Внезапно им овладело ощущение собственной отверженности. Окинув зал взглядом — возможно, в последней надежде найти поддержку, — Мэлтби покинул трибуну. Шум постепенно замирал за его спиной.
Шли дни; Мэлтби пребывал в недоумении по поводу отсутствия каких бы то ни было известий о «Звездном Рое». Целый месяц он бесцельно переезжал из города в город, и единственными доходившими до него новостями были сообщения об успехах мезоделлиан, причем сильно приукрашенные. Естественно — победители повсеместно захватывали радиостанции и сразу же принимались посылать в эфир ликующие сообщения о том, как обитатели Пятидесяти Солнц бурно приветствуют своих новых властителей, провозглашая их вождями в борьбе против корабля Земной Империи, против людей, чьи предки пятнадцать тысячелетий назад уничтожили всех роботов, которых смогли обнаружить, а уцелевших вынудили искать спасения в этой далекой галактике.
Тема эта повторялась снова и снова. Ни один «робот» — использовалось именно это слово — не может доверять людям после того, что случилось в прошлом. Мезоделлиане спасут мир «роботов» от вероломных людей и их линкора. Триумфальный тон при всяком упоминании о линкоре выбивал Питера из колеи, заставляя его хмуриться и зябко поводить плечами. Что случилось со «Звездным Роем»? Где корабль находится сейчас?
Сегодня наступил тридцать первый день его метаний по Атмиону. Сидя на террасе ресторана в ожидании заказанного обеда, он почему-то вспомнил слова Глории:
«Мы немедленно приступим к действиям. Равноправие мезоделлиан будет признано, их гражданские права и свободы будут соблюдаться, как и полагается в демократическом обществе, однако господство их недопустимо — Земля никогда не признает власти меньшинства. Это окончательное решение».
Мэлтби признавал разумность такой позиции — если люди действительно изжили предрассудки против так называемых роботов. Это было огромное «если»; и то, как поспешали убрать его с корабля, лишь доказывало, что проблема еще ни в коей мере не решена.
Звучавшая над столами музыка медленно истаяла на высокой ноте. Наступившую тишину прервал легко узнаваемый голос Ральфа Ханстона:
— Граждане Пятидесяти Солнц! Слушайте важное сообщение! Земной линкор больше не представляет опасности. Он захвачен благодаря искусной военной хитрости мезоделлиан и находится на Кассидоре, где наши технические эксперты раскрывают его многочисленные секреты. Граждане Пятидесяти Солнц, дни ожидания и неопределенности остались позади. В дальнейшем во всех делах вам станут помогать ваши сородичи и защитники — мезоделлиане. Я заверяю, что отныне ни один военный корабль больше не рискнет вторгнуться в пределы Большого Магелланова Облака, которое я торжественно провозглашаю нашим жизненным пространством, священным и неприкосновенным на вечные времена. Но все это в будущем. А сегодня мы, граждане Пятидесяти Солнц, успешно избежали величайшей из опасностей, когда-либо встречавшихся в нашей истории. Я объявляю трехдневные торжества. И пусть они будут полны музыки и веселья...
Мэлтби брел вдоль бульвара, не обращая внимания на деревья, цветы и красивые дома; постепенно в его воображении стала складываться картина — непобедимый линкор, захваченный вместе со всеми, кто находился на борту... Если они, конечно, остались в живых. Как могло это произойти? Во мраке Вселенной — как? Благодаря гипнотической мощи своего двойного разума мезоделлиане могли бы осуществить подобный захват — если бы их допустили на борт корабля в количестве, достаточном для того, чтобы взять под мысленный контроль всех высших офицеров.
Но кто мог оказаться настолько безумным, чтобы позволить захватчикам проникнуть на корабль? Еще месяц назад «Звездный Рой» располагал как минимум двойной защитой от столь бедственного финала своего долгого межзвездного рейса. Во-первых, там была лейтенант Неслор, искусный психолог, способный без тени колебаний вторгнуться вглубь мозга любого попавшего на корабль постороннего. Вторым гарантом безопасности являлся капитан Питер Мэлтби, чей двойной разум мгновенно распознал бы присутствие на борту другого мезоделлианина.
Однако Питер Мэлтби не находился на борту корабля, а брел по спокойной прекрасной улице, снедаемый удивлением и унынием. Он был здесь потому... Мэлтби вздрогнул — его внезапно озарило. Так вот зачем понадобился этот светящийся шар; вот почему Ральф Ханстон так старался внушить доверие!
Слова этого человека не имели ничего общего с его подлинными намерениями. Все было задумано лишь для того, чтобы удалить с борта «Звездного Роя» единственного, кто способен мгновенно ощутить присутствие мезоделлиан. Трудно сказать, что предпринял бы Мэлтби, обнаружив их. Из любви к чужеземной женщине обречь на смерть своих сородичей — это было бы совершенно немыслимо. Но он не допустил бы и какого-либо насилия в отношении нее. Окажись Мэлтби перед подобным выбором в самый момент атаки — и все логические способности его мозга подверглись бы тяжкому испытанию. Но теперь это не имело значения. События развивались своим чередом, отнюдь не советуясь с Мэлтби, и он больше не мог влиять на их ход.
Свержение законного правительства Пятидесяти Солнц, захват могущественного линкора — что мог противопоставить всему этому человек, которому сама судьба доказала ошибочность его поступков и с которым теперь в любой момент могли расправиться, как и опасались его сподвижники. И к тому же в этот час торжества Ральфа Ханстона нечего было и думать о связи с тайным городом.
И все-таки кое-что он еще мог предпринять. Если «Звездный Рой» действительно захвачен, то вместе с ним оказалась в плену и госпожа Глория Сесилия. Жена Питера Мэлтби. Это была та реальность, из которой и вырастала первая, сугубо личная цель его жизни.
Я был так погружен в собственные заботы, что реакция обитателей Пятидесяти Солнц на катастрофические политические изменения была мне мало известна. Гражданское население пребывало в такой же неуверенности, которая прозвучала в словах стоявшего передо мной офицера-деллианина. Казалось несомненным, что мезоделлиане приурочили захват власти к самому подходящему с точки зрения психологии моменту. Значит, подумал я, их победа не была окончательной?
(«Послание самому себе» Питера Мэлтби)
Перед ним была база флота. Не доходя сотни футов до главного пропускного пункта, Мэлтби остановился посреди тротуара и небрежно закурил. Вообще-то курение являлось нон-деллианской привычкой, ни в коей мере не свойственной Питеру, но человек, которому надо попасть с четвертой планеты Атмиона на Кассидор-8, не прибегая к услугам регулярных пассажирских линий, вынужден пользоваться набором маленьких хитростей.
