ОЛал и Наблюдатель, прибывший к ней на помощь, были довольны результатами своих усилий. Раскрыв себя, Ренегат не оставил им иного выхода, кроме как раскрыться в свою очередь, чтобы покончить с ним на физическом уровне существования. Критический момент был отмечен невообразимым хаосом, поэтому они были уверены, что не осталось никаких материальных свидетельств их столкновения, а те немногие напуганные люди, ставшие невольными свидетелями их смертельной схватки, никогда не сумеют убедить других в том, что они видели нечто совершенно необычное. Они знали также, что их непродолжительное появление в реальном мире очень скоро сотрется в сознании людей и они о нем даже не вспомнят.
Ренегат продемонстрировал невероятную мощь. Одна ОЛал вряд ли с ним справилась бы. Даже их общих усилий едва хватило, чтобы его нейтрализовать. Только благодаря их внезапному появлению, они сумели захватить инициативу и удержать ее до конца схватки.
Ренегат был все еще жив. Осознав, что уже побежден, он сделал титаническое усилие, сопровождаемое огромным выбросом энергии, вырвался из цепкой хватки Наблюдателей и бежал через спиральные туннели, пронизывающие пространства, в труднодоступные места, которые в великом множестве разбросаны по галактике. Наблюдатели не стали его преследовать.
Ренегат потерпел поражение, его планы рухнули, в вряд ли он появится где-нибудь в скором времени, чтобы мешать развитию видов, находящихся под опекой Наблюдателей.
Люди заняли свои места рядом с кошкой на переднем сидении фургона. Игорь вывел автомобиль со стоянки. На улицах толпились неуспевшие бежать актеры и техники. Подъезды к студии были забиты нетерпеливо завывавшими машинами муниципальных служб. Кое-как Игорю удалось вырваться из промышленной зоны, и они устремились к городу.
Картер открыл окно, отделявшее кабину от грузового отсека фургона, и, обращаясь к бужумам, нерешительно спросил:
— Ну и как я сыграл свою роль?
— Неплохо, молодой человек, очень даже неплохо! — Картер узнал манеру выражаться Толстяка. — Мы будем судить о результатах по футбольному матчу в Испании. Но я уверен, у нас было достаточно времени, чтобы нейтрализовать вредное воздействие контисуйской пропаганды. И без регулярной еженедельной телевизионной дозы контисуйской пропаганды антииспанские настроения очень скоро улетучатся из умов европейцев.
Картер расслабился:
— Что теперь?
— Мы заберем багаж, после чего вы доставите нас на континент, называемый вами Южной Америкой, затем мы еще раз убедимся, что уничтожены передатчики материи, загрузимся на корабль и отбудем, а ваш мир по-прежнему будет развиваться без вмешательства извне. Контисуйя скоро смирится с потерей своих экспедиционных сил и лишь иногда будет вспоминать этот печальный, но поучительный эпизод своей истории. Ее дальнейшее развитие также будет самостоятельно.
— А как же тот снарк? Он не вернется? — забеспокоился Картер.
— Угроза стабильности вашего общества исходила от контисуйцев, — успокоил его Длинный, — а с ними мы разобрались. Участие снарков необъяснимо, и вы волнуетесь совершенно напрасно. Это бессмысленно! Это все равно, что мучить себя вопросом о возможности путешествий через сингулярность!
— А что будет с Апу-Тупой, Пукауаманом и другими контисуйцами? — спросила сердобольная Эшвуд.
— Им придется вжиться в ваше общество, иначе их всех изолируют, как умалишенных. В любом случае, они не представляют теперь никакой опасности.
— В их руках все еще находятся сокровища Паитити и Наска, — заметила она, — а в нашем мире деньги — это власть.
Толстяк выбросил вперед щупалец и для убедительности. вывел им в воздухе какую-то закорючку:
— Это мелочи! У нас на корабле есть мощное устройство, с помощью которого мы сотрем в пыль все свидетельства передовой технологии, неработающие передатчики материи, набитые рыбой транспортеры контисуйцев, ну а вместе с ними и сокровища. Затем мы обрушим своды пещеры и таким образом навсегда похороним все под тоннами камней. Поскольку эта область вашей планеты считается тектонически активной, никто не обратит внимание на небольшое землетрясение в Андах. А для нас станет большим облегчением покинуть мир, в котором его жители любят изобретать проблемы там, где их нет.
— Вы вернетесь? — спросил Картер, когда они обогнали тяжелый, медленно двигавшийся грузовик. — Увидим ли мы вас еще? Вы бы могли нас многому научить, помочь нам разобраться с нашими проблемами.
Толстяк, несмотря на симпатию к спутникам, остался тверд:
— Хотя на более положительном уровне, чем контисуйское, но это же вмешательство извне! Нет! Мы считаем, наше воздействие на развитие вашей цивилизации не было б этичным!
— Может быть, когда-нибудь, вы или контисуйцы, — добавил Коротышка, — достигнете уровня развития, когда мы сможем сотрудничать на равных, как друзья. Будет тогда с кем перекинуться в картишки!
— Мы сделаем это! — уверенно сказал Картер. — Вы увидите, мы сделаем!
— Великолепно, старик, просто великолепно! — Толстяк ободряюще поводил щупальцем по его плечу.
— И в первую очередь вам необходимо разрубить эти путы, которые вы называете телевидением, иначе оно разложит ваши мозги. Это совершенно очевидно, даже для таких случайных посетителей Земли, как мы.
На следующий день испанская тема преобладала на страницах газет. В глаза сразу бросался крупно набранный результат игры европейского чемпионата по футболу: Барселона — Ливерпуль, 3:2. Если верить Игорю, внимательно просмотревшему все спортивные новости, это была самая лучшая игра чемпионата, полная борьбы и захватывающих моментов. Случившиеся во время матча беспорядки упоминались лишь в контексте незначительной стычки, имевшей место за пределами стадиона. Причиной стычки послужила плохо приготовленная паэлья, толк в которой знают испанцы и неблагоприятное воздействие которой сказалось, скорее, на пищеварительно-кишечном, а вовсе не на подсознательном уровне конфликтовавших.
Городок Манаус был очарователен, но тот небольшой запас испанских слов, который Картер накопил за время своих предыдущих странствий не был полезен ему в Бразилии, единственной стране Южной Америки, официальным языком которой является португальский.
Он отдыхал в своем номере, слушая гипнотизировавшее его гудение вентиляторов и ожидая, когда принесут заказанный им тропический напиток со льдом. Они только что закончили съемку последней сцены. Фильм назывался "Продавцы смерти с Амазонки". Картер блаженствовал от завершенности трудной, но хорошо исполненной работы. Конечно, это не "Генрих 4-ый", но он научился ценить и довольствоваться малым.
