Позади них вздымался еловый лес; аромат его нес весеннюю свежесть. К югу небеса заслонял своей чистотою заснеженный пик Ренье <Совр. гора Рейнир.>.
И все же иноземец Тераи был окружен отчуждением. Светлокожие норри и изредка попадавшиеся навстречу приземистые смуглокожие инжуны <Американские индейцы.> застывали, заметив его; дети прекращали игры; псы, ощущая неладное, щерились и рычали. Игноривали его разве что кошка, гревшаяся на крыльце, и ворон, отрывисто выкрикнувший что-то над головой.
"Ну а на что ты рассчитывал? Наверное, не следовало бы приезжать сюда, - устало подумал он. - Но я же обещал Лауни до конца выполнить свой долг друга".
Он нашел нужный дом, поднялся на ступени, взялся за деревянный молоток. Дверь открыла Аннес Биркен... высокая, хорошо сложенная, каштановые локоны опускались к плечам, в длинном - до лодыжек - платье, обычном для Союза.
- Добрый день, - проговорила она и, узнав его, отступила назад. Глаза ее расширились, так что зрачки охватил белый ободок. - Ух!..
Выполняя местный обычай, он прикоснулся к козырьку. В тот день Тераи надел парадный мундир: белую рубаху, куртку и брюки, но обошелся без украшений.
- Добрый день, миз-за Биркен, - проговорил он. Познакомившись почти четыре года назад, они обращались друг к другу по имени. - Надеюсь, я не помешал вам. Если я не вовремя, то немедленно покину ваш дом. - Она не ответила. - Я писал вам, но, должно быть, вы не получили моего письма, продолжил он. - Почта до сих пор работает с перебоями. Я узнал, что радиофон в вашем селении неисправен. Другого случая посетить вас мне не представится: на следующей неделе я возвращаюсь в Нозеланн.
Ощутив прилив смелости, она спросила:
- Чего же вам от меня нужно?
Он смиренно стоял - слугою или подчиненным - а потом ответил:
- Я приехал, чтобы повидаться с вами ради памяти о прошлом и выяснить, нельзя ли вам чем-нибудь помочь. И... э... если вы хотите... могу рассказать вам о последних днях Лауни и его смерти. Я был рядом с ним.
Над головой старательно каркал ворон, а женщина все стояла будто немая, и не сразу проговорила "входите", отступая в сторону.
Сумрачный и уютный дом, как везде на северо-западе, был полон всяких реликвий. Она отвела его в гостиную, предложила сесть в кресло - добротное, прочное, как и вся остальная мебель. Над очагом прикреплена была дубовая панель с резной эмблемой Ложи, к которой принадлежал Лауни, а значит, и его жена: бегущий волк со свисающей с шеи порванной цепью, под изображением значился девиз: "Вольному - воля".
- Пожалуйста, усаживайтесь, майор Лоханнасо, - проговорила Анисе. - Я не напутала в знаках различия? Теперь вы майор? Не хотите ли перекусить? Увы, ни кофе, ни хорошего чая у нас нет, но есть травяные настои, молоко, пиво; может быть, вы хотите сидра?
- Лишь в том случае, если вы составитемне компанию, - ответил он, осознавая, каких усилий стоило ей это гостеприимство и какие объяснения придется потом давать соседям. Ему хотелось закурить, но Тераи помнил по прежним временам, что она не предавалась этому пороку, вновь распространенному в Союзе, когда ожила торговля с юго-востоком, а потому решил не извлекать свою трубку.
Аннес встала возле него с крепко сжатыми губами, ноздри раздувались и побелели.
- Вы хотите рассказать мне, как Лауни встретил свой конец? - сказала она ровным голосом. - Не сомневаюсь - самым достойным образом. Однако мне об этом ничего неизвестно, кроме самого факта. Все произошло год назад, так?
Тераи кивнул:
- Он попал в плен на мое судно. И был убит на месте при разрыве снаряда, посланного с одного из ваших кораблей. Он даже на миг не проявил слабости, и в тот день просто стоял наготове, чтобы оказать первую помощь в случае необходимости.
- Понимаю. Тогда мне хотелось бы, чтобы наша дочь услышала об этом... и сыновья тоже. Но они старше и уже ушли в школу. - Она вышла в коридор и позвала, обращаясь наверх:
- Роника! Спустись сюда!
В комнате появилась девочка лет как будто пяти. Высокая для своего возраста, она все равно утопала в бесформенном подростковом свитере и джинсах... Подумалось - наверное, возилась с плюшевым мишкой в своей комнате. Когда мать представила дочку Тераи, девочка застыла, не проронив ни словечка - прямо котенок рыси.
- Садись, Роника, - проговорила Анисе и, убедившись в том, что ребенок сел, продолжила беседу:
- Вы так добры, капитан Лоханнасо... потратили на нас свое свободное время. Нам просто повезло в том, что вы успели вовремя: через месяц мы переезжаем в... - Она запнулась. - Это не важно. Пожалуйста, расскажите еще раз все, что вы знаете.
Тераи уже не раз прикидывал этот разговор в своем уме... Но тем не менее, приступив к воспоминаниям, ощущал известную нелоркость.
Зеленые глаза Роники то сужались, то расширялись, по щекам безмолвно текли слезы, лишь изредка прерывалось дыхание, но светлая головка ни разу не склонилась.
Неужели она забыла своего отца? Скорее всего - нет, ведь родня и Ложа Волка, собравшись, прочли похоронную службу... Да, она его помнила.
Хотя Тераи и старался смягчить свое повествование, девочка наконец вскочила на ноги и, стиснув кулаки, разразилась бурей яростных рыданий:
- Это ты убил его! Это ты убил его, старый злой маурай! Но мы убьем тебя! Орион взойдет!
- Роника, - вскочив с места. Анисе прижала девочку к себе.
- Орион взойдет!
Аннес посмотрела на Тераи суровым взглядом.
- Простите нас, майор, - проговорила она. - Я этого не ожидала. Если можете - подождите, а я отведу ее наверх и успокою.
- Я вполне понимаю вас, миз-за Биркен, - ответил он, вставая. - Как вам будет угодно. Я снял комнату в гостинице и взял билет на завтрашний поезд до Сиэттла. Поговорим о Лауни... Или о чем-то другом, если хотите. И неловко добавил:
- Но если вы не против, можно побродить по вашим лесам, быть может, послушать птиц.
- Спасибо вам, майор, - проговорила она голосом, по крайней мере, менее ледяным, чем прежде. И поспешила со своей дочерью наверх.
Он опустился в кресло. "Какие странные слова для ребенка, - подумал он. - Наверное, она слышала их от взрослых, и фраза имеет какой-то смысл... Какой же? Лозунг, наверное. Орион здесь - охотник, в других частях света это гигант в цепях. Но в этих краях так называлось зимнее созвездие, а территория Северо-западного Союза простирается и за Полярный круг. Тем не менее... это следует выяснить".
И последующие двадцать лет он выяснял - в меру своих возможностей.
Глава 3.
Выдриный ручей забрал меня и тело мое поволок,
Тихо-тихо,
Через тот летний день
От тростников, шелестевших у Проваленного Моста,
