— Нет, завтра я буду слушать на улице.
— Завтра кажется, опять будет лить, дожди зарядили.
— Да, завтра пойдет дождь, но когда Вы будете, играть он уже кончится; на следующий день опять весь день будет дождь, в том числе и во время Вашей игры, тогда я могу подняться в дом и слушать здесь; дождь прекратится только на третий день, в первой половине дня в 11 часов.
Профессор засмеялся, оценив чувство юмора собеседника. Однако смотря на его удаляющийся силуэт, он вдруг подумал, что едва ли тот шутил.
Предчувствие старика не обмануло. Погода точно следовала прогнозу молодого человека: вечером следующего дня дождя не было, и тот слушал музыку на улице; через день пошел дождь и парень поднялся в дом; на третий день ровно в 11 часов дождь в Принстоне закончился.
Вечером того же дня молодой человек не остался на улице, а держа в руках скрипку, поднялся в комнату профессора. Ничего не говоря, парень вручил ему инструмент.
— Нет, нет, мне ни к чему другая скрипка, — отмахнувшись, сказал старик.
Многие люди дарили ему скрипки, было даже одно известное изделие прославленного итальянского мастера. Однако тогда он вежливо отказался от него, как и всегда, полагая свое искусство игры недостойным такого прекрасного инструмента.
— Я даю скрипку с возвратом, потом Вы мне ее вернете. Извините профессор, но я могу дать ее Вам только на время.
Старик принял инструмент. По виду это была самая обычная скрипка, однако у нее не было струн! После внимательного осмотра он разглядел очень тонкую струну, она была похожа на нить паутины. Профессор никак не мог решиться надавить на нее, было такое впечатление, что она оборвется от одного вздоха. Он поднял голову и посмотрел на молодого человека. Последний улыбаясь, поощрительно кивнул. Тогда старик слегка прижал струну. Она не порвалась, а его пальцы ощутили мощную силу натяжения, невероятную для такой тонкой паутины. Он приподнял смычок, невольно задел струну, и она издала звук. В этот момент старик познал, что значит музыка Небес!
Звучание Солнца! Сияние звука!
Как только старик начал играть, то сразу же погрузился в необъятную вселенную. Он увидел, как в космосе неторопливо надвигались световые волны, напоминая туман, потревоженный утренним ветром. Безгранично широкая оболочка пространства и времени мягко качалась на огромных волнах земной гравитации, плавающие над оболочкой бесчисленные звезды, были похожи на сверкающие капли росы. Энергия безбрежно растекалась могучим ветром, на оболочке пространства и времени возник похожий на иллюзию радужный свет…
Когда профессор очнулся от этой непостижимой музыки и пришел в себя, молодой человек уже ушел. Неизвестно в какой именно момент.
Старик был восхищен новой скрипкой, каждый день он играл до глубокой ночи. Дюкас и врач советовали ему поберечь здоровье, однако они также знали, что каждый раз, когда звучала скрипка, старик чувствовал небывалый подъем жизненных сил.
Тем временем парень больше не появлялся.
Прошло больше 10 дней, неожиданно профессор стал меньше играть на новой скрипке, к тому же иногда он играл на своем старом инструменте. Все из-за того, что внезапно он стал ощущать определенное беспокойство. Старик испугался, что от слишком частой игры скрипичная струна, тонкая, словно нить паутины, может натереться и оборваться. Однако он был не в силах противиться магии, сокрытой в звучании скрипки, особенно тогда, когда думал, что молодой человек когда-нибудь может забрать ее назад. Поэтому он снова, как и в самом начале, стал ночи напролет играть на ней. Каждый раз глубокой ночью, когда он нехотя прекращал игру, то всегда принимался тщательно осматривать струну. Однако вследствие возраста его зрение уже утратило четкость. Тогда старик просил Дюкас принести лупу и через нее он видел, что на струне не было ни малейших следов повреждений. Ее поверхность, словно у драгоценного камня, была гладкой и блестящей, кроме того, в темноте струна светилась синим фосфорическим светом.
Так опять прошло больше 10 дней.
Глубокой ночью перед сном старик как обычно бросил последний взгляд на скрипку. Внезапно он заметил некоторую странность, связанную со струной. Он взял лупу и произвел более тщательный осмотр, после чего только утвердился в своем подозрении. На самом деле, эта странность образовалась еще несколько дней назад, но только сейчас она стала такой заметной, что ее можно было легко увидеть.
От частой игры струна на скрипке становилась крупнее.
Вечером следующего дня, как только старик пристроил смычок к струне, неожиданно появился молодой человек.
— Ты пришел за скрипкой? — с тревогой спросил старик.
Парень кивнул.
— Если бы можно было оставить ее мне…
— Абсолютно невозможно, мне искренне жаль профессор, никак нет. Я ничего не могу оставлять в Настоящем.
Старик погрузился в раздумья, он начал что-то понимать. Подняв скрипку, он спросил:
— Значит она не из Настоящего?
Молодой человек кивнул. Сейчас он стоял перед окном, за окном, Млечный путь расчертил небеса, сверкали созвездия. Он казался черным силуэтом на этом изумительным фоне.
Старик стал понимать еще больше. Он вспомнил невероятную прозорливость собеседника, хотя все было очень просто, парень не предсказывал, а вспоминал.
— Я посланник, в нашем времени мы не могли смотреть, как Вы печалитесь, поэтому меня и направили.
— Что же ты принес мне, эту скрипку?
Старик не выказал какого-либо удивления. Вселенная — вот что всю жизнь вызывало у него самое большое удивление. Именно поэтому он превосходил других, первым разгадывая ее самые сокровенные тайны.
— Нет, скрипка лишь доказательство. Доказательство того, что я прибыл из Будущего.
— Как же она это доказывает?
— В Вашем времени люди смогли преобразовать массу в энергию: атомная бомба, а также термоядерная бомба, которая скоро появится. В нашем времени уже стало возможным преобразовать энергию в массу. Посмотрите, — он указал на скрипичную струну. — Она стала крупнее, увеличение массы произошло благодаря преобразованию энергии звуковых волн, возникших в процессе Вашей игры.
Старик, все еще сомневаясь, покачал головой.
— Я знаю, что эти два факта не согласуются с Вашей теорией: первое, я не могу обратить время вспять; второе, согласно Вашей формуле, необходимо несоизмеримо большее количество энергии, чтобы добиться такого заметного увеличения массы.
Мгновение помолчав, старик снисходительно улыбнулся.
— Теория суха, — он незаметно вздохнул, — да и мое древо жизни тоже засохло. Хорошо, с каким посланием для меня ты прибыл, дитя?
