Митя бросился к окну, но наткнулся на край стола, свалил его и этим помешал вскочить Зое Платоновне. И пока они разбирались в ногах, руках и битой посуде, похитителя и след простыл.
Когда они добежали до дома, в котором жил поэт Крымский-Москвич, уже почти стемнело. Они будто на крыльях мести взлетели на второй этаж. Митя грохнул кулаком в дверь.
– Сейчас я ему! – прорычал он.
– Нет его, – сказала Зоя Платоновна.
Она показала на запертый висячий замок.
– Ничего, – сказал Митя. – Он от нас не скроется.
Они спустились вниз. Они молчали. Молодую жену била нервная дрожь. Неподалеку гуляли ребята с транзистором и гремела веселая музыка. Мигая огоньками, пролетел самолет.
Под уличным фонарем возникла фигура старьевщика. Руки его были пусты. Он смело подошел к ожидавшим его мстителям.
– Еще чего? – спросил он скучным голосом.
– Отдавай альбом, – сказал Митя. – Хватит.
– Какой альбом? – удивился старьевщик.
– Мой альбом, пушкинский.
– Я как расстался с этой бабкой, – сказал старьевщик, – альбома в глаза не видал. Истинный крест. Не мешайте мне домой вернуться.
– Я его из тебя вытрясу, – сказал Митя.
– Тряси, – предложил старьевщик, чуть расставляя руки, чтобы Мите было его удобней трясти. – Но я альбом вот этой москвичке отдал. Так что лучше ты ее потряси.
Митя ринулся было уничтожить старьевщика, но Зоя с Риммой его удержали. Ясно было, что альбома у старьевщика нет.
– Пропустите его, – сказала Зоя Платоновна.
– То-то, – сказал поэт и прошел между ними к дверям, как броненосец сквозь вражескую эскадру.
Стало тихо. Даже музыка замолкла. Было влажно и холодно. Подуло от леса.
– Чего тут стоять, – сказала Зоя Платоновна. – Пошли домой.
– Нет, я не уйду, – сказал Митя.
– И до утра будешь стоять, да? – спросила жена. – Я замерзла.
Зоя Платоновна ущипнула Митю за руку, и тот вдруг понял.
– Ладно, – сказал он. – Придется уйти. Денег жалко. Не надо было вам полсотни отдавать.
– Пошли, чего уж, – сказала Зоя Платоновна, и ей показалось, что из-за двери послышался сдавленный смешок.
Отойдя шагов на сто, они остановились в черной тени деревьев.
– Ясно, что альбом он оставил где-то по дороге, – сказала Зоя Платоновна. – Но где? Может, у кого из друзей?
– Будем подстерегать, – сказал Митя.
– Времени у него было мало, – сказала Зоя Платоновна. – Вряд ли он к знакомым забегал. И никому он не доверяет, не такой человек. Значит, он спрятал альбом в безопасном месте.
– Чтобы ночью взять, когда мы уйдем, – сказал Митя.
– Как он сюда бежал? – подумала вслух Зоя Платоновна.
– По нашему переулку, – сказал Митя, – потом мимо Троицкой церкви, через парк. Самый короткий путь.
– Церковь... парк... – сказала Зоя Платоновна. – Как в фильме ужасов. Что же, придется нам повторить его путь. В обратном порядке. Но оставлять его без присмотра тоже опасно.
– Я останусь, – сказал Митя, – хоть до утра простою.
– Ты простудишься, – сказала Римма. – Я с тобой побуду.
– Нет, – возразила Зоя Платоновна, – вы пойдете со мной. Покажете самый короткий путь.
– Правильно, – сказал Митя. – Веди ее, Риммуля.
И Зоя Платоновна с молодой женой поспешили обратно.
На перекрестке они остановились.
– Здесь две дороги, – сказала Римма. – Одна через парк, другая по улице.
– По улице мы сами сюда бежали.
– Ага.
– Тогда пошли через парк.
– Поздно уже, – сказала Римма. – Может, не пойдем?
– Долой сомнения, девочка, – сказала Зоя Платоновна.
Римма вздохнула, и они вошли в парк.
Днем он был светлым, веселым, там играли дети. Сейчас, в осеннюю пустоту, под начавшимся снова дождем, парк был безнадежно пуст, темен и тревожен.
Они шли быстро, Зоя Платоновна иногда останавливалась, заглядывала под кусты – Римме непонятно было, что она там надеялась высмотреть.
– Нет, – сказала Зоя Платоновна, – в кусты он не стал бы прятать, кто-нибудь случайно может заглянуть – чего только не бывает. Поэт Крымский – человек, не склонный к авантюрам.
– Ой! – крикнула Римма, бросаясь к Зое Платоновне.
Из кустов на дорожку с треском выбрался молодой человек в большом подпитии.
– Гуляем? – спросил он.
– Гуляем, – сказала Зоя Платоновна. – Спасибо за внимание.
– Вот именно, – сказал молодой человек и пошел к выходу.
– Видишь, – сказала Зоя Платоновна, которая сама перепугалась, – а ты боялась. В этом лесу водятся только мирные дикари.
Через несколько шагов она первой замерла от ужаса: перед ней возникла высокая белая фигура – такого высокого привидения Зое Платоновне видеть еще не приходилось, честно говоря, ей вообще еще не приходилось видеть привидений.
– Не бойтесь, – сказала Римма, прижимаясь к Зое Платоновне. – Это статуя. Для красоты, понимаете?
– Понимаю, – прошептала Зоя Платоновна. – Статуя командора.
Хотя, конечно, это была статуя не командора, а девушки с веслом.
Следующую статую, читающего юношу, они миновали уже почти без страха, от дискобола, правда, метнулись в сторону, но вот когда проходили мимо колхозницы со снопом, то даже засмеялись.
За парком, на небольшой площади, стояла церковь. В ней было светло.
– Ага, – тихо сказала Зоя Платоновна. – Это вариант.
– Пошли в церковь?
– Пошли.
В церкви шла поздняя служба. Несколько бабушек толпились у алтаря, сонная женщина торговала на входе свечами. Было тепло, сухо и пахло свечным дымом и ладаном.
При появлении в этом уютном и благостном мире двух растрепанных, промокших воительниц, внесших под своды храма суетность бренного мира, в церкви возникла тревога, бабушки испуганно обернулись, а когда одна из воительниц, та, что постарше, метнулась к книге, лежавшей на подставке перед батюшкой, тот от неожиданности даже замолк.
– Простите, – сказала батюшке Римма, – мы альбом ищем. Нам вашего не надо.
– Пожалуйста, – ответил батюшка.
Нет, подумала, смущенно ретируясь, Зоя Платоновна. Здесь бы он не оставлял. Ему нужно место, которое не закроют до утра.
Из церкви они пошли уличкой, дождь усилился. Калитка в одном из домов была приоткрыта. Римма сунулась зачем-то туда – навстречу ей выскочил пес, хорошо еще, что он испугался не меньше Риммы, и они отскочили друг от друга. По знакомому переулку они шли совсем медленно, заглядывая под деревья и в кусты, будто искали особые ночные грибы. Потом остановились перед открытым окном – протяни руку, возьмешь альбом. Так просто...
– Ну что ж, – сказала Зоя, – неудача.
– Погодите, я Мите свитер возьму, – сказала Римма, – и плащ. И вам тоже.
Поджидая Римму, Зоя Платоновна еще раз мысленно повторила их путь. Нет, альбом спрятать негде. Значит, поэт успел забежать к кому-то из знакомых. Или прошел таким путем, о котором Римма не знает.
