- А это точно известно?- спросил Виктор.
- Точно?.. Да вы хоть знаете, что она была беременна? Вам знакомо это слово? И представьте теперь этого несчастного человека, которого она обманным путем затащила к себе, и там совершила с ним свое мерзостное действо! Можете вы представить - какую психическую травму она ему нанесла? И ведь этот человек не сообщил нам об этом. Не сообщил!- Он поднял указательный палец.- Значит, что?.. Значит, она так на него повлияла, что он забыл моральные принципы, пренебрег своим гражданским долгом. Но дело, конечно, не в нем. Он - жертва! И мы не виним этого несчастного человека. Так же как не виним и всех других, попавших в ее грязные руки. Они - жертвы, и этим все сказано. Вот и вы пришли защищать ее. И на вас она так странно подействовала. Но мы все это понимаем. Мы входим в ваше положение и потому беседуем с вами, пытаемся вас переубедить. А женщина... с ней, повторяю, идет целенаправленная работа. И мы продолжаем надеяться, что удастся обойтись без крайних мер. Но, скажу прямо, надежд все меньше.
- Значит, нельзя?..
Врач ответил не сразу. Подумал немного, встал, прошелся к столу.
- Я всё объяснил.- Взял бланк и написал на нем пару слов. Положил на край стола.- Вот ваш пропуск.
Виктор подошел медленно, взял. Повернулся и направился к двери. Вышел, не прощяясь. Двинулся по коридору. Амбал в халате распахнул перед ним дверь. Виктор миновал его. Он шел, твердо ставя ноги. Хотелось что-нибудь сделать. Но ничего не приходило в голову.
После этой беседы Виктор окончательно потерял покой. Постоянно думал о Мирославе. Вспоминал разговор с врачом, мысленно отвечал ему, опровергал, что-то доказывал, объяснял. И однажды, через несколько дней, снова приехал в клинику.
Доктор, выслушав его первую фразу о том, что, дескать, он
- Виктор - подумал тут, и решил, что, в общем-то, женщину вполне можно отпустить, так как она не представляет никакой угрозы, это совершенно очевидно и не находит ли доктор того же,- против ожидания, не стал с ним спорить. Он что-то подумал про себя и сказал:
- В пятницу будет консилиум, там решится ее вопрос.
- Что решится? - сразу расстроившись, спросил Виктор.
- Ну что... как дальше с ней быть. Ситуация осложнилась. Консервативные методы не дали результатов. Напротив, наблюдается устойчивое возбуждение. Боюсь, что дело плохо.
Виктор никак не ожидал такого ответа.
- И с ней будет?
- Что и обычно бывает. Высокочастотное поле, два электрода на виски, один на руку...- Доктор говорил устало.
- И это возможно?- спросил Виктор.
- Боюсь, у нас нет другого выхода. Мы не можем позволить такому человеку разгуливать на свободе и делать всё, что ему заблагорассудится.
Все здравые мысли вылетели у Виктора из головы. Он окончательно растерялся.
- Вы поймите,- продолжал доктор.- Она своим преступным поведением может обеспечить наше заведение работой на год вперед. А ну как все начнут совокупляться да рожать детей! Это что же тогда получится? К чему нам новые потрясения? Мы только-только свободно вздохнули.
Виктор сидел, наклонившись вперед, устремив взгляд в пол.
- Вот даже взять и вас.- Доктор остановился перед ним.- Вы посмотрите, что она с вами сделала!
- Со мной?- поднял Виктор голову.
- Вы ходите сюда, мучаетесь. Разве стали бы вы так переживать из-за ничего? Стали бы так расстраиваться? И представьте теперь, что другие мужчины, а затем и женщины начнут изводить себя подобными переживаниями, станут думать об этом. Это до чего же дойдет?
- С чего вы взяли, что я переживаю?- стараясь казаться равнодушным, произнес Виктор.
- Я вижу. Вижу, что вас очень задела эта история. Своим присутствием здесь вы доказываете - как далеко зашло у вас дело и насколько всё это опасно!
- Но вы ошибаетесь!- твердо произнес Виктор.- Я вовсе не мучаюсь и не переживаю. Мне, в общем-то, все равно. Даже и странно такое слышать! С чего мне переживать?
- Вот и я удивляюсь. Ходите, чего-то добиваетесь. Зачем это вам?
- Я только хотел повидать ее, и больше ничего. Был человек, и нету. Должен же я узнать, что с ним.
- Ну, допустим,- кивнул доктор.
- Если вы считаете, что её нужно лечить, пожалуйста. Мне все равно. Я только хотел сказать, что вы преувеличиваете опасность.
- Вы хотите сказать...
- Я хочу сказать, что эта женщина мне безразлична. И вы не найдете ни одного человека, на которого бы она повлияла. Следовательно, все ваши опасения напрасны. В доказательство своим словам я уйду и больше не приду!Виктор поднялся и пошел к выходу.
- Минуточку! Вернитесь, пожалуйста.
Виктор обернулся.
- Ну что?
Доктор казался озадаченным.
- Вы хотите сказать, что вам безразлична ее судьба?
- Конечно.
- И вам все равно, если мы будем держать ее здесь, проводить амнезию?
- Проводите сколько угодно.
- Но как же? Ведь вы были с ней знакомы. А теперь что?
- Ничего. Хоть в мясорубку ее засуньте.
Доктор опустился на стул.
- Мне можно идти?- спросил Виктор.
- Да. Идите.
Виктор толкнул дверь.
- Прощайте.
Он прошел парком и вышел за чугунные ворота. Мимо проходили, ни о чем не подозревая, люди с одеревеневшими лицами, катились автомобили, автобусы и троллейбусы по желтым сморщенным листьям, ясно светило солнце. Виктор глубоко вздохнул и пошел по тротуару, подстраиваясь под ритм идущих людей.
Телефон настойчиво звонил. Раз, еще раз, еще... Виктор не мог понять ничего. Что происходит? День, вечер, ночь, утро... Он сполз с дивана, шатаясь, мотая головой и жмурясь, двинулся на звук. Прицелился и упал сверху в широкое кресло, навалившись животом на подлокотник.
- Да! - Схватил трубку, чуть не уронив аппарат на пол...
- Алло. Слушаю!.. - Сонливость вмиг слетела с него. Да, я!
Конечно!
Это был главный врач. Извинившись за поздний звонок, он посетовал, что у него не идет из головы сегодняшний разговор.
- Понимаете, в чем дело,- говорил он,- я никак не могу решить - как быть с этой женщиной. Всё хожу, думаю...
- А что такое?- спросил Виктор недовольно.
- Да вот послушал вас сегодня и подумал: может, действительно, зря мы затеяли все это дело? Перепугались излишне. Может, и в самом деле она не так уж и опасна?
- Скорее всего так и есть, - проговорил Виктор и зевнул.
- Зря вы переполошились.
- И я вот о чем подумал,- в голосе его появились новые интоннации.завтра на комиссии, когда будет рассматриваться ее дело, я, по всей видимости, выскажусь против амнезии. Но боюсь, что этого будет недостаточно. Я знаю мнение членов совета, они готовы пойти на крайние меры. И я подумал, что можно было бы вам прийти и выступить. Если вы сумеете убедить комиссию, как убедили сегодня меня, в том, что эта женщина не опасна, то крайних мер удастся избежать.
