Романы трех основоположников российской фэнтези имели огромный успех, но после смерти их создателей книги оказались в 200-летнем забвении. Даже историки русской словесности брезговали даже упоминать эти образчики "низовой развлекательной культуры". Сегодня все три романа переизданы, и, уверен, для нынешних творцов славянской фэнтези было бы весьма поучительным заглянуть в "первоисточники" и многому поучиться у литературных пращуров. Сюжетов в волшебно-богатырских романах — несть числа, ни на один роман хватит.
ПРИМЕЧАНИЕ:
(*) Пример такого намеренного искажения виден уже в приведенном выше отрывке. Винета — древний славянский город, располагавшийся на острове Рюген, в устье Одры. Чулков перенес Винету в устье Невы.
Нарсим — первый русский космонавт
"Мещанина Никифора Никитина за крамольные речи о полете на Луну сослать в отдаленное поселение Байконур"
«Московские губернские ведомости» за 1848 г.
К XVIII веку Ближний Космос (во всяком случае, пространство между Землей и Луной) фантастами был порядком освоен. На трассе Земля-Луна туда-сюда сновал густой поток всевозможных "космолетов первого поколения" — летающие колесницы, махолеты, чудо-лебеди, которым не страшен космический холод, встречались даже опытные образцы многоступенчатых ракет. А лунную поверхность и вовсе вдоль и поперек истоптали "космопроходцы" Лукиана, Фрэнсиса Годвина, Сирано де Бержерака, Мурто Макдермота и многих других фантазеров. Иные провидцы осмеливались даже предположить наличие высокоразвитой жизни не только на Луне, но и за пределами Солнечной системы — в других звездных мирах (бесспорно, пальма первенства установления "первого контакта" с инозвездными обитателями принадлежит Вольтеру, автору "Микромегаса").
В России же первый космический старт непозволительно запаздывал. Не торопились русские фантасты покидать Землю, не интересовали их космические путешествия. Ведь даже рукотворная солнечная система с негуманоидными обитателями, созданная дворянином-философом была смоделирована все-таки на плоскости земной.
В космос фантастическая Россия шагнула лишь в самом конце XVIII века. Относительно даты первого в русской литературе космического путешествия и первого же контакта землянина с представителями иной планеты, у историков разногласий нет. Год 1784-й, журнал "Собеседник любителей российского слова" публикует с продолжением (в четырех выпусках) космическую утопию "Новейшее путешествие, сочиненное в городе Белеве" очень популярного в те годы Василия Левшина.
Читатели, не искушенные в истории литературы, тем не менее, наверняка вспомнят строчки из пушкинского "Евгения Онегина": "Вы, школы Левшина птенцы". Это как раз о герое этих заметок. Славу Василий Алексеевич Левшин (1746–1826) снискал в первую очередь своей невообразимой плодовитостью и трудолюбием. И не только в литературном ремесле, в семейной жизни этот замечательный персонаж своей эпохи тоже преуспел — шутка ли шестнадцать отпрысков! Что же касается достижений литературных, то Василий Левшин по праву может считаться абсолютным рекордсменом эпохи — свыше 150 томов в самых разных жанрах вышло из под его пера! И это только изданные! Написано-то было гораздо больше. Василий Алексеевич отличался удивительной разносторонностью творческих интересов. Вот названия только некоторых из сочинений этого великообразованного дворянина: "Книга для охотников до звериной, птичьей и рыбной ловли", "Ручная книга сельского хозяйства всех состояний", "Словарь коммерческий, содержащий познание о товарах всех стран…" А кроме того, ему принадлежали историко-биографические труды, прославился он и как театральный переводчик (благодаря Левшину русским читателям и зрителям стали известны пьесы М.-Ж.Седана, К.Гольдони, Г.-Э.Лессинга и многих других), переводчик трехтомной "Библиотеки немецких романов".
В историю же русской художественной словесности Левшин вошел как идеолог концепции русского национального романа и основоположник в русской литературе исторической прозы. Но и в историю русской фантастики писатель вошел не только в качестве открывателя космической эры, но и как один из создателей жанра эпической фэнтези (или — романно-сказочного эпоса). Главный литературный труд В.А.Левшина — книга "Русские сказки" (1780–1783) — это не собрание сказок, а литературная интерпретация эпоса, серия самостоятельных повестей (позже их жанр литературоведы определили как "русская богатырская повесть"). Историки литературы полагают, что именно Левшин ввел в пространство русской прозы таких былинных персонажей, как Тугарин Змеевич, Добрыня и Алеша Попович.
Современники высоко ценили левшинскую эрудицию, его экономические и литературные познания, в советские же годы член Санкт-петербургского Вольного экономического общества и Итальянской Академии наук, писатель и энциклопедист В.А.Левшин с легкой руки В.Б.Шкловского заполучил репутацию "технического консультанта мелкопоместного дворянства" и "попутчика буржуазии"…
Космическая повесть "Новейшее путешествие, сочиненное в городе Белеве" современниками была встречена без энтузиазма, и долгие годы этот первенец космической НФ пребывал в безвестности. Лишь спустя два века сокращенный вариант повести был опубликован в сборнике "Взгляд сквозь столетия" (1977).
Не все рассуждения писателя пришлись ко времени. Ну, например, вот такие: "Безумные смертные! — вопиет Нарсим. — Сколь мало понимаете вы благость создателя! Сии точки, ограниченные в слабых ваших взорах, суть солнцы или тверди, противу коих земля наша песчинка. Но вы мечтаете, что все сие создано для человека; какая гордость! Взгляните на сие расстояние, равняющееся вечности, и поймите, что не для вас испускают лучи свои миллионы солнц; есть несчетно земель, населенных тварями, противу коих вы можете почесться кротами и мошками. Не безумно ли чаять, чтоб всесовершенный разум наполнял небо точками, служащими только к забаве очей ваших? Какое унижение!..". Довольно прогрессивные речи для своего времени. Идея множественности разумных миров даже в просвещенном XVIII столетии все еще представлялась крамольной. Непонятными и далекими от реальности казались современникам и восторженные размышления Левшина о будущем покорении человечеством межпланетного пространства, и уж тем более "безумные" (но такие провидческие!) мечты о создании… космического флота: "С каким бы вожделением увидели мы отходящий от нас воздушный флот! Сей флот не был бы водимый златолюбием: только отличные умы возлетели б на нем для просвещения". Право же, стоило русским фантазерам подзадержаться на Земле, чтобы затем первыми узреть сквозь века идеи Циолковского!
