— Может, выясним позже? — предложил я.
— Каким образом? С этой минуты каждый наш шаг должен быть тщательно выверен. Это оборудование, — она указала рукой, — по сложности превосходит виденное мною ранее. Мы должны воспользоваться им надлежащим образом.
— Конечно, Меллия, но первым делом давай выясним, зачем нужны эти миленькие кнопочки. Сосредоточимся на технической стороне. А по ходу дела разрешим и философский вопрос.
— Прежде нужно прийти к какому-то соглашению.
— Продолжай.
— Дай слово, что ты… ничего не предпримешь в отношении концепции А-П.
— Я ничего не буду делать, не проконсультировавшись предварительно с тобой. А прежде чем связывать себя обязательствами, давай изучим технику для восстановления вселенной.
Она долго смотрела на меня и наконец кивнула:
— Договорились.
— Очень хорошо, — сказал я. — Можешь начинать объяснения.
Следующий час ушел на схематичное, но четкое изложение основ аналого-потенциальной интерпретации. Я сосредоточенно слушал. Теория А-П была нова, но мне уже приходилось работать со сложными хроноприводами, и постепенно я получил некоторое представление об оборудовании.
— Такое чувство, что твой Пекс-Центр забрался гораздо дальше в дебри теории, — подвел я итог. — И обосновал выкладки весьма сложной электроникой.
— Наша аппаратура гораздо проще, — призналась Меллия. — Большинство приборов — для меня загадка.
— Но ты уверена, что это преобразователи типа А-П?
— Нет ни малейшего сомнения. Только к этому могло привести развитие детерминистики.
— Согласен с последним замечанием. Это сооружение для моего Пекс-Центра, как свисток паровой для парусника.
— Ты согласен продвигаться к А-П матрице?
— Не спеши, девочка. Ты думаешь, пожали друг другу руки, и все вернется на свои места. Мы работаем вслепую. Где находимся, куда попали? Не будем валить все в кучу, а разберемся по порядку. Надо начать с концепции аналого-потенциалов. У меня предчувствие, что ее теоретический базис относится к математическим выкладкам второго поколения. Он был порожден своего рода умозрительной установкой, обусловленной коренной темпоральной перегруппировкой.
— Нельзя ли пояснить? — спросила она холодно. Я махнул рукой.
— Твой Пекс-Центр находится не в главном временном потоке. Он, как звезда с повышенным содержанием тяжелых элементов — она не может возникнуть из первичного пылевого облака, а образуется из останков звезд предыдущего поколения.
— Весьма надуманная аналогия. Это лучшее, на что ты способен?
— Учитывая срок, да. Или лучше молчать и, не дай бог, ставить под сомнение твою А-П вселенную?
— Это нечестно.
— Правда? Я тоже кровью заинтересован в своем прошлом, мисс Гейл. И не стремлюсь попасть в царство нереализованных возможностей.
— Я… я не совсем то имела в виду. Почему ты так думаешь? Нет никаких оснований считать, что…
— Забавно, но в твоем мире нет для меня места. Точнее, в первоначальной картине твоего мира. Явился не запылился и изгадил сладкую безмятежность Берега Динозавров. Но для меня контора бы еще работала с тем же адресом не менее тысячи лет.
Она попыталась возразить, но я не стал слушать.
— Однако этого не произошло. Я сорвал задание и с легкой руки отправил станцию в царство грядущего или куда там…
— Не терзай себя. Ты выполнил инструкцию. И не твоя вина, что в результате… и после…
— Если какое-то мое действие вызвало случайную цепь событий, то ты не должна была родиться. Да. Но ты есть, Л… Меллия. Я встретил тебя под "легендой" Джима Келли, выполняя задание в 1936 году. В этой точке наши пути пересекались. Или… — тут я запнулся, но она уже все поняла.
— Или твое задание в Буффало находится в исторгнутой петле. Не в основном потоке. Не жизнеспособное.
— Оно жизнеспособно, детка! Можешь мне поверить! — рявкнул я, как измельчающая валуны и гравий камнедробилка.
— Конечно, — пробормотала она. — Все дело в Лайзе, так? Она должна быть реальной. Любая альтернатива немыслима. И если это приведет к переустройству пространственно-временного континиума, исторжению тысячелетней истории временного ствола, краху Чистки Времени — это еще одна маленькая цена за существование твоей возлюбленной. Заметь, это твои слова!
Она взглянула на меня, как несговорчивый архитектор на холм, на месте которого он собирается построить ровный разъезд.
— Пора браться за дело, — бросила она без всяких эмоций.
За остаток дня мы методически обследовали помещения. Сооружение вчетверо превосходило по размерам станцию Берега Динозавров, знакомую нам в предыдущем воплощении. Восемьдесят процентов его занимало оборудование, работу которого мы не понимали. Меллия составила общий план, определила основные компоненты системы, просмотрела аппаратуру энергообеспечения и разгадала несколько криптограмм на пульте управления. Я следовал за ней и слушал.
— Не могу понять смысла, — говорила она. Наступили сумерки, и большое красное солнце отбрасывало на полу длинные тени. — Энергообеспечение программируемой матрицы и интересующей программы вне всяких разумных пропорций. Эти огромные залы, Рейвел, для чего? Что это за место?
— Великая Центральная Станция, — ответил я.
— Это еще что?
— Да так, просто покинутое здание в старом городе, который никогда не существовал. Конечный пункт.
— Возможно, ты и прав, — задумчиво произнесла она. — Это оборудование предназначено скорее для транспортировки груза навалом, чем для обеспечения проживания персонала…
— Груза? Какого груза?
— Не знаю. Но звучит неплохо, верно? К тому же интерлокальный грузовой паром имел бы тенденцию к ослаблению темпоральной структуры как в точках передачи, так и в точках приема.
— Может, им все равно? Они устали от всего, как и я, — я зевнул. — Давай закругляться. Утро вечера мудренее.
— Как ты сказал? Все равно?
— Что? Я? Ничего я не говорил, девочка.
— Ты Лайзу тоже называл девочкой?
— При чем тут это?
— При том! Все, что ты говоришь и делаешь, окрашено идиотской страстью к этой… воображаемой миленке. Возьми себя в руки. Временной ствол Пекс-Центра в чрезвычайной опасности. Ты нанес ему непоправимый вред своими безответственными поступками!
— Не могу, — процедил я сквозь зубы. — Вопросы есть?
— Извини, — она закрыла лицо руками и покачала головой. — Я не хотела. Просто устала… измотана… мне страшно…
