Кольцо ТФ-корабля сплющилось, стало едва видимо.
А сквозь него Юпитер со спутниками проглянул. Малые планеты Церера и Ганимед - я их по телемаякам узнала. А еще потом - сумасшедшее месиво Пояса Астероидов.
"Тан! Сбрось резерв! - закричал Читтамахья. - Введите нулевые. Режьте камеры, гасите канал!"
Я слышала эту артиллерийскую скороговорку, но смысл слов до меня не доходил. Впрочем, по тому, как засуетились диспетчеры, можно было без труда определить: что-то неладно.
В центре кольца возникло черное пятнышко. И через него, будто клецки в суп из тюбика, стали выдавливаться неровные серебряные обломки.
- Астероиды! - ахнула Туня.
На все ушли, наверное, доли секунды, даже меньше, потому что "Гало" сохранял полупрозрачность, а астероидов выдавилось всего три.
"Да заслоните же кто-нибудь его от Солнца, Санта-Сатурно!" - взревел Читтамахья.
Тотчас строй "Муравьев" сломался. Кто-то бросил свой неизмеримо крошечный кораблик в центр "Гало". Воронка в Пространстве всосала его наполовину. Кольцо мгновенно округлилось, дрогнуло, словно размытое маревом. И исчезло, оставив голый стартовый куб и распустившийся бутон "Муравья".
Я знала, как катапультируются разведчики, и сперва не обеспокоилась. Но потом поняла, что яркой, мерцающей огнями капсулы пилота нигде не видно. Оболочка корабля плавала пустая внутри, как яичная скорлупа. Экран скачком приблизил раскрывшийся кораблик. И я вскрикнула, узнав бортовой номер дяди Исмаила.
"Внимание! - резко скомандовал Председатель Всемирного Совета. Я и не подозревала, что у него может быть такой громовой голос. - Тревога номер один! Всем кораблям выйти в поиск. Грузовые и беспилотные вернуть в ближайшие порты.
Отменить регулярные рейсы, экскурсии, исследовательские дрейфы. Все средства обнаружения немедленно поднять!"
Тревога номер один. Она объявляется, когда пропадает человек.
"Антон Николаевич! Разреши мне лично участвовать в поиске!" На экране показалось изломанное болью лицо Читтамахьи. Зубами он стиснул обломок чубука.
"Нет, Антуан. Ты отвечаешь за "Гало". Там двести сорок..."
"Но ведь это по моей вине..."
"Перестань. Я сам руковожу поиском".
Папа взял маму за руку и попытался усадить в кресло.
Я думала, она будет плакать. Но мама лишь отмахнулась, не отрывая глаз от экрана, и неожиданно твердо приказала:
- Туня, уведи девочку спать.
Я чуть не потеряла дар речи.
- Прости, мамочка, я отсюда никуда не уйду.
- Ляля, что ты говоришь? - изумился папа.
- Да прекратите же, как вы можете! Ведь там дядя Исмаил!
Они примолкли и глядели на меня как-то по-новому, странно-странно. Я забралась с ногами на диван. И решила, не уйду до тех пор, пока дядю Исмаила не найдут, даже если на это потребуется целый месяц. Или целый год. В конце концов, не мог же он испариться бесследно на глазах у миллиардов телезрителей.
Тут у меня затеплился сигнал оун-вызова. И заодно зачирикал видеобраслет. Кому, интересно, я понадобилась? Татьяна, что ли, с сочувствиями? Ну и времечко выбрала!
Сосредоточилась я, настраиваюсь на связь. Включила изображение. Ой, дядя Исмаил! Дышит тяжело, как после бега. Но улыбается под шлемом широко, во весь рот.
- Дядя Исмаил! - закричала я.
Папа с мамой кинулись ко мне, лоб щупают. А я их отталкиваю, браслет ладошкой загораживаю.
- Ой, дядя Исмаил, куда же вы запропастились? Вас ищут, нащупать не могут.
- Не там ищут, Алена, не беспокойся. Хотел было твой астероид проинспектировать. Да немного не рассчитал - недолет!
Вот так, еще шутит! Отодвинулся лицом от экрана - мамочки мои! Вокруг будто морской прибой пенится: глыбы, скалы, целые каменные тучи - все несется мимо, кувыркается, острыми сколами полыхает. А дядя Исмаил браслетом водит, хвастается...
- Дядя Исмаил... - Я старалась говорить спокойно, без тревоги, но голос у меня сорвался. - Дядя Исмаил, а ведь это опасно!
- Ничего, Олененок, где наша не пропадала! Позови-ка маму...
Я поставила максимальную громкость. Он снова заполнил собой экранчик:
- Я, Мариночка, на Алену вышел. Знаю, вы рядом. Не волнуйтесь.
Мама прикусила губу, часто-часто закивала головой.
А я подумала: здорово, что мы с дядей Исмаилом соединили оуны. Глядишь, и я понадобилась. Стою, правой рукой левую нянчу, не стряхнуть бы его изображение, не утерять на свету.
А он по-прежнему бодрым голосом:
- Алена, у меня другой связи нет. Согласна мне помочь?
(Нашел о чем спрашивать!) Первым делом вызови Читтамахью. Он, поди, поседел там из-за меня...
- А поисками лично Антон Николаевич руководит.
- Да? - Дядин голос немножко потускнел. - Что ж, давай его.
Пока папа вызывал Председателя Всемирного Совета, мама быстро осмотрела комнату, переставила на подоконнике цветы, выровняла диванную подушку. Я тоже поправила бантик, откашлялась, впилась глазами в экран.
- Приемная Совета. На связи - референт Токаяма.
Я вдруг оробела, не знаю, что говорить/ Папа выдвинул меня вперед, ободряюще стиснул плечо. И я сразу нашлась:
- Извините, Токаяма-сан. Мне нужен Антон Николаевич.
- Это важно, девочка?
Странное дело! Будто кто-нибудь станет Председателя Всемирного Совета беспокоить по пустякам...
- Алена Ковалева, - представилась я-Да, очень важно.
У меня на оун-контакте дядя Исмаил... простите, разведчик Улаев.
- Хорошо. Ждите.
Ждать не пришлось. В кадр сразу же ворвался Антон Николаевич:
- Здравствуй, девочка. У тебя контакт с Улаевым?
- У меня. Вот.
И помахала видеобраслетом. Он наклонился, прищурился- издалека трудно рассмотреть человека на ручном экранчике.
- Молодец, молодец, Исмаил Улаев. Слов нет, но они потом. У тебя все в порядке?
- Почти. Я в Поясе Астероидов. Примите координаты.
Тон бодрый-бодрый. Такой, что у меня мурашки по спине побежали. Антон Николаевич нахмурился:
- Повтори, я включил запись.
Дядя Исмаил повторил.
- Хорошо. Теперь вот что: как самочувствие?
- Тридцать часов, Антон Николаевич. Капсула развалилась при катапультировании.
- Скафандр цел?
- Рукав...
- Ну? - Антон Николаевич нетерпеливо и грозно рванул себя за мочку уха.
- Рукав порван. Но герметичность восстановилась!
Он так поспешно добавил про герметичность - я и то поняла: не радуга у него там, ох, не радуга! Я знала, что ткань скафандра самовосстанавливается при повреждениях.
Но не все, видно, сработало, как нужно...
- Н-да, - вроде бы спокойно сказал Антон Николаевич, отводя на секунду глаза от экрана - Я распоряжусь, один канал сейчас освободят для тебя. Жди. И не смей вешать нос!
- Слушаюсь!
Дядя Исмаил отдал честь, но почему-то левой рукой.
