Однажды девушка-лейтенант, каждый день навещавшая их, сказала:
– Тина, с вами хочет поговорить один из военнопленных, Арнольд Риган. Вы знаете такого?
– Да. Где он?
– В тюрьме. Он был на «Мезоне», в загерметизованном отсеке, там многие выжили. Если хотите его навестить, вам надо получить разрешение у майора Коренау.
Назавтра Тина получила разрешение и пошла к Ригану, лейтенант ее сопровождала. Они пересекли припорошенную буроватым снегом площадку, окруженную ангарами. Тина давно уже заподозрила, что все они пустуют: это старая, заброшенная часть базы, потому-то их с Гонщиком здесь и устроили.
– Холодно, – заметила, поежившись, лейтенант. Ее щеки и кончик вздернутого носа порозовели.
– Еще бы, – согласилась Тина – она ощущала холод, но не мерзла. – Тут лето или зима, если это не военная тайна?
– Тут времена года не меняются. Лет через пятнадцать я тоже стану киборгом.
Тина не стала спрашивать, сколько сейчас на Тергароне киборгов, – это вполне могло сойти за выпытывание стратегически важных сведений. Тергаронцы не любят, когда посторонние лица лезут куда не надо и задают много вопросов. Она быстро это усвоила и за десять лет контактов с ними ни разу не нарывалась на неприятности из-за чрезмерного любопытства. Кое-что она вычисляла, просто сопоставляя факты, но выводы держала при себе. Девчонке около двадцати пяти – значит, киборгизации подвергают сорокалетних, тех, у кого уже есть дети. Видимо, тергаронцы всерьез готовятся к большой войне с потенциальным агрессором. Другой вопрос, существует ли этот самый агрессор… Силарская игра так и не дала ответа – пятьдесят на пятьдесят.
Спустившись в подземный туннель, они сразу окунулись в густое тепло, и легкость исчезла – здесь была привычная для людей сила тяжести.
– Сюда, – позвала лейтенант.
Машина с непрозрачными окнами, мягкими диванчиками и звуковым синтезатором, наигрывающим бодрую мелодию (очевидно, для того, чтобы заглушать доносящиеся снаружи звуки). Она мчала их по лабиринту туннелей минут пятнадцать, и под конец у Тины возникло навязчивое желание сломать синтезатор: он не только без устали повторял один и тот же мотивчик, но еще и невыносимо фальшивил.
– Зациклило, – объяснила девушка, когда прибыли на место. – Они часто выходят из строя.
Пришлось подождать, пока один из часовых, повернувшись к терминалу, проверял данные Тины Хэдис. Наконец их впустили в широкий длинный коридор, облицованный металлическими плитами. Роботы в нишах, глазки видеокамер, одинаковые двери. Типичная тюрьма.
– У нас тут гауптвахта, но сейчас всех повыпускали в честь победы, а то негде было разместить военнопленных. – Лейтенант остановилась перед первой дверью. – Это комната для свиданий, заходите.
Комната для свиданий выглядела получше, чем коридор: здесь были пластиковые панели веселенькой расцветки, подержанная мягкая мебель и большая стереокартина с морским пейзажем. Вскоре замок опять щелкнул – привели Ригана. Он заметно похудел, правую щеку покрывала застывшая белая пена.
– Привет, Тина, – хрипло поздоровался он, усаживаясь в кресло напротив.
– Привет, Риган. Я рада, что вы живы. Вас ранило?
– Ожоги. Это вы с тем парнем заманили нас в ловушку?
– Мы, – Тина не собиралась ни увиливать, ни оправдываться.
– Я на вас не в обиде. По крайней мере, мы ни во что не успели вляпаться и нас не притянут к суду за пиратство. В этом… сражении погибло много народу, но те, кто уцелел, смогут вернуться домой и жить по-человечески. Нас уже скоро отправят на Ниар – сказали, что сейчас ведутся переговоры с правительством. Серьезно, Тина, вы меня выручили. Генлаор убит?
– Да.
– Это точно? Вы видели его мертвым?
– Да, точно.
– Наконец-то… Уж теперь я буду с оглядкой выбирать себе новых боссов!
– С вашими детьми все в порядке?
– Ага, – он кивнул, пощупал обожженную щеку и поморщился. – Не болит, зато чешется…
– Почему вы помогли мне в прошлый раз, в Хризополисе? – Ей давно уже хотелось спросить об этом. – Когда Генлаор приказал вам убить меня?
– Помните дволлов? – Риган усмехнулся и опять слегка поморщился.
– Разве можно их забыть?
– А помните, как я нашел способ защищаться от них? Я тогда многое передумал… Активный разум включает в себя еще и порядочность, и способность делать правильный выбор. Жаль, что я оказался на стороне этого прохвоста Генлаора… Но теперь все в прошлом. Я рад, что выиграла ваша команда.
– Спасибо. Как здесь условия, нормальные?
– Пожаловаться не могу. Тергаронцы, конечно, народ без сантиментов, вояки – они и есть вояки. Но кормят прилично, всем раненым оказали медицинскую помощь. Я уж думал, что никогда не выберусь с этой каторги…
Тина поняла, что он имеет в виду не битву и не тергаронскую тюрьму, а свою зависимость от Генлаора.
– Будьте счастливы, Тина, – пожелал он на прощание.
– Вы тоже, Риган.
Через день ремонт был закончен, и яхта покинула военную базу. За пределы системы Лиммы ее отбуксировал тергаронский катер, после чего Стив разогнался до светового барьера и нырнул в гиперпространство. На этот раз полет прошел спокойно, незваных посетителей не было. Яхта вышла в трехмерный космос в окрестностях системы Близкого Солнца, и Тине, несмотря на весь ее скептицизм, пришлось признать, что Гонщик действительно ориентируется в гиперпространстве без всяких предварительных расчетов. Дальше летели в обычном режиме, сбросив скорость в соответствии с правилами – Всегалактический Кодекс строжайше запрещал нырять в гиперпространство, равно как и выходить из него, в пределах звездных систем. Яхта шла к Ниару на автопилоте, делать было нечего. Стив достал ренгмари, силарскую игру.
– Попробуем еще раз? Только теперь главной фигурой будет не Генлаор, а Руческел.
– Давай, – согласилась Тина.
Прозрачный многогранник мерцал на столе посреди салона, внутри передвигались, подчиняясь командам, разноцветные миниатюрные фигурки.
– Вот это вывод! – присвистнул Стив (они только что пересекли орбиту Олимпа; впереди по курсу, правее солнца, можно было разглядеть пока еще крохотную белую звездочку – Ниар).
– Какой вывод? – Тина потянулась за электронной инструкцией к ренгмари.
– Руческел – агент внешнего агрессора, вероятность – семьдесят пять процентов с десятыми долями. Чтобы сделать более точный вывод, нужно знать, подчинялся Генлаор Руческелу или действовал сам по себе. В первом случае вероятность повышается, во втором понижается. – Повернувшись к роботу, который, казалось, тоже с интересом глазел на игру, Гонщик бросил: – Чашку кофе, покрепче.
– Головоломная игра, – Тина подперла кулаком подбородок. – Как и все у силарцев.
