внезапно опустилось на пол. Из его раскрытой пасти сочилась густая желатинообразная слюна.
Она выпрямилась во весь рост.
— Ну, давай, сволочь! Убей меня!
Когда чужой не среагировал, она снова огрела его трубой.
Чудовище с криком откинуло трубу в сторону и уставилось на женщину. Она не отрываясь смотрела на него, и пот струился по ее лицу.
Потом чужой развернулся и нырнул в темноту. Рипли тяжело опустилась на пол, глядя ему вслед.
— Подонок.
***
Диллон нашел лейтенанта в зале для собраний. Она сидела одна в огромном, полутемном помещении, обхватив голову руками. Абсолютно выжатая, абсолютно одинокая. С пожарным топором, висевшим на его правой руке, он подошел и встал рядом. Она, должно быть, заметила его, но внешне это никак не выражалось.
Обычно он уважал ее молчание и уходил, но события складывались далеко не обычным образом.
— С вами все в порядке?
Она не ответила и не взглянула на него.
— Что вы здесь делаете? Вам следует затаиться, как всем остальным. А вдруг он появится?
Ее голова поднялась.
— Он не убьет меня.
— Почему это?
— Потому что один из них во мне. Он не станет убивать своих.
Диллон обалдело уставился на нее.
— Чушь собачья.
— Послушайте, я видела его час назад. Я стояла рядом. Я могла стать его ужином, но он не тронул меня. Он убежал. Он не станет убивать свое будущее.
— А откуда вы знаете, что эта штука в вас находится?
— Я видела это на сканере. Это матка. Она сможет породить тысячи подобных тому, что шляется здесь в округе.
— Вы имеете в виду что-то типа матки у пчел?
— Или у муравьев. Но это просто аналогия. Эти твари не принадлежат к разряду насекомых. Это просто грубые аналога общественных структур. Мы очень мало о них знаем. Как вы наверное, уже успели заметить, они не очень легко поддаются изучению.
— А как вы узнали, что это матка? — он сам не ожидал от себя такого вопроса.
— Во-первых, очень характерная форма черепа. У него имеется нечто вроде широкого жабо. Первичные признаки этого уже отчетливо видны на картинке сканера. Ну, и потом еще один признак. Период созревания аналогов воинов и рабочих очень короткий, в некоторых случаях это всего лишь один день или что-то около этого. Они созревают с неимоверной скоростью.
Она с грустью посмотрела на Диллона:
— Очень эффективный путь для выживания.
— Если бы это был обыкновенный рабочий, то он бы уже появился из грудной клетки. А этот вынашивается в утробе, а не в груди. Значит, матка чужих представляет собой более сложный организм. Ей для созревания требуется больше времени и пространства. Иначе бы я уже была мертва.
— Я видела, как они работают. Не очень веселая картина. Взрослая матка огромна, гораздо больше того, с которым мы сражались. Она просто откладывает яйца. Миллионы яиц. Это совсем не такое существо, какое вырвалось от нас на свободу.
Рипли понизила голос:
— Как я уже сказала, до сих пор никому еще не приходилось сталкиваться с личинкой матки. Я не знаю, сколько длится период ее созревания, кроме того, что он значительно больше, чем у обычного рабочего чужого.
Диллон с недоверием посмотрел на нее.
— Какой-то бред. Ну, а если она там, как же она туда забралась?
Рипли рассматривала свои руки.
— Пока я была в глубоком сне. Я догадываюсь, что кошмар, приснившийся мне, был не совсем сном. Меня изнасиловали, хотя это не совсем точный термин. Изнасилование — это акт преднамеренного насилия. А здесь был акт размножения, пусть даже мое участие не было добровольным. Ну, будем называть это изнасилованием. Хотя сомневаюсь, что чудовище с этим согласится. Оно, возможно, сочло бы эту концепцию…, ну, чужой.
Она задумалась, вспоминая прошлое.
— Одно из забравшихся на мой корабль «Ностромо» существ готовилось воспроизвести себя, но это тоже была не матка. По крайней мере некоторые из них должны быть гермафродитами. Самооплодотворение, так что даже один изолированный индивид может продолжать род. Рабочий-воин может откладывать яйца, но медленно, по одному, пока не произведет матку, которая возьмет эту работу в свои руки. Именно так одному из них удалось зародить ее во мне. По крайней мере, это лучшая версия, которую я могу предложить. Я не ксенолог. Несколько мгновений она молчала.
— Колоссально, а? Я стану матерью матери апокалипсиса. Но я не смогу сделать то, что я должна сделать. Поэтому вы поможете мне. Вы должны меня убить.
Диллон сделал шаг назад.
— Что за чушь вы несете?
— Вы все не можете понять? Со мной все кончено. Я стану мертва в ту минуту, когда она родится, потому что я больше не буду нужна. Я видела, как это происходит. С этим я могла бы жить, если только эти слова не содержат в себе противоречие. Я была готова умереть с того момента, когда впервые столкнулась с одним из этих существ. Но я буду проклята, если допущу, чтобы эти идиоты из Уэйленд-Ютани увезли его на Землю. Им, быть может, это удастся, но это будет конец всему человечеству. А, может, и всей жизни на планете. Я не видела, способны ли эти твари воспроизводиться через животных, по размерам превышающих, скажем, кота.
— Она должна умереть, вот почему кто-то должен убить меня. Вы сможете это сделать?
— Вы не должны беспокоиться об этом.
— В некотором смысле это даже смешно. Я уже столько убивала за последнее время, а вот еще одного убить не могу. Может быть, это происходит потому, что я так долго концентрировала свои силы, чтобы выжить. Так что вы должны мне помочь.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Просто сделайте это. Без лишних разговоров.
Она повернулась к нему спиной.
— Ну, давайте, — настаивала она, — сделайте это! Вы же считаетесь убийцей…, убейте меня. Давайте, Диллон. Заставьте себя. Оглянитесь. Я думаю, вы в состоянии сделать это, вы большой паршивый сукин сын.
Он оглядел ее стройную фигуру, белую шею и узкие плечи. Ее можно прикончить одним точным ударом, переломить хребет и спинной мозг быстро и чисто. Смерть будет почти мгновенной. Потом он сможет уделить внимание ее животу, тому монстру, что растет в нем. Оттащить труп к плавильне и сбросить в печь. Все это можно закончить за две минуты. Он поднял топор.
Мускулы его лица и рук напряглись, и топор со свистом рассек воздух. Он швырнул его изо всей силы в стену мимо ее головы. Она вздрогнула от удара, затем моргая повернулась к Диллону.
— Что за черт? Вы не можете сделать мне одолжение.
