— Ну и что. Инопланетянин владеет крылатым судном. Но все равно, это хорошая мысль, сынок.
— Можете быть уверены! — сердито ответил Андерсон. — Как, черт возьми, они будут возвращаться?
Люк Гарнер выглядел так, словно увидел привидение. Через секунду он спросил:
— Сынок, ты когда-нибудь думал перейти в Силы?
— Ну почему… — скромно начал Андерсон.
— Кто вы?
Они посмотрели друг на друга.
КТО ВЫ???
— Лукас Ланселот Гарнер. Силы ООН.
— Лерой. Сын Джорджа Андерсона. Астронавт.
Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ СЛЕДОВАЛИ ЗА МНОЙ.Мозги взрывались от гнева. Даже когда он просто "думал вслух", это вызывало у Гарнера и Андерсона физический и психический паралич. Затем пришло время действий. Андерсон потянулся к панели управления. Его ногти слегка ударились о пластик. Он начал нащупывать защелки на защитной панели.
Гарнер треснул его по спине рукой.
Это действие поглотило его. Гарнер почувствовал, что сердце останавливается, и он с ужасом начал задыхаться. Прямо сейчас? — удивился он. Вокруг все стало красным и исчезло.
Когда он вернулся к жизни, в голове звенело. Андерсон выглядел страшно измученным. В его руке был пульверизатор с гипосульфитом.
— Слава богу! — выпалил он. — А я подумал, что вы скончались.
— Сердце остановилось, — просипел Гарнер. — Это со мной впервые. Что ты использовал?
— Адреналин в сердце. С вами все в порядке?
— Уверен, что да, с учетом происшедшего.
Молодой пилот был по-прежнему бледен.
— Вы знаете, что он приказал мне сделать? Я был бы вынужден отключить термоядерный щит! Это увидели бы даже на Земле. — Он содрогнулся. — Это увидели бы даже при дневном свете! Очень удачно, что вы остановили меня. Но как вы узнали?
— Я узнал, чего он хочет, по твоим действиям. Без всякого ума. Но как ты догадался, что это сердце?
— Я почувствовал, что это оно. Ладно, не будем беспокоиться об этом, пока не долетим до Нептуна. Он стал вне закона после того, как остановил ваше сердце.
— Нам бы первыми выстрелить по этой птичке!
— Это доставит мне удовольствие! — с яростью ответил Андерсон.
Кзанол напрягся, посылая приказ в умы врагов, но Сила не действовала. И не только расстояние было против него; различие в скорости было еще большим барьером. Легкое релятивистское отклонение в темпах времени делало невозможным общение даже между двумя тринтанинами.
Он перевел свое внимание на карты. Пилот-англичанин назвал эту игру пасьянсом или Терпением. Хорошее название. Кзанол упорно учился терпению" Пол каюты был устелен клочьями разорванного пластика, но эта колода выдержала десять предыдущих раскладов. Она была последней колодой на корабле.
В глубине горла клокотал рев плотоядного животного. Кзанол собрал карты в кучу и перетасовал их. Он уже научился координировать движения. И он кое-что узнал о себе. Нельзя позволять рабу смотреть на теб-1, когда шельмуешь в карты. Он словчил однажды, и пилот как-то догадался об этом. Не стоит ловчить в такой игре.
Кзанол подпрыгнул. Еще один! Этот был еще слишком далеко, чтобы управлять им, но достаточно близко, чтобы почувствовать. И все же… образ имел неясность. Однако не из-за расстояния. Словно этот раб спал. Но… как-то иначе.
Через полчаса он окажется в пределах досягаемости. На этот раз, убеждал себя Кзанол, других рабов на корабле нет. Он и не думал о другом тринтанине. Раб должен познать вкус команды тринтанина.
В шесть ноль-ноль следующего утра корабль Гринберга пошел на разворот. Тремя минутами позже "Золотое Кольцо" сделало то же самое. Проснувшись, Андерсон нашел снимки в камере видеоскопа: два пятна света, которые медленно вытягивались в яркие линии, а затем с той же неторопливостью сжимались в немного более яркие точки.
Время текло медленно. Гарнер и Андерсон углубились в партию, которую разыгрывали на видовом экране: прямоугольные порядки точек связывались линиями, и победа доставалась игроку, который завершал большее число квадратов. Почти каждый день они поднимали ставки.
Утром прошлого дня Гарнеру удалось отыграться. В один момент он был должен почти одиннадцать тысяч долларов.
— Видишь? — сказал он. — Ты не отказываешься от наслаждений, когда приходит старость.
— Кроме одного, — легкомысленно отозвался Андерсон.
— Да нет, поболее, — признался Гарнер. — Знаешь, мои вкусовые пупырышки состарились за долгие годы. Но я думаю как-нибудь заменить их. Так же как свой спинной мозг. Он тоже износился.
— Износился? Вы хотите сказать, что это не из-за аварии? Неужели нервы просто отмирают?
— Просто впадают в кому — на это больше похоже.
Быстрая перемена темы была обычным делом.
— У вас есть какая-нибудь идея, что мы будем делать, когда прилетим на Нептун? Спрячемся на одном из спутников и будем наблюдать?
— Все правильно, — ответил Гарнер.
Но через полчаса он спросил:
— Мы можем выйти на связь с Землей отсюда?
— Только мазером, — с сомнением отозвался Андерсон. — Но на Земле каждый сможет получить сообщение. Луч растягивается слишком сильно. У вас нет секретов от посторонних?
— Не беспокойся об этом. Нацеливай мазер на Землю.
Потребовалось полчаса, чтобы Андерсон отцентрировал луч и отследил его путь.
— Если окажется, что это письмо "с любовью к маме", считайте себя мертвецом, — устало пошутил Андерсон.
— Моя мать умерла давным-давно. Фактически, около столетия назад. Она считала себя старой женщиной!.. Алло, штаб-квартира Сил. Это Лукас Гарнер из Технологической полиции ООН.
Андерсон подтолкнул его локтем.
— Вы что? Ответа ждете, старая башка?
— Конечно нет! Это Гарнер, вызываю штаб-квартиру Сил, Земля. Прошу передать ответ на Нептун. Нам срочно необходима следующая информация от Доркаса Янски. Может ли его замедляющее поле полностью отразить радарный луч. Повторяю: полностью. Делает ли то же самое костюм чужака? — Он вновь предался безделию. — Ладно, сынок, прокрути это несколько раз.
— Уже сделано, стоит на повторе. Но что все это значит?
— Не знаю, почему я так долго этого не понимал, — самодовольно ответил Гарнер. — Инопланетянин был заморожен около двух миллиардов лет назад — так утверждал Гринберг. И я думаю, он говорил правду. Он бы не знал об этой штуке, что находится на Нептуне, если бы не положил ее туда два миллиарда лет назад. Но почему он считает, что вещь не исчезла, не проржавела или как-то иначе не истрепалась в течение всего этого времени?
— Она в замедляющем поле?
— Да.
Андерсон взглянул на хронограф.
— Вы получите ответ минимум через восемь часов, не считая времени на вопросы типа "а ты кто такой?" Добавим час — значит они позвонят около девятнадцати тридцати. Поэтому давайте немного поспим. Мы получим ответ около трех утра.
