Она улыбнулась:
- Я подумала, что вам понравится здесь, сэр. Мне подождать вас в геликаре?
Маркхэм удивленно посмотрел на нее, потом спохватился:
- Марион, если вы поедите со мной, это доставит вам много неприятностей? Я имею в виду последствия.
- Нет, сэр. Это очень простая операция.
- Тогда я был бы рад, если бы вы составили мне компанию, - сказал он робко. - Я еще чувствую себя не совсем уверенно... Странно, да?
- Это вполне понятно, сэр. Вы быстро привыкнете.
Маркхэм выбрал столик у окна, посмотрел меню и заказал такой ленч, какой он мог бы заказать сто пятьдесят лет назад.
Хотя ресторан находился в Вест-Энде, в зале было не больше десятка посетителей. С любопытством оглядевшись, он увидел, что не один он сидит здесь с андроидом. Через два столика от него обедала необычайно привлекательная женщина, а ее персональный андроид вертел в руках чашку с кофе; в дальнем конце зала мужчина и женщина, несомненно находящиеся в близких отношениях, оба привели с собой своих андроидов. Маркхэму это показалось нелепым.
Он осматривался, пытаясь понять, что за люди окружают его в этом новом веке, - люди, чья этика так же чужда ему, как этика бразильского охотника за головами, люди, ведущие паразитический образ жизни, лишенные какой бы то ни было ответственности и возможности решать свою судьбу. Если не обращать внимания на некоторую необычность их одежды и несколько лучшее физическое развитие, они выглядели совершенно нормальными и - трудно подобрать другое слово - расслабленными. В нем росло чувство замешательства. Он понял, что ожидал увидеть некие несомненные признаки упадка, но не обнаружил их... Пока!
Некоторое время он и Марион-А ели в молчании. Потом, когда они дошли до кофе, Маркхэм заметил как бы невзначай:
- Тот старик, что встретился в Хэмпстеде, довольно странный.
- Он не похож на условно приспособленного, - ответила Марион-А.
- У меня создалось впечатление, что он интересуется каким-то странным религиозным культом, - продолжал Маркхэм. - Таких людей много?
В душе он очень хотел знать, не слишком ли драматизировал свое положение Проф. Хиггенс, когда предупреждал Маркхэма, чтобы он ничего не говорил Марион-А. Его так и подмывало сообщить, что Проф. - Беглец, и посмотреть на ее реакцию. Однако он промолчал. Конечно, Проф. Хиггенс мог преувеличивать опасность, но мог ведь и не преувеличивать. Разумнее было выждать, пока все не прояснится.
Тем не менее, предположив, что большая часть сказанного Проф. Хиггенсом правда, можно было ожидать, что Марион-А проявит интерес, но она не вспоминала об инциденте, пока он сам не заговорил об этом.
- Существует много различных религиозных братств, - объяснила Марион-А. - Обычно они преследуют скорее общественные, чем религиозные цели. В Сити сейчас в моде различные формы Индийского Мистицизма, но наибольшей популярностью пользуется "Три-С".
- Что это - "Три-С"?
- Сообщество Сексуальных Символистов.
- Звучит захватывающе, - заметил он.
- Я думаю, да, - сказала Марион-А. - Для человеческих существ, конечно. - Она улыбнулась своей неподвижной улыбкой.
- Тот человек в Хэмпстеде, - продолжал Марк-хэм, - кажется, предпочитает что-то вроде солнцепоклонников.
- Именно так, сэр, - спокойно сказала Марион-А. - Я пришла к заключению, что он Беглец.
- А что это такое? - Маркхэм был настолько потрясен, что вряд ли его удивление прозвучало убедительно.
- Плохо приспособленный человек, который противопоставляет себя существующему эталону поведения и который поэтому несчастлив и настолько не коммуникативен, что отказывается от помощи, включая и психиатрическую. Имя такого человека исключается из Индекса, и он лишается всех социальных привилегий до тех пор, пока не согласится принять помощь.
- Его могут заставить?
- Нет, сэр. Пока он не совершит преступление.
- Но если его имя убирается из Индекса, он, вероятно, теряет все свои деньги и все остальное. Ему приходится воровать, чтобы жить.
- Да, сэр. И тогда его по закону можно принудить пройти курс лечения, когда он будет пойман или же сдастся сам.
- Милая, надежная система, - отметил Маркхэм. - А многих Беглецов удается поймать?
- Большинство сдаются сами, - ответила она. - Лишение социальных привилегий действует деморализующе. К тому же курс лечения в этом случае не столь суров, ведь если человек сдался добровольно, он психологически стремится к сотрудничеству.
Помолчав, Маркхэм спросил:
- А кто же решает, чьи имена должны быть исключены из Индекса и как поступать с Беглецами? И кто несет за это ответственность?
- Это одна из функций Психопропа, сэр: Департамента Психологической Пропаганды. Он мрачно засмеялся:
- Это, наверное, единственный правительственный департамент, чей штат целиком состоит из людей.
- Нет, сэр, - ответила Марион-А. - Психопроп организован и управляется исключительно андроидами.
- Иисус Христос! - Маркхэм был потрясен. - Неужели никто не руководит их деятельностью, я имею в виду - никто из людей?
- Они подчиняются непосредственно президенту Лондонской Республики.
- Понимаю... А как много женщин становится Беглецами?
- Не много, сэр. Психические неврозы у женщин встречаются значительно реже, чем у мужчин.
Он медленно пил кофе, обдумывая то, что сказала Марион-А. Заговорил снова он только через несколько минут:
- Предположим, я знал бы, что человек, которого я встретил в Хэмпстеде, - Беглец, что я должен был бы сделать?
- Если бы вы сказали это мне, сэр, я бы связалась с ближайшей группой психиатров. Потом они бы выследили его и предложили сдаться.
- Предположим, он бы не захотел сдаваться?
- Тогда его бы взяли, сэр.
- Силой?
- Применяемые методы не причиняют вреда человеку, на которого они направлены. Маркхэм взял сигарету:
- Если вы считаете, что он Беглец, почему вы об этом не сказали? И почему вы не вызвали психиатрическую группу, или как там ее?
- Абсолютной уверенности не было, - сказала Марион-А. - К тому же персональный андроид не должен принимать независимые решения на таком уровне, если, конечно, нет угрозы непосредственной опасности.
- К счастью, - сказал Маркхэм, глубоко затягиваясь, - в этом случае все это не так, верно? Он просто безобидный чудак - даже предложил мне поехать в Корнуолл и присоединиться к его солнцепоклонникам.
- Да, - сказала Марион-А. Она подносила чашку с кофе ко рту через равные промежутки времени.
Просто из любопытства Маркхэм решил замерить их. Он выяснил, что каждый интервал составляет пятнадцать секунд.
- Почему вы не хотите попробовать промежуток в двадцать две секунды? весело спросил он.
