И вот однажды Гур, как обычно, зашел в кабинет перед тем как ехать в цирк, но тут же выскочил оттуда и позвал Риту.
— Что с кондиционером? Там дышать нечем.
— Видимо, испорчен. Вызвать ремонтника?
— Некогда, и так опаздываем. Включи этот на полную мощь.
Конечно, для ремонтника времени не оставалось — все было продумано заранее до мельчайших деталей. Даже то обстоятельство, что в кабинете не было окон, должно было сыграть на этот раз свою положительную роль. Рита послушно включила кондиционер в смежной комнате, и Гур, услышав его гудение, снова ушел в кабинет, оставив дверь приоткрытой. Откуда ему было знать, что вместо кондиционера работает мощный насос, выкачивая воздух?
Рита сама начала задыхаться, спрятала под язык кислородную таблетку. Наконец, из-за двери кабинета послышался шум, будто упало что-то тяжелое. Пока все шло как надо. Рита выключила «кондиционер» и быстро вошла в кабинет — сейчас ее появление там выглядело естественным.
Как она и предполагала, иллюзионист лежал на полу без сознания. Рита мельком оглядела помещение — обычная, с деловитой строгостью обставленная комната. Никакого таинственного реквизита и вообще ничего такого, что бросилось бы в глаза, привлекло внимание с точки зрения ее профессии. Правда, она тут же подумала, что именно факт отсутствия этого «таинственного реквизита» весьма подозрителен.
Но для более детального осмотра не оставалось времени — на обморок Гура было отпущено по плану не более пяти минут. Рита склонилась над ним. На левой руке Гура, на цепочке от часов, болтался, как брелок, небольшой флакон. Рита осмотрела его, слегка нажала на пробку, и тяжелая бледно-желтая капля со слабым запахом хвои упала на дно подставленной капсулы. Одно незаметное движение — одна капля в бокал. Цвет совпадает с цветом шампанского…
Рита выдавила из флакона всего несколько капель — больше было рискованно — и запечатала капсулу. Теперь оставалось только отправить ее по месту назначения с механическим «почтовым голубем», который дежурил снаружи перед окном смежной комнаты. Прошло три минуты. Рита перевела часы Гура на пять минут назад- днем, когда часы лежали в спальне на туалетном столике, она перевела их на столько же вперед. Затем быстро прошла в смежную комнату, открыла окно. Поймав «голубя», отомкнула его «багажник», собираясь вложить туда капсулу, но услышала голос Шефа, руководящего операцией из Центра:
— Стой, что-то не так. Приборы показывают, что капсула пуста.
Рита распечатала капсулу и не поверила своим глазам. Там ничего не было!
Раздумывать над этим странным непредвиденным обстоятельством было некогда-свежий воздух из открытого окна наполнял помещение, и Гур мог очнуться в любую минуту. Рита вернулась в кабинет. Еще раньше она заметила на столе пузатую колбу. Догадка подтвердилась — в колбе тяжело плескалась загадочная жидкость. Видимо, из нее-то и наполнял Гур каждый вечер маленький флакон. Пробка легко отвинчивалась. Рита капнула жидкость на ладонь, и тут же на ее глазах капля испарилась, исчезла. Видимо, таким же образом жидкость испарялась из обычной посуды, сохраняясь лишь в специальных сосудах Гура. И она удерживалась в организме человека, оказывая на него определенное действие. Пусть недолгое, но ведь в каждый бокал Гур добавлял всего одну каплю! А если дозу увеличить?
Так рассудили в Центре, и Рита немедленно получила новый приказ: прижав горлышко к губам, она сделала несколько глотков. Вкуса так и не почувствовала, только остался во рту слабый запах хвои, комната качнулась — границы ее будто раздвинулись на секунду, расплылись, и тут же снова определились, еще более резко и четко.
И все. Быстрей отсюда! Рита зорко оглядела комнату. Ничего такого, что могло бы вызвать подозрения Гура. Если даже он и заметит, что жидкости в колбе стало меньше, то наверняка решит, что, почувствовав себя плохо, недостаточно завинтил пробку или же случайно пролил жидкость на пол.
Рита включила кондиционер в смежной комнате, на этот раз настоящий, распахнула все окна. Только бы он быстрей очнулся! Она несколько раз громко его окликнула.
Наконец он отозвался. Теперь все было в порядке. Если он взглянет на часы, то увидит, что обморок длился не более минуты.
— Мы опаздываем, — напомнила Рита.
Вскоре он вышел, такой же, как всегда, разве что бледнее обычного. Проходя мимо, пристально глянул на девушку, и тут Рита почувствовала…
«Мне вдруг захотелось опустить глаза. Или закрыть их. Или отвернуться. Очень странно. Мне не хотелось, чтобы он на меня смотрел. Стало жарко, участился пульс. Но потом все прошло. Мы поехали в цирк. Сейчас самочувствие нормальное. Думаю, что действие жидкости кончилось…»
Но Рита ошиблась, хотя скрупулезное медицинское обследование не зафиксировало в организме девушки никаких физиологических изменений, разве что некоторую повышенную возбудимость нервной системы. Только сама Рита могла рассказать о том, что оставалось скрытым для приборов. Теперь она сама превратилась в важнейший «объект наблюдений» и в последующих отчетах добросовестно пыталась разобраться в том, что с ней происходило. Но это удавалось ей плохо. Путаный, бессвязный лепет не имел ничего общего с конкретным анализом, которого ждали от нее в Центре. Ее мучило какое-то неосознанное беспокойство, непонятные нелепые желания, кое-какое представление о которых давали странные фразы вроде;
«Хотелось, чтобы кто-то сидел рядом и гладил меня по щеке, И чтоб его рука была теплая». Или: «Хотелось, чтоб все ушли, а я осталась сама с собой и думала как в школе над задачей… не знаю о чем», или наоборот: «Захотелось, чтобы когда я войду, все на меня смотрели, чтобы все знали, что я пришла. Хоть что-нибудь спросили. Для этого я крикнула. Теперь они смотрели, но не так…»
Вначале Рита просто бойко перечисляла свои странности, сама удивленно посмеиваясь над ними, потом, видимо, начала их анализировать, затем они стали беспокоить и мучить ее, она пыталась от них отделаться, критически осмыслить свое состояние, но не смогла. И наконец «болезнь Гура» завладела Ритой целиком.
Пока ее состояние не внушало ВП опасений, девушка по-прежнему работала у Гура. Его имя звучало в ее отчетах все чаще, но уже не само по себе, а в связи с симптомами ее болезни. Симптомы эти постепенно конкретизировались — теперь это были не просто нелепые хаотические желания. Все они так или иначе, как компасные стрелки, тянулись к одному полюсу — к Дэвиду Гуру.
Они были следствием непонятной власти, которую он вдруг обрел над нею.
Болезнь прогрессировала. Со стороны казалось, что служебное рвение Риты дошло до абсурда. Она буквально преследовала Гура, заполняя отчеты ничего не значащими бесполезными сведениями. Казалось, ей просто нужно болтать о Гуре. Что угодно, лишь бы о нем. Когда он прогонял ее., она вопреки всякому здравому смыслу караулила его на улице перед виллой. Видимо, это Гуру надоело, и Рите была дана отставка. Наверное, в ВП тоже пришли к выводу, что дальнейшее использование Риты в роли агента нецелесообразно и может принести лишь вред.
