Сибирцев объяснил студентам, зачем их вызвали. Им давалось ответственное поручение: изучить пески в районе месторождения селитры. Там тоже, по некоторым данным, были поющие пески. Но сейчас на их месте строительная площадка, песок перемешался, и поющий потерял свою способность звучать. Нет ли связи между поющими песками и месторождением селитры?
— Работать будете непосредственно под моим руководством, — сказал Сибирцев. — В том же составе отряда, как он сложился. У вас коллектив дружный, а главное — вы знакомы с поющими песками на практике. У нас же в экспедиции специалистов по поющим пескам нет. Хочется, чтобы к приезду Ястребова хоть какая–нибудь предварительная работа была начата. А может быть, на некоторые вопросы вы и сами дадите ответ. На вашем счету уже есть несколько удач. Ну, желаю успеха!
Павлику было стыдно вспоминать, что случилось дальше. Они искали песок без всякого метода, наугад, на счастье, как играют в карты, по выражению Гали. Конечно, во всем виноват оказался Павлик.
Вначале он работал в большой, богато оборудованной лаборатории экспедиции над минералогическим анализом привезенного им песка. Вместе с ним здесь занималось несколько лаборантов. Галю на эти дни включили в состав биологического отряда, где было много дела, а Прохора Ивановича — в дорожный отдел.
Однако кропотливый лабораторный труд, изучение проб под микроскопом, подсчет зернышек, тщательные взвешивания и отмеривания казались Павлику чересчур скучным делом для такого живого человека, как он.
«Я открыватель, — думал он. — Мое дело — путешествовать, находить, а другие пусть корпят за столом или спорят по поводу значения моих находок. Пока они изучают, за это время я сделаю еще кучу открытий».
И он упросил Сибирцева разрешить отряду поскорее приступить к непосредственным поискам поющего песка на строительной площадке. Павлик больше рассчитывал на удачу, которая до сих пор им благоприятствовала.
Но ожидаемых открытий на этот раз не последовало. Они выезжали с утра на своем «козлике» на строительную площадку, брали там пробы песка в местах, которые Павлику казались «подозрительными», и здесь же, в тени от автомашины, озвучивали их по методу, рекомендованному Сибирцевым.
Метод этот был довольно сложным. Но сметливый Прохор Иванович быстро научился проделывать технические манипуляции и помогал студентам. Галя записывала результаты каждого опыта в толстую тетрадь, — Павлик предоставлял это занятие девушке, благо та никогда ни от чего не отказывалась.
Сам же Павлик, засунув руки в карманы, ходил по пескам, изредка нагибаясь и зачерпывая пробиркой пробу.
Песок, который издали казался одинаковым, при ближайшем рассмотрении выглядел разным: то цвет чуть–чуть отличался оттенком, то зерна были не той величины, то попадались среди них какие–нибудь новые минералы. Пески здесь, в пустыне, состояли из нескольких десятков горных пород, причем они были в неодинаковой пропорции в разных местах.
Все попытки озвучивания проб песка ни к чему не привели. Отчаявшись в планомерных поисках, Павлик хватал первые попавшиеся горсти песка и нес их Гале и Прохору Ивановичу. Но они были не лучше тех, что Павлик «выбирал» по приметам, неясным для него самого.
Все взятые пробы они, по настоянию Сибирцева, изучали позже в минералогической лаборатории, где им отвели отдельный угол. Однако и здесь всю основную работу Павлик возложил на Галю, которой подсчет зернышек под микроскопом вовсе не представлялся таким каторжным трудом, как воображал это Павлик.
— Рано помощниками обзаводитесь, молодой человек, — сказал ему сегодня Сибирцев. — Черновой работы не любите? И записи, я вижу, сами не ведете! Считаете излишним? Результаты нужно записывать и в той случае, если они отрицательны. Неудачный опыт — тоже опыт.
И совершенно неожиданно предложил составить подробный отчет о проделанной работе.
— Отчет? — удивился Павлик. — О чем же? Об израсходованных химикалиях? О затраченном времени? Ведь мы еще ничего не нашли!
— Вы исследовали столько проб, — возразил начальник экспедиции. — Брали их со всей строительной площадки. Вы исследовали чуть не все пески, которые здесь встречаются. И вам нечего сказать?
Сибирцев говорил спокойно и холодно, глядя прямо в лицо Павлику.
— Составьте характеристику песков в районе стройки. Это будет интересно даже и а том случае, если мы не найдем здесь поющих. Хорошая работа никогда не пропадает. Поработайте еще немного, — сказал он уже несколько мягче, видимо поняв затруднение юноши. — Проверьте некоторые образцы еще раз. В лаборатории сейчас тесно: располагайтесь в своем домике. Оборудование выделим. Даю вам три дня на подытоживание работы. Ну, четыре. Ответственным считаю вас.
Придя домой, они уселись вокруг стола и стали, соображать, что делать.
— Уж как хотите, а отчет должны составить как следует, — сказал решительно дядя Прохор. — То, о чем в свое время не подумали, додумать, недостатки исправить. Дело чести, некоторым образом.
Он был очень огорчен. Павлику стало совестно. В конце концов пески — это уж по его части. И Сибирцев так считает. А он, Павлик, покраснел, вел себя, как мальчишка. «Еще начальником отряда хотел быть!» — вспомнил он. Павлик в эту минуту показался сам себе очень противным.
Девичья рука легла на его плечо.
— Вот, — сказала Галя, пододвигая тетрадку, — записи.
Студент машинально посмотрел на толстую тетрадь.
— Тут, может быть, не все, что нужно, — сказала девушка извиняющимся тоном, — но я старалась…
— Если потребуется, я могу съездить и еще проб привезти сколько надо, — подхватил дядя Прохор. — А лабораторию прямо здесь и оборудуем!
— А как же ты будешь выбирать места, где брать пробы? — с сомнением спросил студент.
— А чего там выбирать? Пойду по отвалу, куда песок с площадки ссыпают, и буду через каждые десять шагов зачерпывать в пробирку — и вся недолга. А в том месте, где пробу взял, ставить вешку…
Павлик опустил голову. Прохор Иванович напомнил о самой уязвимой стороне в работе их отряда: у них не было метода.
Да, пожалуй, прав был Сибирцев, предложив продумать все, что было сделано до сих пор, и попробовать прийти к каким–то обобщениям. Если они сумеют найти ответ на вопрос, как искать дальше, то и это будет уже победа!
Павлик поднял голову.
— Ну, что же, за работу! — сказал он просто.
Уж лучше показать Павлику его ошибки и недостатки, чтобы он сам их почувствовал, и нельзя было придумать, как дать такое вот задание, что поручил ему начальник экспедиции!
