Ознакомительная версия.
— Я этого не делал! — в панике возопил странник. — Меня зовут Пайк, а вовсе не Нуман! Я никогда не видел вашего дерева и даже не знаю, как можно его осквернить.
Эта тирада привлекла своей экспрессивностью самого раджу, который кривой усмешкой выразил свое отношение к нелепым речам пленника.
— Будто пес шелудивый, — молвил он, — оросил ты коренья Кальпаврикши своими смрадными выделениями, да поразит тебя Шамбху своим диском! Хоть и укрылся ты ночной темнотой, но видел тебя мой человек, стоявший на страже у ворот сада, да не посмел возразить моему гостю! Не ты ли пропал после сего злодеяния ровно месяц тому назад, сокрывшись в диких скалах моего царства? Ни единого моего желания не исполнило с тех пор Дерево, лелеяли которое и отец мой Прабхадари, и отец моего отца Крагхади, и еще целая плеяда великих правителей. Так слушай же мою волю, презревший обычай: в течение сезона варша, пока идет дождь, буду я регулярно ходить к Дереву и желать нечто необыкновенное. И в первый же сухой день, если хотя бы одно мое желание к тому времени не сбудется, лишишься ты головы, которая будет выставлена торчащей на колу возле храма Бхайравы. И да поможет тебе Ганеша!
Раджа взмахнул рукой, призывая Джимутавахану. Второй вельможа, по-видимому, главный министр, сухо добавил:
— Ты будешь жить в тех же условиях, что и до побега. При свете дня ты имеешь право свободно передвигаться в пределах огороженной территории, а за ворота только в сопровождении трех солдат. И не думай, что сможешь скрыться, как ты это уже проделал — любой в городе с радостью схватит тебя. Знай, что за сведения о твоем местонахождении сувереном объявлена весьма значительная награда.
— Одна монета? — хмыкнул Пайк.
— Золотая монета, — уточнил толстяк.
Пратихара, не церемонясь, ухватил отяжелевшего Пайка за локоть и потащил его вон. Пленник исхитрился вывернуть шею и бросить последний взгляд на танцовщиц, все это время не прекращавших жгучие телодвижения. Но замеченная узником девушка затерялась в пестрой толпе себе подобных и никак не проявила себя.
Пайка вывели за дверь, и процессия в том же составе направилась в одно из ответвлений коридора, еще более узкое, чем основной ход. Крутая каменная лестница привела на второй этаж, ничем не отличавшийся от первого. Несколько поворотов и неожиданных лестниц, повсеместные ажурные решетки — и Пайка втолкнули в другую дверь, почти совсем не раскрашенную и к тому же скрипучую. Вслед за ним полетел мягкий узел, по-видимому, с одеждой местного производства.
— Я не могу жить в этой келье! — закричал Пайк, мгновенно оценив всю непритязательность обстановки. — Я гость магараджи Чакьямунха! Пусть же покарает вас Дхарма!
Но лишь звонкое эхо от голых стен было ему ответом.
3
Как здраво рассудил Пайк, которому на самом деле вовсе не было смешно, отнюдь не вредно будет освоиться в этом компактном, тесном и темном жилище, и начал планомерный осмотр. Узкая клетушка живо напомнила Пайку его камеру в подземелье, разве что низкая плетеная кровать была несколько удобнее соломенной подстилки, да света сквозь зарешеченное окно проникало больше. Под оконным проемом располагался легкий, плетеный же столик. Сквозь металлическую решетку едва не пролезала ярко-зеленая растительность, произраставшая, как выяснилось, из вершины пальмы. Если на ней и висели когда-либо плоды, их безжалостно оборвал коварный предшественник Пайка.
Путешественник попытался что-нибудь рассмотреть сквозь листву, затем вздохнул и уселся на кровать. От нечего делать он стал было развязывать узелок, но тут дверь распахнулась, и на пороге возникла та же танцовщица, на этот раз одетая даже чересчур скромно. Из-под многочисленных мотков аляповато раскрашенной ткани, которой она была обернута, с трудом проглядывали гладкие смуглые коленки. Сейчас на ней было несколько меньше стеклянных украшений, чем во время представления.
Она несмело подошла к ложу Пайка и встала рядом с ним на колени, испытующе глядя на путника синими глазами.
— Кто ты, красавица? — спросил он, припомнив, что такими словами встречал незнакомых девушек герой какого-то фильма из восточной жизни. Ничего более оригинального в голову не приходило.
— Я Индулекха, служу у повелителя танцовщицей. Господин, ты ведь не Нуман, правда? — вдруг спросила она. — У тебя другой знак на груди, я заметила.
— Разумеется, я не Нуман, — с облегчением признался Пайк. — Может быть, скажешь об этом Чакьямунхе? Меня зовут Пайк, я… приехал к вам в страну только вчера и не осквернял Дерева Желаний, клянусь всеми богами Пантеона. Если ты увидела разницу, почему другие ее не замечают?
Она застенчиво улыбнулась и грациозным движением переместилась на кровать, отчего та жалобно скрипнула.
— Прежний чарпай был покрепче, — озабоченно сказала Индулекха, потеребив кончик веревки, перетягивающей каркас койки. Она протянула гибкую, словно лоза, руку и отняла у Пайка сверток. Развязав его одним движением пальцев, она развернула кусок грубой ткани, и странник узрел несколько предметов принятой здесь одежды, по виду вполне простой и удобной. Индулекха подала Пайку длинную белую рубашку без воротника и узкие белые же штаны.
— Я знаю, что твоя верхняя одежда не снимается. Но… — Она запнулась, наморщив нос. — Шорты на чуридар я бы посоветовала тебе заменить. Господин Нуман носил очень длинную и широкую бороду, никто, кроме меня, и не знал, что у него под ней какой-то знак.
Девушка деликатно отошла к окну, и пленник натянул на себя местные одеяния и обмотал голову чем-то вроде полотенца, а вечные штаны сунул под подушку.
— Я готов, — сообщил он, осмотрев себя и убедившись в отсутствии явных огрехов. Индулекха одобрительно кивнула. — Мне нужно увидеть это проклятое дерево, — поделился он мыслью. — Не могу же я заниматься проблемой, не зная ее изнутри! Ты покажешь мне сад и вообще все, что нужно для жизни в этой темнице?
Ведомый танцовщицей, Пайк вышел из комнатушки и двинулся по узким и темноватым коридорам, но не по направлению к аудиенц-залу, а в другую сторону. С точки зрения здравого смысла, внутренняя архитектура дворца являла собой бред сумасшедшего, настолько замысловатым путем пришлось идти к выходу из здания. Пайк отчаялся запомнить все повороты, подъемы и спуски и примерно с половины пути обращал внимание только на разнообразно украшенные металлом, камнями и слоновой костью двери. По дороге им попалось несколько кшатриев, а также слуг, занятых поддержанием чистоты. Все они любопытными взглядами провожали странника и, кажется, тут же отправлялись к друзьям с вестью о поимке безбородого Нумана. Впрочем, Пайк решил, что эти сведения были свежими вчера, когда он торчал в подвале, а сегодня ими, вероятно, не удивишь даже третьего помощника конюха.
Ознакомительная версия.
