Мишель и Дартон познакомились во время экспедиции на Борнео, где оба должны были отработать после окончания университета. Все остальные члены экспедиции были людьми достаточно зрелого возраста, приезжавшими сюда уже во второй, третий, четвертый или пятый раз, и, едва увидев Дартона, Мишель поняла, что он примерно ее возраста и что он, также как и она, кажется ребенком среди опытных исследователей. Их сразу потянуло друг к другу, словно начала действовать некая сила природы; дни они проводили, занося в каталог виды улиток и пресноводных черепах, а по ночам сплетались в одно целое в своей палатке, похожей на черепаший панцирь. Старики смотрели на все это насмешливо-снисходительно, как, впрочем, и вообще на весь мир. Дартону и Мишель не было до них никакого дела. В дни своей юности им было наплевать на само мироздание.
Когда работа на Борнео подошла к концу, они решили не расставаться и, перескочив через экватор, отправились на Белау. Предварительно оплатив все счета. Это событие они отпраздновали приобретением новых тел, что привело Мишель в полный восторг, поскольку родители воспитывали ее строго и не разрешали менять тело до совершеннолетия, несмотря на то что многие из ее друзей меняли тела еще в детстве, выбирая самые модные и популярные формы.
Мишель и Дартон решили, что при их работе им более всего подойдут тела антропоидов, поэтому отправились в клинику Дели, легли в нанокамеру и отдали себя во власть крохотных машин, которые превратили их тело, ум, память, желания, знания и душу в длинные цепочки чисел. Которые затем были введены в их новые тела и остались там, чтобы в случае необходимости быть скопированными.
Оказаться сиамангом было восхитительно. Они с Дартоном парили над верхушками деревьев своего маленького острова, перепрыгивая с ветки на ветку в неземном блаженстве. Особенно Мишель нравилась ее шерсть - она была не такой густой, как у настоящей обезьяны, и все же на груди и спине ее было достаточно. Они соорудили себе гнезда из листьев и проводили там долгие часы, или анализируя данные, или занимаясь любовью, или выбривая на своем теле замысловатые рисунки. Их любовь была далеко не тихой и светлой - она пылала огнем, яростью. Это было какое-то наваждение, которое, несмотря на ссоры, заканчивалось бурным примирением, чтобы вспыхнуть с новой силой.
Ярость все еще сжигала Мишель. Но теперь, после смерти Дартона, она приобрела иное качество, не имеющее ничего общего с жизнью или любовью.
Черпая ложкой голубику со сливками, сирена просматривала списки имен и фотографии людей, которые доставили ее "пауки". Теперь перед ней была целая галерея зеленоглазых смуглых женщин, когда-либо мелькавших в сети Интернета. Почти все они были очень красивы. Большинство так и остались неизвестными, другие были известны только по имени. Компьютер выдал: наиболее вероятный уровень идентификации - 43 процента.
Эти 43 процента относились к одной бразильянке по имени Лаура Флор, которая находилась в Аракажу в очень ответственный для себя момент - она рожала. На видео были запечатлены все стадии ее родов, но Мишель не стала на них смотреть. Женские роды отвратительны.
Следующей наиболее подходящей кандидаткой была еще одна бразильянка, снятая во время туристической поездки в Рио. Но под этой фотографией не стояло имени. Подробнейшее изучение ее лица не дало никаких результатов до тех пор, пока Мишель не попробовала запросить информацию по поводу пола и тут же получила ответ, что эта бразильянка - трансвестит. Вряд ли Терциан мог им заинтересоваться, поэтому Мишель приостановила поиск.
Третью кандидатку компьютер определил просто как Стефани, женщину, которая работала в какой-то благотворительной организации в Африке. Стефани была сфотографирована вместе со своими коллегами на фоне какого-то деревянного здания под жестяной крышей.
Фотография была довольно плохой, но Мишель, сняв пара метры лица женщины, отправила их на идентификацию уже под именем "Стефани" и стала ждать, что будет.
Ответ поступил немедленно: кредитная карточка на имя Стефани Америки Пайс э Сильва. Провела три ночи в парижском отеле перед тем, как исчез Терциан.
От этого сообщения у Мишель застучало в висках. Она послала новых "пауков", и на экране начала появляться долгожданная информация.
Стефани Пайс имела двойное гражданство - Португалии и Анголы, училась в Штатах. Быстрая проверка показала, что за время учебы их с Терцианом пути не пересекались. По окончании университета работала в благотворительной организации "Санта-Кроче".
За этим последовало сенсационное сообщение. Стефани Пайс была зверски убита в Венеции вечером 19 июля, за шесть дней до того, как Терциан представил первую версию своей теории Рога Изобилия. Два убийства…
Одно в Париже, другое в Венеции. Погибла женщина, которая, возможно, была любовницей Терциана.
Внезапно Мишель почувствовала, что ее бьет дрожь, и с удивлением обнаружила, что читает информацию затаив дыхание. Голова шла кругом. Немного придя в себя, Мишель выяснила, который час в Мериленде, где жил доктор Даву, и немедленно послала ему сообщение.
Даву ответил не сразу, и, пока Мишель ждала от него ответа, поступила новая информация о Стефани Пайс, которую сирена тоже отправила доктору вместе с копиями всего досье.
Не помня себя от изумления, Даву смотрел то на полученные данные, то на Мишель.
- Сколько… - начал было он, однако сразу поправился: - Как она умерла?
- В газете сообщается, что ее ударили ножом. Я ищу полицейский отчет.
- О Терциане что-нибудь говорится?
"Нет", - передали пальцы Мишель.
- Нужно посмотреть полицейский отчет.
- Как ты думаешь, что произошло? Мне кажется, что Терциан и насилие - вещи несовместные.
- Завтра скажу, - ответила Мишель. - Я просто обязана вам все сообщить. Только я думала, вы сами сможете связать это с жизнью Терциана и рассказать мне, что же с ним произошло.
Пальцы Даву сложились в какую-то незнакомую мудру - очень древнюю, наверное. Доктор покачал головой.
- Я и сам ничего не понимаю. Единственное, что приходит мне в голову, это что произошло какое-то дикое совпадение.
- Я не верю в подобные совпадения, - сказала Мишель.
Даву улыбнулся.
- Хорошее качество для исследователя, - сказал он. - А вот что касается опыта… - Он неопределенно махнул рукой.
"Но ведь он любил ее", - упорно думала Мишель. Она чувствовала это сердцем. Стефани была первой женщиной, которую он полюбил после смерти Клер, но ее убили, а Терциан продолжил работу над теорией, которая лежит в основе современного мира. Он начал разрабатывать ее в Африке, а потом оказалось, что его видение мира гораздо шире. Весь современный мир стал посмертным памятником Стефани.
