– Меня зовут Кройд. А ты, наверное, тот самый Паук, что спешно вербует рекрутов?
Мазучелли окинул Кройда пристальным немигающим взглядом; его внимание привлекло влажное пятно на брюках.
– Никак с нами что-то случилось? – спросил итальянец бесцветным голосом.
– Да нет, ничего, просто по пути в сортир оценил прелести итальянской кухни, – ответил Кройд. – Так это ты ищешь таланты или нет?
– А чем особенным можешь похвастать?
Кройд дотянулся до абажура на соседнем столике и неспешно, без суеты выкрутил из него лампочку. Вытянул руку над столом – лампа засветилась, сперва как бы нехотя, затем ослепительно, наконец коротко вспыхнула и погасла, уже навсегда.
– Оп-ля! – прокомментировал Кройд. – Немного переборщил с напряжением.
– Такое удовольствие в магазине обойдется мне в полтора бакса, – заметил Мазучелли. – И купить можно на каждом углу. Фонарик называется – может, слыхал?
– Да включи же свое воображение! – слегка обиделся Кройд. – Я могу точно так же разделаться с любой системой сигнализации, с компьютерами, телефонами. Стоит ли уж говорить о простых рукопожатиях? Но если это тебя не интересует, извини – голодная смерть пока мне не грозит.
И он решительно поднялся с места.
– Да садись же, садись! – спохватился Мазучелли. – А мне еще говорили, что у тебя потрясающее чувство юмора. Вот я и пошутил. Мне по душе твой талант, думаю, применение ему найти – раз плюнуть. И мне действительно срочно нужны парни вроде тебя.
– Никак с нами что-то случилось? – поинтересовался Кройд, усаживаясь на скамью, еще недавно занятую Дробилой.
Заметив, что собеседник нахмурился, Кройд широко ухмыльнулся.
– Шутка такая, – пояснил он. – Один – один. И какая же предстоит работенка?
– Кренсон, – объявил итальянец. – Таково твое последнее имя. Как видишь, кое-что мне известно. Более того, известно не так уж и мало. Моим парням пришлось, правда, как следует за тобой побегать… Шутка такая. Не обижайся. Знаю-знаю, ты парень крутой и обычно справляешься с поручениями, справляешься неплохо. Но прежде чем перейти непосредственно к делу, поговорим малость о другом. Разумеешь, о чем я?
– Пока не очень, – ответил Кройд, – но ушки держу на макушке.
– Тебе что-нибудь заказать на время беседы?
– Съел бы еще порцию лингвини, – сказал Кройд, – ну, и чтоб запить – бутылочку кьянти.
Мазучелли махнул рукой, щелкнул пальцами. Мгновенно подскочил официант.
– Linguini, e una bottiglia, – сказал Мазучелли. – Chianti.
Официант исчез. Итальянец потер ладони одна о другую, слегка похрустев при этом тонкими пальцами.
– Тот парень, что недавно свалил отсюда… – произнес он с ленцой. – Дробила…
– Да-да? – вставил Кройд заинтересованно, дабы заполнить затянувшуюся паузу.
– Из него может получиться неплохой боец, – завершил мысль итальянец.
– Полагаю, да, – кивнул Кройд.
– Что же до тебя… сдается, ты обладаешь навыками поинтереснее – помимо талантов, коими обязан вирусу. Думаю, ты уровнем повыше Дробилы будешь. Ты ведь, если не ошибаюсь, со стариной Бентли водился?
Кройд кивнул снова:
– Бентли был первым моим наставником. Я знавал его еще псом. А ты и в самом деле осведомлен обо мне лучше всех прочих.
Мазучелли выплюнул зубочистку и хлебнул пивка.
– Это и есть мой бизнес, – небрежно обронил он после паузы. – Знать. Потому-то и не хочу посылать тебя простым бойцом.
Вернулся официант с заказом, поставил перед Кройдом дымящуюся тарелку, чистый бокал и откупорил кьянти. Завершив хлопоты, скрылся в одной из соседних кабинок. Кройд немедленно навалился на еду – с аппетитом, который Мазучелли с легкой брезгливостью определил как из ряда вон выходящий.
После непродолжительного перерыва Кройд поинтересовался:
– Так чем же все-таки предстоит заняться?
– Кое-чем… чуть более деликатным – если подойдешь для этого.
– Деликатным? Я прямо-таки создан для деликатных дел, – похвастался Кройд.
Мазучелли выставил перед собой палец.
– Первое, – сказал он. – Одна из тех вещей, которые следует уяснить, прежде чем перейти к дальнейшему…
Заметив, что тарелка визави почти опустела, Мазучелли спохватился и снова щелкнул пальцами. Почти мгновенно возник официант с новой порцией.
– Что же это за вещь? – спросил Кройд, отодвигая от себя пустую тарелку одновременно с появлением следующей.
Мазучелли подался вперед и отеческим жестом накрыл ладонь Кройда.
– Мне известны твои проблемы, – сказал он.
– Что ты имеешь в виду?
– Слыхал, что порою ты слетаешь с катушек, – Мазучелли понизил голос, – ускоряешься, что ли, и тогда начинаешь крушить налево и направо, все и всех подряд. Впадаешь в такое бешенство, что не можешь затормозить, пока полностью не выпустишь пар или пока кто-нибудь из друзей-тузов не уймет тебя на время из жалости.
Отложив вилку в сторону, Кройд залпом осушил стакан.
– Твоя правда, – уныло признал он. – Но мне не доставляет удовольствия обсуждать это.
Мазучелли пожал плечами.
– У каждого есть право время от времени повеселиться на свой собственный манер, – констатировал он. – Лишь бы не в ущерб делу. Я ведь не из праздного любопытства задел тебя за живое. Как бы такое не стряслось, когда будешь занят моими делами.
– Такое мое состояние вовсе не прихоть, не развлечение и не дамский каприз, – пояснил Кройд. – Мне и самому оно не слишком-то в масть. Кроме одного вреда, никакой пользы. Но ничего не попишешь – само собой накатывает. Впрочем, только лишь после слишком затянувшегося бодрствования.
– Ага, а сейчас ты еще далеко от такой точки?
– Довольно близко, – отрезал Кройд. – Но пока можешь не волноваться.
– Если я все же найму тебя, то предпочел бы и вовсе не беспокоиться. И хоть мне не совсем удобно задавать тебе вопросы касательно твоей пригодности, хотелось бы прояснить еще один небольшой нюанс: когда ты слетишь с катушек в очередной раз, достанет ли тебе самоконтроля, чтобы забыть, на кого работаешь? И если да, то сможешь ли отправиться кой-куда, чтобы сровнять с землей одно злачное местечко – как бы без всякой со мной связи?
Кройд изучал собеседника долгое мгновение, затем неторопливо кивнул.
– Кажется, въезжаю, – сказал он. – Если этого потребует моя работа, справлюсь, разумеется. Никаких проблем.
– Ну, раз мы друг друга поняли, я тебя беру. Как видишь, тебе поручается не черепушки крошить, тут задача потоньше. Посложнее всяких там краж со взломом.
– Мне приходилось участвовать в самых разных делах, – сказал Кройд. – Частенько попадались деликатные. А некоторые – так на поверку и вовсе легальными оказались.
