— Что такое «Тинсдейл»? — вслух спросил Кэл.
— Движущая сила социальной революции двадцать первого столетия, парк на «Виттории» и марка скафандров, — отозвался Винсент.
Парк на «Виттории» — это, пожалуй, самое подходящее. Встретимся, дескать, в парке «Тинсдейл», в 21.00… Интересно, какой это день. Сообщение было отправлено накануне, в 19.00. Можно предположить, что, если дата не указана, это значит сегодня, то есть вчера. С другой стороны, они могли обговорить дни и заранее. Не исключено также, что это просьба забрать скафандр из ремонта. Забери его, мол, в 21.00. Нет, это полная чушь. И при чем тут какой-то «Ангел»? Кроме того, кому в здравом уме придет в голову засекречивать такую информацию в собственном телефонном справочнике?
Решив на время отложить эту загадку, Кэл прочел последнее сообщение. Оно было адресовано «Джаму» и гласило: «Надеюсь сегодня ночью узнать побольше о «С и Г». Сообщу АСАП».
Кэл ошарашенно потер лоб. Если первое послание предназначалось для шефа, то кому же отправлено это? Никакого «Джама» в своем телефонном справочнике он не нашел. Конечно, у него могут быть и два начальника, но к чему тогда такая таинственность? Может, он приторговывает промышленными секретами или научными разработками? Больше всего Кэла бесили эти «С и Г» — они не значили для него ровным счетом ничего.
Впрочем, что толку гадать на кофейной гуще? Время дорого, и его лучше потратить на поиски более серьезной информации. Кэл выключил компьютер и закрыл клавиатуру. Если поторопиться, можно успеть в парк Тинсдейл к 21.00.
— Винсент, пришло время отправляться на «Витторию». Покажи мне дорогу.
По пути Кэл поделился с Винсентом последними сведениями.
Сила притяжения медленно ослабевала, а значит, они приближались к торцу Дедала. Перегрузка вдавила Кэла в кресло, поезд начал тормозить и наконец остановился. Здесь уже царила невесомость. Кэла удерживал только привязной ремень.
Он влетел в туннель, ухватился за рукоять и начал медленно опускаться. Через окно в потолке виднелись многочисленные спицы, уходящие в маленький диск в самом центре оси вращения Дедала. Широкие трубы разветвлялись на меньшие туннели, в одном из которых и находился сейчас Кэл. Для удобства пассажиров все они были соединены друг с другом кольцом.
Кэл предположил, что все туннели сливаются в один общий; но, как выяснилось, ошибся. Туннель, по которому он плыл, просто изогнулся и стал параллелен оси Дедала; стенки его в этом месте были прозрачны. По соседним туннелям двигались люди.
Потом стенки вновь потеряли прозрачность, а сам туннель постепенно перешел в круглое помещение, в котором существовало слабое гравитационное поле. Пролетев в свободном падении метров двадцать, Кэл мягко приземлился.
«Пол» представлял собой изогнутую полоску метров в двадцать шириной, оба ее конца скрывались из виду. В стене на небольшом расстоянии друг от друга размещались кабины лифтов.
Входя в ближайшую кабину, Кэл слегка подпрыгнул. Пристегнуть ремни он забыл, и когда лифт стал падать на внешний уровень, стукнулся головой о потолок. Мысли его были заняты тем, что случилось на С5. Кэл не прочь был бы туда попасть, но сейчас там наверняка работала полиция.
На внешнем уровне изгиб пола был уже, почти незаметен. Стрелка с надписью «Шаттл» указывала на круглое отверстие в полу; чуть поодаль виднелись еще какие-то надписи.
Трап привел Кэла к тяжелому люку шлюзовой камеры; коридор в этом месте плавно расширялся, образуя помещение, где свободно могли бы разместиться человек двадцать.
Вся комфортабельность шаттла исчерпывалась несколькими креслами и двумя огромными иллюминаторами, закрытыми металлическими шторками. В дальнем конце светились буквы «запасный выход», рядом находился шкафчик со скафандрами. Кэл уселся в кресло и, нашарив в подлокотнике два переключателя, установил один в положение «Виттория», а другой — в режим «Окна открыть».
Яркий свет ослепил его. Кэл зажмурился и непроизвольно задержал дыхание; огромный цилиндр Дедала нависал над головой, снизу непривычно ярко светило Солнце. Концы двух гигантских зеркал терялись где-то в невообразимой дали. Кэл прижался щекой к иллюминатору и, заглянув вперед, увидел цилиндрик Икара, описывающий широкую дугу вслед за Землей. Через мгновение в поле зрения показалась и «Виттория».
Глаза его уловили какое-то движение; Кэл повернулся и посмотрел назад. Целый лес антенн и всевозможных внешних надстроек проносились мимо с такой скоростью, что сливались в одно размытое пятно. Не сразу сообразив, что движется он сам, Кэл поискал глазами диск, предназначенный для работ в условиях невесомости, но разглядел только большое параболическое зеркало энергетического комплекса.
Заглянув в другое окно, Кэл увидел, как на Дедал опускается ночь — точнее, появляется внутри. Зеркала постепенно приближались к поверхности цилиндра; мгновение спустя они были уже плотно прижаты к корпусу.
— Значит, Икар ложится спать позднее, — сказал он вслух: зеркала Икара были еще широко раскинуты. Судя по экрану Винсента, лететь оставалось чуть меньше часа. Успеет ли он в парк Тинсдейл вовремя?
— На Икаре не закрывают зеркала до полуночи, — сообщил Винсент. — Зерновые нуждаются в особом режиме освещения.
— А сейчас что?
— А сейчас мы… — Не успел Винсент договорить, как в передней части шаттла послышался глухой стук. — А сейчас мы уже почти прибыли; когда прицелимся совершенно точно, Дедал скроется из виду.
Неожиданно сила тяжести исчезла; в тот же момент Дедал начал перемещаться и ушел из поля зрения назад и вверх. Икар, «Виттория» и Земля, наоборот, прекратили движение и неподвижно повисли в пространстве. Кэл испытал легкое головокружение, но оно быстро прошло.
— И много времени это займет? — спросил он, наблюдая за медленно увеличивающейся в размерах «Витторией».
— Около десяти минут. Главное — оказаться на причальной трассе, а там нас подхватят магниты «Виттории».
— А если они промахнутся? — Кэл с тоской подумал, что надо было поинтересоваться этим заранее?
— Пока еще не промахивались, однако никакая техника не совершенна. Но ты не волнуйся — у моего братишки Гаральда глаз наметан.
— Братишки?
— Фигура речи. Это компьютер, управляющий за хватами.
«Виттория» росла на глазах. Послышался отчетливый зудящий звук; он нарастал, а потом шаттл стал медленно вращаться вокруг своей оси.
— Это еще что такое? — спросил Кэл.
— Обычная процедура. Мы можем причалить к кораблю в любом положении, но, если не развернуться, в момент касания пассажиры повисали бы на своих ремнях. Сомневаюсь, что тебя бы это обрадовало.
