Я очень хотел так поступить. Но в прошлом, когда я отвергал подобные подношения, это иногда приводило к военным действиям против меня и моей станции. Весьма хлопотное дело, которое к тому же отбивает у других охоту обращаться ко мне за помощью. Если я соглашусь принять их подарок, возможно, они оставят меня в покое, и я смогу продолжать жить, как жил до сих пор.
Хотелось бы только знать: на что употребить хотя бы унцию металла, который им представляется столь драгоценным?
И я отправил груз в хранилище, где ему суждено без всякой пользы провести не одну сотню лет.
* * *
Их конечности состояли из сплошных острых углов, а тела были испещрены небольшими липкими отверстиями. Они замерли передо мной. Сделав небольшой глоток континуума, я понял, что эти отверстия — особые рты. На их родной планете пища имела крылья и летала. Такие рты позволяли их обладателям не умереть с голода.
— Мы пришли, чтобы найти Дающего Ключи. Того, о ком рассказывают в легендах и поют в легендах.
В последнее время ко мне стали гораздо чаще обращаться за помощью. Они говорят, что слышали обо мне в песнях, путешествующих по галактическим торговым центрам. Эти песни рождены светловолосой расой. Ее представителей становится все больше, а слава их растет благодаря их искусству.
Я был немного удивлен, поскольку не сомневался, что народ с кожей цвета льда давно обо мне забыл.
— Да. И вы меня нашли.
Мои гости принялись что-то обсуждать между собой, издавая звуки, которые у них заменяли слова. Они напоминали несколько дюжин других языков, слышанных мной на протяжении многих веков. Казалось, будто в старые пыльные углы проникают свежие, радужные лучи света.
— Нам нужно поговорить с Дающим Ключи.
Я сотворил для них улыбку, чтобы им было понятно, и сказал:
— Я рядом с вами во времени и пространстве.
Они замерли на месте, и по небольшому изменению запаха, вырывающегося из их ртов, стало понятно, что им не по себе.
— Мы пришли повидать его. Дающего Ключи. Нам необходимо с ним поговорить.
— Ах, да, — ответил я, словно до меня только сейчас дошло. — Я воспроизвожу в своем сознании значение того, что вы хотите мне сказать. Это… — Я указал на себя. — Это тот, кого вы ищите. Он. Дающий Ключи.
Они молча уставились на меня.
Так бывало не раз. Совсем немногие народы поднимаются из «первичного бульона» и достигают высокого уровня технологического развития, дающего им возможность путешествовать к звездам, не приложив к этому никаких стараний. И какие мысли могут их посетить в тот момент, когда они обнаружат, что для достижения великих целей вовсе не нужно ничего делать, не требуется никакой особой борьбы?
У моих гостей изменилось выражение того, что можно считать лицами. Им хотелось поверить в правдивость моих слов.
— Мы тобой недовольны.
— Неужели?
— Именно. Мы протестуем против того, что ты делаешь.
Я снова улыбнулся. Весьма дружелюбно.
— Для меня это не имеет значения.
— Зачем ты так поступаешь? — спросил один из моих гостей, разорвав связь с другим. Тот в ужасе уставился на него, испытав потрясение оттого, что гармония была столь неожиданно нарушена.
— О чем вы просите и какие цели преследуете?
И снова первый покачал головой, отвергая мой вопрос, в котором содержалось предложение. Второй вдруг заскулил, первый к нему присоединился, голоса снова сплелись вместе, зазвучали в унисон, вернулось прежнее ровное плетение речи.
— Мы пришли указать тебе на твои ошибки. Убедить остановиться.
— Вы теряете свое время и мое тоже. Говорите, что вам нужно, я дам вам Ключ, если он существует в природе.
Дружный вопль возмущения в ответ.
— Ты должен спрятать все свои Ключи! Ты разрушаешь планеты, обладающие редкими полезными ископаемыми. Ты являешься причиной межгалактических войн. Ты должен остановиться.
— Вы именно этого хотите? Чтобы я остановился?
Все крошечные ротики на их телах широко раскрылись.
— Не дразни нас своими речами. Мы уважаем тебя, Дающий Ключи. Существует ли хоть один мир, открывший путь к звездам, где не рассказывали бы сказки о тебе и тех чудесах, что ты сотворил? По правде говоря, даже мы считали тебя мифом. А потом неожиданно наши враги научились строить новые корабли и начали нас уничтожать. Они утверждают, что это твой дар.
— Да. Я дал им Ключ. Они им воспользовались.
— Мы могли бы прийти к тебе и попросить Ключ, а потом применили бы его против них, верно?
— Верно.
— И он был бы не менее эффективен, чем тот, что ты дал им?
— Да.
— И ты… не отказал бы нам?
— Не отказал бы.
Они дрожали. Запах страха, смешанный с бессильным гневом истекал от них, словно волны жара.
— Он нам не нужен. Мы хотим, чтобы ты больше никому и никогда не делал подобных подарков. Мы считаем, что народам, похожим на нас и наших врагов, не следует давать в руки такой инструмент. Ты разрушаешь равновесие. И награждаешь преимуществом тех, кто его не заслужил.
— Многие приходили ко мне с такими же упреками. Вы не первые.
— Ты не понимаешь. Мы заключили мир с врагами. Мы сумели забыть о наших мелких, пустых разногласиях ради благополучия всех разумных существ. Твои Ключи мешают нам в достижении столь великой цели.
Я выбрался туда, где свет был ярче. Они смотрели на меня и щурились.
— Итак? — поинтересовался я.
— Пожалуйста, Дающий Ключи. Ты должен нас выслушать.
— Я вас слушаю. И жду, когда вы скажете, какой Ключ желаете получить. Я его вам дам.
Они не пели, вообще не произнесли ни звука. Они напоминали два монумента.
— Мы в смятении, — проговорили они наконец. — Если бы существовал Ключ, который заставит тебя прекратить раздавать Ключи…
Я проделал в своем кресле полный круг и принялся шарить на самом дне своего хранилища. Через некоторое время я нашел нужную шкатулку. Мне и раньше приходилось ее доставать. Надо признать — не слишком часто.
Я протянул им шкатулку.
— Послушайте, — сказал я, и мое свечение стало ослепительным, — до вас приходили другие и просили меня о том же. Они брали шкатулку, открывали ее, доставали Ключ, лежащий внутри. И тем не менее вот я, по-прежнему перед вами.
Они источали запах все нарастающего страха.
— А этот Ключ и в самом деле сделает то, о чем ты говоришь? — Да.
— И… что будет с тобой?
Я улыбнулся.
— Вас это не касается.
— Хорошо, а что случилось с теми, кому ты дал Ключ?
— Они перестали существовать.
— Ты их уничтожил?
— Они перестали существовать, — старательно повторил я.
