— Значит, пока он не может жениться?
— Да, до тех пор, пока все условия соответствующего закона Панновальского Права не будут соблюдены в точности.
От удовольствия Сайрен Станд хлопнул в ладоши и рассмеялся.
— Чудесно. Замечательно. Он не знает, что у него связаны руки.
— А как же ваше желание получить Борлиен в союзники, ваше величество? — слабым голосом спросила королева.
Король пренебрежительно взглянул на свою супругу.
— Дорогая, сейчас у нас другая задача — мы должны остудить пыл нашего дорогого Яна, обесчестить его и ослабить его позицию, и тогда Матрассил отвергнет его сам. Мои агенты доносят о продолжающихся беспорядках в столице Борлиена. В этих обстоятельствах я могу выступить в качестве спасителя Борлиена и взять правление обоими королевствами в свои руки, так, как было когда-то в древности, когда Борлиен был всего лишь провинцией Олдорандо. История часто возвращается вспять, разве ты не знала об этом, дорогая?
Что касается короля ЯндолАнганола, тот отлично осознавал сложность своего положения. Но всякое отчаяние и растерянность в нем немедленно исчезали, стоило ему вспомнить то зло, которое причинил ему король Сайрен Станд. Он то и дело вспоминал, как утром, обнаружив обезглавленное тело Юлия на кровати, он, едва придя в себя, вышел в коридор и наткнулся там сначала на голову Юлия, а потом на труп солдата-борлиенца — стражника, охранявшего его покои. Лицо солдата было почти полностью срезано жестоким и искусным ударом меча. От вида окровавленного тела его вырвало. В течение всего дня, этого и последующего, он чувствовал себя нездоровым. Во дворце царила невыносимая жара, но его тело трясло от озноба.
После известного разговора с Сайреном Стандом король Борлиена отправился в Парк Свистуна, где собравшаяся небольшая толпа зевак приветствовала его радостными криками. Проведя немного времени со своими фагорами-гвардейцами, король почти успокоился.
Он начал с того, что с особенной тщательностью осмотрел все постройки, отведенные для жилья двурогим солдатам. Командиры фагоров следовали за ним неотступно. Один из павильонов специально предназначался для приема гостей и имел приличную обстановку. Верхний этаж павильона представлял собой обычные жилые комнаты.
— Сегодня же сюда переселюсь, — сказал король ЯндолАнганол.
— Это место будет вашим, король. Ни один человек из Хрл-Дрра-Нхдо не войдет сюда.
— Фагоров здесь тоже быть не должно.
— Фагоров не будет.
— Вы будете стеречь эти покои пуще глаза.
— Понимаем и повинуемся.
Король ЯндолАнганол не удивился тому, что верховная командирша фагоров назвала Олдорандо его старинным именем, употребляемым двурогими много веков назад, поскольку знал об их отличной генетической памяти. К старинной манере разговора двурогих он тоже давно привык.
Когда король Орел в сопровождении четырех фагоров шел через парк, земля содрогнулась. В Олдорандо землетрясения были весьма часты. Со дня прибытия сюда Орла это был уже второй случай. Вскинув голову, он в нетерпении взглянул через площадь Лойлбрайдена на дворец, вообразив, как землетрясение разрушает эти вычурные стены. На какое-то мгновение это стало его мечтой. Но он знал, что архитекторы, конечно, предусмотрели все, чтобы это строение выдержало самые сильные толчки.
Перед закатом Беталикса во дворец вбежал гонец с известием, что панновальский принц Тайнц Индредд въехал в Восточные ворота, прибыв в столицу раньше, чем предполагалось. Немедленно королю Борлиена ЯндолАнганолу было выслано официальное приглашение принять участие в приветственной встрече принца на площади Лойлбрайдена. Отказаться от такого приглашения он не мог.
Легкомысленно взирающий на дела политические и на то, что всюду кипит война, принц Тайнц Индредд в своем Квизинте занимался охотой и теперь прибыл в Олдорандо тяжело груженный трофеями — шкурами, гривами и бивнями. Сам он путешествовал в паланкине, а вслед за ним везли несколько клеток с дикими зверями, которых его охотникам удалось поймать живьем. В одной из клеток находилась дюжина иных, которые пронзительно кричали на прохожих. Караван двигался по улицам Олдорандо под аккомпанемент походного оркестра из двадцати музыкантов, наигрывающего бравурные марши. Повсюду реяли знамена. Прибытие принца Индредда было обставлено с еще большей помпой, чем появление короля ЯндолАнганола. И конечно же, принцу панновальскому не приходилось делать крюк и терять время на рынке, раздобывая жалкие гроши.
Среди свиты принца находились и панновальские придворные, давние знакомые короля Орла, например, Гуаддл Улбобег. Путешествие утомило этого пожилого человека. Когда наконец официальная приветственная церемония постепенно перешла в обильные возлияния, грозящие растянуться до самого утра, король ЯндолАнганол улучил момент, чтобы переговорить с советником Улбобегом.
— Годы берут свое, и мне становится тяжело наносить подобные визиты, — сказал королю Гуаддл Улбобег. Понизив голос, он добавил: — Только между нами — общество Тайнца Индредда последнее время, теннер от теннера, становится для меня все более утомительным. Жду не дождусь, когда наконец уйду на покой. Ведь мне уже как-никак тридцать шесть лет, да еще с четвертью.
— Так чего бы вам не уйти на покой уже сейчас?
Гуаддл Улбобег положил руку на рукав ЯндолАнганола.
В жесте этом было столько неожиданного порывистого дружелюбия, что король Борлиена был очень тронут.
— Это будет мне стоить звания епископа Прайна. Осмелюсь вам напомнить, ваше величество, что я являюсь епископом Священной Панновальской Империи, да благословит ее Господь. Если вдруг, паче чаяния, я решу уйти на отдых, то немедленно буду исключен из числа ближайших слуг Церкви, потеряв все блага, которые к этому посту полагаются… Кстати сказать, принц Тайнц Индредд держит на вас зуб, ваше величество, спешу предупредить вас об этом.
Король ЯндолАнганол рассмеялся в ответ.
— Сдается мне, что в последние дни меня возненавидел весь свет. И чем же я так досадил принцу Индредду?
— Не секрет, что он и ваш добрый друг король Сайрен Станд давно уже уговорились женить принца на принцессе Милуе Тал, чему вы теперь так ловко помешали.
— В самом деле? И вы об этом знали?
— Да, естественно. А сейчас, с вашего разрешения, я отправлюсь в свою комнату, приму там ванну и завалюсь спать. В мои годы обильные возлияния — не самое лучшее времяпрепровождение. Прошу прощения, ваше величество.
— Мы поговорим еще утром. Спокойной вам ночи.
Новые подземные толчки случились в самом начале ночи.
