– Ну и дурацкий у вас вид с этим кустом на спине, ваше превосходительство! Вы бы на себя со стороны… – договорить он не смог – захлебнулся смехом.
– Дозу принял, идиот! – проницательно заметил Шидал, задержавшийся передохнуть на опасно узком выступе. – У тебя еще много осталось?
Ни черта у меня не осталось, спохватился Саймон. Надо удирать, пока есть возможность.
Он полез по уступам наверх. С гребня увидел, что за скалами расстилается саванна с редкими группами деревьев – зеленая, невыгоревшая. На горизонте колыхалась стена густого дыма. Лишь бы направление ветра не изменилось… Спуск оказался достаточно легким, и наконец Саймон растянулся на траве, молясь, чтобы манокарец свернул себе шею. Над саванной расцвел закат, обезображенный черными мазками. Шорох осыпающихся камешков и усталая ругань заставили Саймона вскочить на ноги. Он в панике огляделся, заметил в траве выбеленную солнцем кучку костей какого-то животного, схватил первое, что подвернулось под руку (череп барвирога), – и метнул Шидалу в лицо, едва тот высунулся из-за скалы. Манокарец пошатнулся. Охваченный отчаянием, Саймон прыгнул вперед, лягнул его в пах и вырвал из рук бластер. Манокарец взвыл и рухнул на землю, но все-таки сумел сделать подсечку, а когда Саймон, перекатившись, вскочил – тот уже выхватил пистолет Волынина.
– Он стреляет, кобура водонепроницаемая… – страдальчески морщась, прохрипел Шидал.
Саймон осознал, что находится в незавидном положении: бластер-то он у противника вырвал, но держал за ствол… Отпрыгнув в сторону, укрылся в гроте, который приметил еще раньше, а манокарец спрятался за камнем.
– Что, не нравится, когда бьют?! – крикнул Саймон. – Мне тоже не нравилось!
– Я тебя еще не так буду бить, когда поймаю! – рявкнул в ответ Шидал.
Со стороны заката приближался аэрокар с красным крестом на дверце. Ясно, опять охотники за эксцессерами, а крест – для отвода глаз.
– Вам нужна медицинская помощь? – спросил усиленный динамиком голос.
Примитивная хитрость… Скривившись, Саймон полоснул лучом по окнам машины. Как будто внутри вскрикнули, потом аэрокар набрал высоту и улетел.
– Саймон, сдавайся! – потребовал манокарец.
Осторожно выглянув из грота, Саймон выстрелил на голос. В край валуна, который лежал в нескольких метрах от его укрытия, ударила пуля, выбив фонтанчик каменных осколков.
– У вас нет парализатора, правда? – рассмеялся Саймон – его опять охватила эйфория. – А стрелять в меня из этой штуки вы не станете!
Он заметил, что ветви ближайшего куста качаются, и нажал на спуск, но вместо манокарца на землю упала желтая птица с венчиком на голове. Здесь слишком много кустов, больших камней и гротов: с одной стороны, удобно прятаться, а с другой – враг, несмотря на свою тупость, тоже прячется и выжидает… Вдруг Саймон заметил в небе группу летательных аппаратов, они стремительно приближались. И это не аэрокары, это… боты космического десанта! Шесть штук. На корпусе каждой машины светилась эмблема Вооруженных Сил Ниара.
Сжав рукоятку бластера, скользкую от пота и сочащейся из порезов крови, Саймон с нарастающим беспокойством наблюдал за аппаратами. Что им тут понадобилось? Может быть, у них учения?.. Да, наверное, ведь у военных иногда бывают учения… Господи, пусть это будут просто учения, а не облава на эксцессеров!
Боты синхронно приземлились. Из них высыпали десантники в боевой экипировке – и мгновенно рассредоточились, укрывшись в траве, за валунами, за кустами, за корпусами своих машин. Потом из крайней выкатилось восемь роботов. Они взяли машину в кольцо, после чего над ней возник мерцающий купол. Генераторы силового поля, догадался Саймон.
Из бота, накрытого силовым куполом, вышли еще люди. Первый – в форме полковника, остальные – в штатском. Советник президента Ниара по чрезвычайным ситуациям, полномочный представитель Космопола в системе Близкого Солнца, комиссар полиции Испанского архипелага, комиссар полиции Айридоны, замминистра внутренних дел, кто-то еще… Полковник поднес к губам коробочку усилителя.
– Эй, вы! Нам надоели ваши игры! У вас есть десять минут, чтобы сдаться властям! В противном случае мы отутюжим всю местность в радиусе двадцати километров, а потом соберем для опознания ваши останки!
«Наверное, во время военных учений так и полагается…» – не желая прощаться с угасающей надеждой, сказал себе Саймон.
– Первая минута истекла! – предупредил командир десантников. – Бросайте оружие и выходите – все до одного, сколько вас там прячется!
Совсем рядом что-то лязгало – через секунду Саймон понял, что это стучат его зубы. Конец. Сейчас его убьют. Господи, да что он такого сделал, чтобы против него бросили космических десантников?! Это же элитные бойцы, обученные выживать в любых условиях и убивать голыми руками…
– Вторая минута истекла!
Саймон со стоном вздохнул. Ничего… Ниар недаром считается высокоцивилизованной планетой: смертную казнь здесь упразднили еще несколько столетий назад. Значит, максимум, что ему грозит, – это пожизненное заключение. Надо сдаваться.
– Третья минута истекла!
– Не стреляйте! – дрожащим голосом крикнул Саймон. – Я иду!
Он вышвырнул из грота бластер, поднял руки над головой и на подгибающихся ногах поплелся навстречу судьбе. Комиссар полиции Испанского архипелага встрепенулся, прищурился, а потом задумчиво кивнул. Узнал, понял Саймон. Он шел медленно, с горькой иронией думая о том, что выглядит сейчас точь-в-точь как герой кинобоевика: по пояс обнаженный (рубашкой пришлось пожертвовать, чтобы выдрать тот чертов кустик), израненный, одинокий… Хорошо, если эту сцену покажут во «Всепланетных Ниарских Новостях». Затаившиеся десантники смотрели на него с изумлением. Защищенные силовым полем должностные лица – тоже.
– Кто вы такой? – спросил советник президента. – Диверсант?
– Нет, я гражданин Ниара… Мне нужно лекарство, господа!
Чиновники начали переглядываться.
– Теракты на островах и поджог леса – твоя работа? – холодно поинтересовался полковник.
– Ну да, моя… – Саймон беспомощно улыбнулся: он чувствовал себя до предела измученным, голова кружилась. – Я ни в чем не виноват. Меня приучили к наркотикам и заставили совершать нехорошие поступки…
После этого признания наступила мертвая тишина. Полковник даже про отсчет времени забыл – только глядел на Саймона и хлопал глазами, а потом вдруг разразился семиэтажным матом.
– И все это сделал вот такой дохляк? – потрясенно пробормотал кто-то из десантников.
Несмотря на паршивое самочувствие, Саймон ощутил обиду: он, быть может, самый великий преступник за всю историю Ниара – а о нем так неуважительно отзываются!
