41 – 42 сутки.
Верхний ярус джунглей.
На следующий вечер я заметила, что меня как будто все время кренит в одну сторону, что особенно хорошо заметно при передвижении по тонким ветвям и уже назавтра выяснила причину. Забравшись на самую вершину возвышающегося над зеленым океаном крон дерево, чтобы как обычно в нечастую ясную погоду проводить закат солнца, я вместо него обнаружила наполовину взошедший огромный, на добрую шестую часть горизонта темный круг, частично скрывающий солнечный диск. Пока я гадала о его природе, солнце скрылось, оставляя лишь яркую полоску по окружности непонятного образования. Тогда я впервые подумала, что темный круг может оказаться одним из спутников этой планеты. Я уже видела в ночном небе крупную голубую луну и чуть поменьше — белую и сине-зеленую, а также еще несколько маленьких, но такую огромную… Однако утром, когда освещенный рассветным солнцем диск приобрел яркий насыщенно желтый с легким зеленоватым отливом по краям цвет и даже стал виден до некоторой степени его рельеф в виде более темных пятен я полностью убедилась, что этот огромный круг не что иное, как очередная луна. День за днем она медленно поднималась над горизонтом, обеспечивая такую силу притяжения, что даже ветви деревьев клонились в сторону, а тяжелые плоды поворачивались под углом к земле. Желтая луна превращал часть дня — в ночь, заслоняя вечернее солнце, а часть ночи — в день за счет отраженных световых лучей.
Еще в этот день у меня прервался контакт с Аллой. Хотя она по-прежнему находилась в сети, но не отвечала ни на одно сообщение и даже не меняла статус картинку.
Если выдавалась ясная ночь, то можно было пронаблюдать все фазы желтой луны за один день. И не только их, а и еще несколько интересных небесных явлений. На закате я наблюдала полное солнечное затмение, потом постепенно луна освещалась, но не как в первой фазе на Земле, а наоборот — обычный светлый серп оставался темным, а полукружная сторона луны наоборот освещалась. Постепенно наступало полнолуние, которое, в свою очередь, через несколько часов превращалось в новолуние, а к утру — обратно в полнолуние. И заканчивалась это обычным солнечным затмением. Сначала мне казалось, что эта луна вращается очень медленно, но потом я поняла, что наоборот — очень быстро, лишь немного отставая от вращения планеты вокруг своей оси.
С восходом желтой луны природа преобразилась — ночью раскрывались новые виды цветов, появились крупные крылатые летающие насекомые, которых я не видела ранее. Наблюдая за лесом, я поняла, что восход спутника лишь обогатил его, ничего не отняв.
Примерно через неделю после появления желтой луны, когда я в очередной раз занималась исследованием под пологом леса, нашла два слегка покрытых красным мхом человеческих тела. Мужчина и женщина, скорее погибшие от рук своих соплеменников, чем животных, судя по ровным краям глубоких резаных ран. Совсем недавно, тела еще не начали разлагаться. Заметив отсутствие некоторых органов и кусков мяса, я поняла, что, возможно, это жертвы Дмитрия и его компании. Или еще кто-то занимается людоедством. Проверив окрестности и убедившись в собственной безопасности, я сначала с омерзением, а потом, увлекшись, с научным интересом приступила к вскрытию. Спеша закончить, пока охотники не вернулись за добычей, сфотографировала все, что смогла, многое не по одному разу, и только потом приступила к более подробному изучению. Постепенно я все больше убеждалась, что от нас прежних остался только разум. Первоначальной целью был поиск отличий от Homo sapiens, но, изучив тела, стало ясно, что говорить можно скорее о поиске сходств, а не отличий. Да, внешне тела напоминали прежние, но внутренним строением отличались не просто от человеческих, но даже от строения тел земных млекопитающих. Хотя и не на столько, чтобы не понять назначение большинства органов.
Все-таки не изменили, а создали совсем другие тела. Или… не создали. Точнее создать-то создали, но по уже известному генотипу. Их генотипу. Да, мы же наследники керел. Почему я сразу не сообразила, что, скорее всего наши организмы идентичны их?
Услышав шаги, я быстро удалилась на безопасную высоту. Дмитрий, как я и думала. Или нет, не Дмитрий. Шестеро людей с еще более деформированными и разросшимися телами. Значит, эта патология проявилась не только у компании Дмитрия.
Их присутствие заставляло меня нервничать, хотя я и находилась достаточно высоко. Но я ощущала запах, странный запах этих людей. Вопреки моему ожиданию, от них пахло не гнилью и не отходами жизнедеятельности, даже дух болезни почти исчез. Впрочем, приглядевшись, я обнаружила, что ни язв, ни болячек практически не видно. Но запах… этот странный слабый запах… он одновременно и привлекал и отталкивал.
Немного понаблюдав за ними, я вернулась в безопасную гущу крон.
На третий день после неприятной находки я направилась к лагерю моего старого знакомого, с целью скорее даже не навестить, а просто оценить ситуацию. Она не улучшилась. Ткани людей разрослись еще сильнее, изменения стали ярче и заметнее. Если бы я не приходила сюда почти месяц назад, то вряд ли бы поняла, что это те же самые существа. Речь их окончательно потеряла членораздельность. Приглядевшись, я заметила на одном из пальцев руки отдыхающего монстра вросшее, почти полностью погрузившееся в разбухшую плоть кольцо керел. То самое кольцо-определитель, которое давали каждому. Палец за кольцом приобрел нездоровую сине-фиолетовую окраску, ноготь почернел, и рядом с ним открылась большая гноящаяся незаживающая язва. Значит, эта болезнь очень быстро убивает разум, иначе, заметив дискомфорт, любой человек снял бы кольцо прежде, чем это станет невозможно. В тот раз я так и ушла, но уже назавтра вернулась, поставив перед собой цель: понаблюдать за поведением «мертвецов», обладающих живыми телами, но мертвым разумом, чем и занималась почти трое суток.
За это время я многое узнала об их повадках и образе жизни. К моему удивлению, несмотря на, казалось бы, частые конфликты, группа уживалась вполне мирно, и я ни разу не видела, чтобы они нанесли раны друг другу. Агрессия проявлялась неожиданными вспышками, человек вскакивал, начинал кричать на других и размахать руками… Но уже через несколько минут останавливался, некоторое время недоуменно погукивал, как будто бы сам не понимал, почему совсем недавно так злился, и вскоре подходил к объекту агрессии с виноватым видом, ласками и тихими звуками прося прощения, после чего вновь воцарялся мир. Кстати, как ни странно, жертвы агрессии реагировали на чужие приступы совершенно спокойно, не пытаясь оправдаться или ответить — просто останавливались, поворачивались к задире лицом и так стояли, как будто ожидая, пока нападающий образумится. Похожая картина наблюдалась и с пристрастием «мертвецов» к вещам. Они то активно боролись за свои «горы сокровищ», обычно это случалось при появлении новой добычи, то, гораздо чаще — совершенно не обращали на них внимания, позволяя другим членам группы брать и перекладывать вещи, как им заблагорассудится. Спала вся группа рядом, держась за руки и даже обнимаясь и прижимаясь друг к другу. Питание «мертвецов» не отличалось особым разнообразием, зато я сильно удивилась их непривередливости: они ели не только фрукты и клубни, но и жесткие невкусные листья, кусочки коры, красный мох и многие другие малосъедобные продукты.
