class="p1">— С вами все в порядке?
Она глубоко вдохнула и утвердительно кивнула.
— Что бы вы там ни говорили, но вид у вас, сестра, нездоровый.
***
Эрон посмотрел на сопровождавших его заключенных — некоторые шли совсем рядом, некоторые впереди. Все несли специальные пакеты, которые вспыхивали от жесткого контакта.
— Ну ладно, теперь слушайте меня.
Все глаза внимательно смотрели на Эрона.
— Огней не зажигайте, пока я не подам сигнала. Вот это будет сигналом, — и он поднял руку. — Поняли? Сможете запомнить?
Все напряженно следили за ним. Они были так сосредоточены, что человек, стоявший у ближайшей вертикальной вентиляционной шахты выронил свою ношу. Он попытался поймать ее на лету, но промахнулся и, затаив дыхание, проследил, как та упала к его ногам.
Его сосед ничего не заметил. Заключенный опустился на колени, чтобы поднять пакет, и облегченно вздохнул…
В этот момент позади решетки, на которую упал пакет, появился чужой и стал медленно приближаться к заключенному.
Человек закричал, пакет выскользнул из его пальцев и упал на пол.
Там он ярко вспыхнул.
Эрон одновременно услышал и увидел взрыв. Его глаза округлились.
— Какого черта! Ждать сигнала! Вот зараза!
Потом он увидел чужого и мгновенно забыл обо всем остальном.
Огонь распространялся с такой быстротой, на которую и надеялись составители плана, взрывая огнем выстланные квинитрицетилином коридоры, захватывая вентиляционные проходы, поджаривая пропитанные веществом полы и переходы. Находясь в своем коридоре, Рипли услышала приближение огня и бросилась на необработанный участок, когда сверху вентиляционный проход над ее головой полыхнул огнем. Осужденный, находившийся рядом, среагировал не так быстро. Он заорал, когда его одежду охватило огнем.
Морс перекатился по полу, уворачиваясь от огня, и увидел над головой стремительно удиравшего чужого.
— Вот он! Эй, он здесь!
Но никто не захотел или не смог отреагировать на его крики.
В происходящем было трудно разобраться. Перепуганные люди бросались через горящие ограждения, падали сверху. Заключенный Эрик, увидев, что огонь настигает его, нырнул в незакрытую служебную трубу, едва успев улизнуть от взрыва, раздавшегося у его ног. Другой человек погиб, когда из вентиляционного прохода вынырнул чужой и приземлился прямо на него.
Как сумасшедшие, Эрон и один из осужденных неслись к камере для хранения отходов, пытаясь обогнать огонь. Заместителю старшего офицера это удалось, его спутник оказался не таким быстрым…, и счастливым. Огонь охватил его, но не остановил.
Ввалившимся в камеру для отходов Рипли, Диллону и заключенному Джуниору удалось повалить горящего человека на пол и сбить охватившее его пламя. Эрон никак не мог отдышаться. Но его внимание привлек какой-то приближающийся звук. Проявив неожиданную находчивость, Эрон схватил швабру, которой сметали квинитрицетилин, и сунул ее в огонь. Подняв самодельный факел вверх, он ткнул его в верхнее вентиляционное отверстие. Звук постепенно затих.
Заключенный умер на руках у Джуниора, его рот беззвучно шевелился. Джуниор поднялся и бросился в дым и огонь, крича:
— На, забери меня, сволочь! На!
В главном коридоре испарениями свалило еще одного человека. Последнее, что он видел, был чужой, появившийся перед ним на фоне огня. Он попытался кричать, но уже не мог.
Джуниор повернул за угол и резко остановился. Чужой обернулся к нему.
— Беги, беги!
В отчаянии заключенный рванулся вперед и пробежал мимо монстра, который без колебаний последовал за ним.
Все собрались неподалеку от входа в хранилище токсичных отходов. Рипли, Диллон, Эрон, Морс и другие спасшиеся заключенные. Когда чужой развернулся им навстречу, все последовали примеру Эрона, забрасывая чудовище горящими швабрами. Джуниор воспользовался случаем и приблизился сзади.
— На, получи, мразь!
Когда дело коснулось добычи, чужой вновь предпочел более близкую жертву более многочисленной. Развернувшись, он направился на Джуниора. Они вдвоем ввалились, в камеру для отходов.
Несмотря на неимоверную жару, Диллон продолжал тушить горевших компаньонов. Когда последний из них всего-навсего дымился, огромный человек развернулся, пытаясь проскочить сквозь пламя к задней стене.
Рипли добралась до коробки управления и нажала на красную кнопку в то время, как Эрон швырнул в дверь еще одну горящую швабру. Секунду спустя Диллону удалось привести в действие противопожарную систему.
Джуниор издал последний, слабый, безнадежный крик, когда тяжелая дверь закрылась перед ним, закупоривая камеру для отходов. В тот же самый момент заработали душевые установки. Измученные, перепуганные люди, все в той или иной степени пострадавшие от огня и дыма, неподвижно стояли в коридоре, когда полилась вода.
За дверью раздался приглушенный перемещающийся звук. Пойманный в ловушку чужой пытался найти выход. Постепенно звук стих.
Уцелевшие люди переглянулись, готовые разразиться радостными поздравлениями, но Рипли предупредила их:
— Это еще не все.
Один из людей разгневанно возразил:
— Чушь. Оно внутри, дверь работает. Мы поймали его.
— Что вы имеете в виду? — вызывающе спросил Эрон. — Мы засадили этого паразита в ловушку, как вы и планировали.
Рипли даже не взглянула на него. Ей не пришлось ничего объяснять, потому что тишина была нарушена звуком сильного удара. Кое-кто из стоявших вздрогнул, а двое даже бросились бежать.
Остальные с изумлением уставились на дверь, на которой вдруг появилась огромная выпуклость. Эхо канонадой разнесло звук по многочисленным коридорам. Оно еще не стихло окончательно, когда раздался второй сокрушительный удар, и на двери появилась вторая выпуклость.
— Сукин сын, — громко пробормотал Эрон. — Это же углекерамическая дверь.
Диллон не слушал его. Относясь тоже к людям, склонным выживать, правда, несколько другого типа, он смотрел на Рипли. Она не двигалась, поэтому он стоял не шелохнувшись. Если бы она побежала, он тут же, не раздумывая, бросился бы за ней.
Но даже после третьего удара Рипли продолжала стоять. У него зазвенело в ушах. «Я хотел бы повстречать эту леди раньше, — подумал он. — Леди, которая может изменить человека, изменить всю его жизнь. Она могла бы изменить меня. Но это было раньше. Теперь уже поздно. Давно уже поздно».
Больше ударов не последовало. Не появилось новых выпуклостей. В коридоре установилась гробовая тишина. Постепенно все перевели свои взгляды с прогнувшейся, но все еще целой, двери на единственную женщину, стоявшую среди них.
Когда Рипли медленно опустилась на пол, прислонившись к стене и закрыв глаза, раздался всеобщий вздох облегчения, похожий на легкий бриз, возникший после свирепого шторма.
Оставшиеся в живых собрались в зале для собраний, в ограниченном составе, но зато воспрянувшие духом. Диллон стоял перед ними, поджидая, чтобы удостовериться, что собрались все. И лишь после этого начал:
— Возрадуйтесь, братья! Даже для тех, кто погиб, время возрадоваться. Оплакивая их уход, мы одновременно воспеваем их мужество. Благодаря их жертве мы живы, да и кто
