— Куда ты? — спросила Эми, но Доктор уже вышел.
* * *
Они смотрели и ждали. Это было жутко. Эми была рада, что Рори держит ее за руку. Хотя она не призналась бы ему в этом. Отражение на зеркале замерцало, и Эми задрожала. Оно становилось все более и более плотным, как призрак, обретающий телесность, до тех пор, пока в комнате не стало двое плачущих ангелов.
— Фух! — сказал Рори. — Сработало!
Эми толкнула его.
— Кажется, в нашем плане есть небольшой недочет.
Еще одно изображение начало оживать.
— Зеркало между ними! Доктор беспокоился о том, чтобы кто-то не встал перед ним, он не думал, что появятся еще ангелы! Изображение ангела все еще в зеркале, оно будет создавать новых! Нужно, чтобы они смотрели друг на друга.
Она еще говорила, когда Рори запрыгнул на сцену. Он столкнул зеркало. Оно упало на пол и разбилось.
— Семь лет неудач — примета, — сказала Эми.
Рори улыбнулся.
— О, не думаю.
Новое изображение исчезло. Эми посмотрела на двух каменных ангелов, стоящих нос к носу. Они будут смотреть друг на друга вечно, оставаясь камнем.
Рори посмотрел на жену.
— Я думаю, — сказал он, — что в ближайшее время мне наверняка будет сопутствовать удача.
Эми, Рори и две старушки оставили ангелов и пошли встречать Доктора.
Очередь фокусников опустела, но на Трафальгарской площади было людно.
Люди собрались вокруг Четвертого Постамента.
— Вон туда, — услышала Эми голос Доктора, обращавшегося к двум мужчинам. — Удостоверьтесь, что они смотрят друг на друга.
— Что происходит? — спросила она, когда они подошли к нему.
Он улыбнулся.
— О, кажется, я нашел кое-что, что можно поставить на Четвертый Постамент. Статуи двух ангелов, смотрящих друг на друга. Я назвал это «Памятником пропавшим». Просто пришлось вернуться назад на несколько недель и попросить кое-кого о любезности. Кстати, когда я там был, заодно забронировал наши билеты в театр. А, и еще кое-что, — он повернулся к миссис Хупер. — Эмбер, кое-кто хочет вас видеть.
Миссис Хупер, прихрамывая, пошла к Доктору. И тут она увидела, о ком он говорит. Она отбросила трость и побежала, как подросток, которым была несколько часов назад.
— Макc! О, Макс!
Маленький коричнево-белый джек-рассел-терьер прыгнул к ней в объятия.
— Откуда он взялся? — спросила Эми.
Доктор безуспешно попытался выглядеть скромным.
— Ну, я просто нашел ветеринарные записи Макса, сунул его идентификационный чип в отвертку и нашел его. Выкупил за кучу денег, и вот он!
— Здорово! — сказала Эми. — О Сэмми Старе ничего не слышно?
— Нет, — сказал Доктор. — И это очень хорошо. Все, чего он хотел — слава и богатства. Думаю, если бы он стал очень знаменитым или богатым, я бы услышал о нем. А я о нем не слышал. Значит, не стал. И это можно считать достаточным наказанием, — он нахмурился. — Хотя, может, и недостаточным. Я только надеюсь, что все девушки, которых он обманул, прожили в прошлом хорошую жизнь, как Эмбер Рейнольдс.
Эми устало вздохнула.
— Нам пора?
Доктор кивнул.
— Здесь от ангелов не будет вреда. Трафальгарская площадь. Здесь никогда не бывает темно и пусто. Даже если что-то пойдет не так, на них всегда будут смотреть. — он пошел вперед. — Пойдем, Понды! Назад в ТАРДИС!
Некоторое время Эми и Рори стояли, глядя, как ангелов водружают на новое место.
— Миссис Хупер рассказала мне, как потеряла Макса, — сказал Рори через минуту. — К ним пришел незнакомец и купил его у ее отца. Поэтому она и убежала.
Глаза Эми расширились.
— Но Доктор сказал, что он вернулся назад во времени… о нет! Она убежала из-за него! Стоит сказать ей? Стоит сказать ему?
— Нет, — сказал Рори. — Ты ведь слышала, что она сказала. Она не стала бы ничего менять. У нее тут была ужасная жизнь, до того, как она убежала. В прошлом она встретила своего Альберта. Родила дочерей, — он наклонился и поцеловал ее. — Ты можешь смириться с чем угодно, если будешь с теми, кого любишь.
Посреди площади миссис Хупер и миссис Коллинз начали танцевать. На миг Эми увидела в них тех, кем они были раньше, двух потерявшихся девушек. Эмбер Рейнольдс и Кайли Данкан, танцующих в 1945 в день Победы в Европе.
Макс бегал вокруг них, радостно лая.
Держась за руки, Эми и Рори последовали за Доктором. Уходя, они услышали, как старушки поют:
— «Может быть, час, а может, неделя, а может, полсотни лет.
Но любовь наша будет все так же крепка, когда мы увидимся вновь…»
