В это время стена напротив зашевелилась. Часть ее отошла в сторону, открыв квадратное отверстие. Билл, как завороженный, смотрел в него. Словно вытолкнутая рукой невидимого гиганта; из стены вышла длинная балка, похожая на рельс. Билл непроизвольно шевельнул губами, но ничего не сказал. До его ушей донесся идущий из отверстия шорох, как будто там что-то волочили. Шум стал щомче, а затем в комнату въехал стеклянный гроб. Недалеко от конца направляющего рельса гроб остановился, и Билл увидел, что в нем кто-то лежит. Это была Кора.
Репортер всхлипнул и, отчаянно извиваясь, попытался перекатиться к гробу. Он уже преодолел половину этого расстояния, когда в комнате появились пять гулов и
Вильям Эббот. Они вошли через то же квадратное отверстие и стали вдоль стены.
Билл смотрел снизу вверх на ужасные лица вурдалаков. Он вновь видел стекающую с них на пол отвратительную слизистую жидкость. Отвратительный запах тления ударил ему в ноздри, вызывая дурноту.
Вильям Эббот засмеялся. Он стоял перед гробом, положив руки на крышку, и пренебрежительно смотрел на катающегося на полу репортера. На гробовщике был застегнутый доверху темно-голубой китель, такие же брюки и черные ботинки. В отличие от своих помощников, он выглядел совершенно нормально.
- Ваши часы сочтены, Конноли! - торжествующе сказал Эббот. - Но напоследок вы еще сыграете для нас отличную пьеску.
- Вы, сволочи! - прошипел Билл.
Эббот только ухмыльнулся в ответ. Он вытащил из кармана нож и разрезал путы Билла. Кровь снова запульсировала в пальцах пленника. Он почувствовал себя так, словно его руки и ноги погрузили в кипящую воду. С искаженным болью лицом он принялся массировать ступни.
Гулы безучастно смотрели на него. Эббот вел себя спокойно, но гулы начали издавать какие-то чавкающие звуки. Билл понял, что пожиратели трупов предвкушают новую добычу, и этой добычей будет он.
- Я должен сообщить вам радостную весть, - вдруг сказал Вильям Эббот.
Билл с усилием поднял голову.
- Вашему знакомому, этому инспектору Синклеру, удалось уничтожить двух моих помощников. Он действительно располагает каким-то необычным оружием. Что вы можете мне рассказать о нем?
Билл покачал головой.
- Ни слова я вам не скажу. Только одно я знаю точно - инспектор Синклер уже занимается вашей дерьмовой деятельностью.
- Вы забываете, что я демон, просто принявший человеческое обличье. Эббот засмеялся. - Хотите увидеть мой настоящий вид, Конноли?
- Спасибо, обойдусь.
- Ну, хорошо. - Эббот пожал плечами. - Но кое-что я должен выяснить с вашей помощью, хотите вы этого или нет. Я вас загипнотизирую на короткое время, а потом вы мне расскажете все.
Билл, кровообращение которого уже нормализовалось, встал. Его слегка пошатывало, но это можно было преодолеть. Подойдя к стеклянному гробу, он застывшим взглядом посмотрел на лицо Коры, похожей сейчас на прекрасное мраморное изваяние. Репортер оперся обеими руками на крышку гроба и с трудом сдерживал слезы. И где-то внутри него в это время росла ненависть. Только ненависть и желание уничтожить эту отвратительную нечисть.
С застывшим, как маска, лицом Билл повернулся и посмотрел на Вильяма Эббота.
- Она... мертва? - спросил Билл тихим голосом, чувствуя, как кровь стучит у него в висках.
Директор погребальной конторы не удосужился ответить. Несколько секунд Эббот молча стоял, наблюдая за Биллом. Затем он заговорил, и его слова, как жидкий свинец, капали в звенящей тишине комнаты:
- Она пока живет. Билл облегченно вздохнул.
- Объясните точнее, Эббот, - потребовал он. Эббот ухмыльнулся.
- Я захотел, чтобы вы наблюдали, как будет умирать ваша жена.
Билл призвал на помощь все свои силы, чтобы не схватить стоящего перед ним демона за горло.
- Вы думаете, что я это допущу? - с трудом выдавил он сквозь плотно сжатые зубы.
- А вам ничего другого не остается делать, - ответил Эббот, - потому что... вы сами убьете свою жену.
Билл подумал, что он ослышался - слишком невероятно прозвучали слова гробовщика. Его вдруг пробил холодный пот, ноги начали дрожать.
Он убьет свою жену! Это сказал Эббот. Билл вытер лоб. Его дыхание стало прерывистым.
- Никогда! - выдохнул он. Эббот засмеялся.
- Не смешите, Конноли. Мы сильнее вас.
Он отдал короткую команду. Четыре гула отделились от стены и подошли к гробу.
Репортер посмотрел на их жуткие морды, потом опять в лицо Эббота, на котором отражался триумф, и вдруг понял, что полностью во власти этих демонов.
Гулы сняли крышку гроба. Билл бросил взгляд на свою жену, лежавшую со скрещенными на груди руками. В немом отчаянии репортер покачал головой.
- Нет, - прошептал он, - нет, я не могу этого сделать. Я никогда не сделаю этого.
Губы несчастного бормотали неслышные слова, его руки были судорожно сцеплены. Наконец Билл с усилием отвел взгляд от гроба. Он хотел повернуться к Эбботу и сказать, что скорее умрет сам, чем убьет свою жену, но не смог произнести ни звука. Черные глаза гробовщика неподвижно глядели на него.
Билл плавно опустил руки. Он мгновенно забыл, что хотел сказать. Сейчас репортер полностью подчинялся гипнотическому воздействию демона.
- Ты ее убьешь! - мрачно сказал Эббот.
- Да, я ее убью, - покорно кивнул Билл Конноли.
Мясистые губы Эббота довольно вытянулись. Он торжествовал победу. Его взгляд все еще сверлил глаза Билла, который, казалось, совершенно не понимал, что происходит.
Эббот вытащил из-под куртки короткий меч.
- Ты убьешь ее этим.
- Да, - бесстрастно ответил Билл и протянул руку. Эббот подал ему меч.
- Подойди к гробу, - сказал он, - и убей свою жену.
Билл ощутил в своей руке меч. Он повернулся, подошел к гробу и посмотрел на свою жену.
- Убей ее! - раздался голос Эббота.
Репортер обхватил рукоятку меча двумя руками, так что пальцы побелели от напряжения. Его рот был полуоткрыт, тихое, свистящее дыхание было ровным. Острие меча покачивалось всего в одном ярде над беззащитной женщиной. Еще мгновение - и оно должно было опуститься и пронзить тело.
- Коли! - словно хлыст ударил голос Эббота.
Билл подчинился команде. Он изо всей силы вонзил меч в грудь Коры. Билл Конноли убил свою собственную жену...
Джон Синклер был вынужден повесить горящий фонарик себе на шею. Ход был узким, слишком узким. Инспектору пришлось ползти на животе, извиваясь как змея. Сырая земля падала ему на голову, за воротник рубашки. Уже через несколько метров Джон весь покрылся потом. Чудовищное напряжение выматывало его. Дышать было трудно, но возврата уже не было - он не смог бы развернуться в узком ходе. Поэтому инспектор упрямо двигался вперед.
