Франсис Карсак - Львы Эльдорадо (Иллюстрации В. Никитина)

— Перестаньте шутить! Вы прекрасно знаете, о ком я говорю. О трехглазых гуманоидах с пурпурно-красной кожей, которые всюду вам сопутствуют!

— Что это за сказки?

Он, казалось, был и в самом деле ошеломлен.

— Я сказал несколько слов по интерфону, и на стенном экране началась демонстрация одного из фильмов, заснятых во время подземного сражения. Рикс явно недоумевал.

— Да, это подземелья Тхэра. А человек, который сейчас упал, Дик Ретон, мой бывший капитан на «Пселине». Но что это за чудища с красной кожей?

Другой фильм показал, как был захвачен в плен сам Рикс. На заднем плане в искореженном проходе были видны два гуманоида.

— Ничего не понимаю! Это мой корабль, и это действительно, я. Но кто эти чудовища? Вы сделали комбинированный фильм, фальшивку, но зачем? А, ясно — вы хотите представить нас перед своим народом, как союзников отвратительных тварей!

— Фильм не поддельный, — вмешался Кириос. — Эти «чудовища», как вы их называете, были для нас в десять раз страшнее, чем ваши люди. Вы что, притворяетесь, будто ничего о них не знаете, или вам память отшибло?

— Ну, пошутили — и хватит! — взорвался я. — В последний раз спрашиваю: будете отвечать на вопросы? Нет? Тем хуже для вас, придется прибегнуть к психоскопу. Предупреждаю, это крайне болезненно, и после психоскопа вы превратитесь во взрослого младенца без воли и без разума.

Он побелел.

— Ну что вы теряете, если заговорите? Так или иначе мы все равно все узнаем!

— Я не стану добровольным предателем. Делайте со мной, что хотите.

— Будь по-вашему. Я восхищаюсь вами, но мне вас жаль!

Стража увела его, и я последовал за ними, чтобы самому провести допрос под психоскопом. Телиль, Властитель разума, и Пхооб, Властитель психики, приняли нас в своей лаборатории.

— Аппарат готов, Орк, — сказал Телиль.

Психоскоп представлял собой низкое ложе с металлическим шлемом, который надевался на голову допрашиваемого, и крепкими ремнями, чтобы удерживать его. Рикс позволил себя уложить и привязать без сопротивления и без единого протеста. Шлем укрепили на его голове. Телиль что-то поправил, приладил, затем подошел к пульту. Свет померк, послышалось тихое жужжание. Черты лица у Рикса немного расслабились.

При первом же вопросе он заговорил. Он рассказал нам все, что знал о Тельбире: население насчитывало около восьмисот миллионов, промышленность была хорошо развита. На планетолетах они устанавливали довольно остроумную разновидность космомагнетических двигателей. Они еще не научились использовать гиперпространство, полагали только, что нащупали путь, но что это был за путь, он не знал. Они верили, что с их предками сыграли злую шутку, что земляне отправили их осваивать неведомые миры обманом, без их согласия. Он подробно рассказал все, что ему было известно о военной организации Тельбира. Но, как мы ни бились и какие только вопросы ни задавали, не сказал ни слова о краснокожих гуманоидах.

Мы оставили его лежать под надежной охраной, чтобы он отдохнул.

— Вы уверены, Телиль, что человек под психоскопом не может лгать? — спросил я.

— Абсолютно уверен. Он подавляет всякую волю, всякое сопротивление, даже подсознательное.

— В таком случае одно из двух: либо у всех нас галлюцинации, либо…

— Либо эти краснокожие чудовища обладают способностью неизмеримо более глубокого внушения, чем мы, тренирующие текнов, и это позволяет их союзникам сопротивляться даже психоскопу. Вы бы, например, не выдержали, Орк. Вы бы просто не уснули. Вас нельзя загипнотизировать. Но если бы удалось вас усыпить, под психоскопом вы были бы не лучше других.

— Но, в конце концов, этот человек должен был жить в постоянном контакте с этими существами! Их было двое на его корабле. Почему же у него не сохранилось никаких воспоминаний?

— Очевидно, потому, что очень сильные умелые гипнотизеры внушали ему, чуть ли не с пеленок, чтобы в определенных обстоятельствах он об этом сразу и окончательно забыл!

— Но ведь забыть ничего нельзя! Это физиологически невозможно!

— Ну если слово «забыть» вас не устраивает, скажем, что эти воспоминания прячутся на таком глубоком уровне сознания, который недоступен психоскопу.

— Это сейчас не столь важно! — вмешался Кириос. — Главное — а это теперь очевидно, — что люди здесь всего лишь марионетки, а хозяева — те другие! А мы о них ничего не знаем, кроме их физического облика и того, что дерутся как черти!

Как только пленник проснулся, я пришел к нему.

— Как вы себя чувствуете?

— Хорошо. Вы меня еще не допрашивали под этим вашим аппаратом?

— Уже допросили.

— Но почему же… Я ничего не почувствовал и полагаю, что не сколько не поглупел!

— Все это я говорил, чтобы вас напугать, чтобы сделать вас восприимчивее к внушению. Психоскоп никому еще не причинил зла. Обычно мы им пользуемся для психотерапии. Прощу извинить, что подверг вас этому испытанию без вашего согласия. Ставка слишком велика, я не имел права даже колебаться, и тем не менее я стыжусь того, что сделал. В общем, вы рассказали нам много полезного, но ничего, абсолютно ничего об этих краснокожих чудовищах.

— Может быть, их вообще не существует? — спросил он насмешливо.

— К сожалению, мы знаем, что они существуют! Есть другое, гораздо более страшное объяснение, что вы, люди, являетесь безвольными слугами этих чудовищ и что они вам внушили начисто забыть об их существовании, едва вы выйдете из-под их умственного контроля. На вашем корабле с экипажем из двадцати трех человек было два таких существа. И еще одна любопытная деталь. Психоскоп обнаруживает самые далекие воспоминания, даже впечатления первых дней вашей жизни. Так вот, вы не помните, кто вам сказал, будто ваших предков изгнали с Земли, и вы не помните, когда вам это сказали в первый раз. Я спрашиваю себя, не внушили ли вам и это те же чудовища?

— Это смешно! Я прекрасно все помню! Это входит в школьный курс истории для первого класса!

— Да, это ваше первое отчетливое воспоминание. Но подумайте. Вы уверены, что не знали об этом раньше?

— Хм… нет. Я, конечно, должен был знать. Но это ничего не доказывает.

— Вы бы согласились еще раз подвергнуться действию психоскопа, но на сей раз добровольно без гипноза?

— Это еще зачем? Чтобы я выболтал то, чего не хочу говорить?

— Вы уже и так все сказали!

И я коротко изложил все, что мы узнали от него о Тельбире.

Он поколебался немного, потом махнул рукой.

— В конечном счете мне терять нечего!

На этот раз он по доброй воле он вытянулся на ложе, на него надели шлем.