. Теперь выясняется, что не стёрта, а запакована. Где она содержится?
- Не пытайтесь поймать меня на слове! - взвился заместитель директора. - Когда я вам это говорил, сам так считал. Слышали же, что рассказала Света?! Ведь вы через плечо заглядывали! Чёрт вас возьми с вашими провокаторскими штучками, Владим Владимыч Владимиров!
- Ну, хватит! - оборвал его инспектор. - Прекратите истерику.
- Андрей, успокойся, - упрашивала Инна, пытаясь оказаться между инспектором и Сухаревым. - Митя обещал, что сразу усыпит.
- Вот именно, - пропыхтел Синявский, не отвлекаясь от монитора. - А вы, господин неверующий, следите лучше за больным. Второй раз будить не стану. Пропустите момент - ваша вина.
Володя приник к прохладному силикофлексу.
Человек на кушетке шевельнулся, приподнял подбородок, приминая затылком подушку, что-то беззвучно сказал. 'Жаль, не слышно, что говорит', - подосадовал инспектор, но услышал сзади, должно быть, из динамиков терминала, неразборчивое хрипловатое бормотание: 'Ма, я не хо!..' - потом тот же голос выговорил громче и явственней: 'О! Не хочу куклы убери мама!', - и тут же сорвался на крик: 'А-а!'
Голова на подушке дёрнулась, человек зашарил свешенной рукой по полу.
- Дмитри... Митя, немедленно усыпляй его! - нервничал Сухарев. - Инспектор, вы налюбовались?!
Но Володя не ответил, следил, как поднимается оживший труп. 'Залысины, короткие волосы дыбом, птичий нос. Это Горин? На вид - лет пятьдесят с лишком; рост выше среднего; нос длинный, прямой. Губы прямые, тонкие...'
Ознакомительная версия.
