приостановить бурение. В лед воткнули красный флаг с логотипом АО «ЗАСЛОН». Павел взял за одну руку Надю, за вторую – андроида. Его примеру последовали остальные, образовав хоровод вокруг уже внушительного углубления в ледяной толще.
– А теперь нужно пройти круг, – дал инструкцию Павел.
– Зачем? – уточнила Надя.
– Мы обходим по кругу вершину Земли. Все меридианы здесь сходятся.
– Поняла! Кругосветное путешествие! – она потянула всех в движение с радостным смехом.
* * *
… – Будь осторожна, – напутствовал брат перед тем, как надеть на нее шлем от скафандра. – Если почувствуешь, что тебе плохо – скажи, мы тебя сразу вытащим. На шлеме есть камера, я буду видеть все, что видишь ты. Переговариваться мы тоже сможем.
– Поняла, – кивнула девушка.
Шлем герметично закрыли. Проверили надежность страховочных тросов и приступили к погружению.
Четыре метра вниз было тесно и страшно – из-за неизвестности. Ни один документальный фильм не передаст тех ощущений, что испытываешь при погружении сам. Северный Ледовитый океан. Она медленно, как учили, держась за трос, спустилась под голубой лед и еще на метр ниже. Осмотрелась. Дневной свет пробивался через пробитую прорубь. Рассеивался всего на три метра вокруг. А дальше глубинная тьма поглощала его без остатка.
Надя взглянула вверх. Фонарик на шлеме осветил бурые нитеобразные водоросли, свисающие вниз от ледяной корки. Они и были причиной таянья льдов и объектом работы для наноботов.
– Ты на месте. Молодец. Открывай контейнер, – послышался искаженный радиопомехами голос брата. Она опустила руку, нащупала на бедре бокс, откинула крышку. Взяла из паза на левом рукаве скафандра щипцы правой рукой и достала с помощью них одну капсулу. Поднесла ближе к лицу и тусклому свету от фонаря. Серебряная масса внутри медленно колыхалась и увеличивалась, постепенно заполняя собой свободную область сосуда.
Надю снова охватил страх неизвестного, и одновременно озноб судорогой пробежал по ее телу. Она, не отрываясь, смотрела на капсулу, зажатую в щипцах, и не решалась продолжить. Вместо пробирки между щипцами нарастал кокон серебристой шевелящейся массы. Он двигался, пульсировал всей поверхностью, был живой.
«Не бери вторые щипцы. Подожди», – услышала она подсказку и успокоилась.
Еще минута волшебства. Наноботы разрастались, отражая отдельными гранями свет фонарика, сверкали, будто бриллиант. Рука Нади затекла и слегка дрогнула – из кокона вырвался небольшой хвост, но снова вернулся в общую массу. Девушка крепче сжала щипцы.
«Попробуй рассеять этот сгусток. Помаши рукой. Плавно», – подсказал голос брата в наушнике. Надя, затаив дыхание, осторожно провела рукой дугу, ощутив упругое сопротивление воды.
Серебристый клубок рассеялся, трансформировался в сетку, отделился от пустой пробирки. Спустя мгновение сетка, мерцая, поплыла, как медуза, в сторону бурых водорослей.
– Отлично, – оценил механику Петр. – Теперь с остальными капсулами сделай то же самое. Как ты себя чувствуешь?
– Холодно. Темно. Нет опоры под ногами. – перечислила ощущения Надя, – Но интересно!
– Хорошо, продолжай.
Она поочередно доставала пробирки, ждала, пока серая масса выйдет за пределы сосуда, превратится в серебряный, переливающийся в свете фонаря, шар, и трансформировала его одним взмахом руки в сказочную медузу. Ей становилось все холоднее, но девушка отгоняла от себя мысль подняться наверх раньше, чем она сделает все, что должна. Должна ради брата, ради всего человечества.
– Глаз чешется, – а вот это она терпеть уже не могла и сильно зажмурилась. Тут же почувствовала, что по щеке течет крупная слеза. Из обеих ноздрей также побежали струйки жидкости. В руках у нее еще были щипцы с десятой, последней пробиркой. – Ой!..
«Надя, что происходит?! Тебе плохо?»
Девушка не могла ответить: по ее лицу, из глаз, из носа, из ушей одновременно потекли струи слизи. Она запаниковала, выпустила из рук щипцы. Дыхание участилось, она старалась вдохнуть глубже. Воздуха не хватало…
…На экране было видно, как рука Нади резко опустилась вниз, а само изображение стало дергаться из стороны в сторону.
– Достаем ее! Срочно! – крикнул Павел и бросился включать мотор подъемника.
– Что это?! – Петр напряженно всматривался в экран. Камера, закрепленная на шлеме, теперь показывала тело девушки целиком, в скафандре, но с головой, плотно покрытой серебряной слизью. Страшная картинка быстро отдалялась и уменьшалась в размерах. Шлем падал на дно. Осталась только темнота.
– Вытаскиваем, живее! – Павел схватился за движущийся трос и рванул его на себя, чтобы ускорить подъем тела. Виктор притормозил его: «Нельзя всплывать быстро! Кессонка!»
Тридцать секунд напряженно ждали, устремив взгляды в отверстие проруби. Мотор гудел, катушка наматывала трос.
Голова Нади, облепленная подвижной серой массой, показалась первой. Как только мужчины подхватили ее под руки, корка из наноботов зашевелилась. Все замерли, не решаясь шевелить тело. Начиная с макушки, серая слизь стала быстро сворачиваться, обнажая мокрые волосы и бледное лицо. Структура словно стекла с головы девушки и целенаправленно устремилась единой массой по скафандру вниз, обратно в океан. Павел и Петр подтянули тело, полностью вытащив его на лед, и склонились с двух сторон над девушкой.
– …Я жива! – после резкого вздоха прошептала Надя, она открыла глаза и замерзшими губами попыталась улыбнуться. – Мы спасли планету!..
Эда Саяр. «Симфония миров»
Расположенный в оживленном мегаполисе Нью-Хоризонтс Сити, обширный кампус Университета аэронавтики уже давно стал маяком знаний и инноваций, известным далеко за пределами страны. Городской пейзаж, окружающий кампус, был свидетельством прогресса человечества: высокие небоскребы пронзали небо, их отражающие стеклянные фасады мерцали в свете неоновых огней.
Все, кто впервые приближался к Университету аэронавтики, испытывали примерно одни и те же чувства – смесь из умиротворения и восторга. Их встречал раскинувшийся на несколько гектаров кампус, гармонично вписывающийся в городское окружение. Пышные зеленые насаждения, усеянные яркими цветами и деревьями, создавали освежающий контраст с возвышающимися зданиями. Пешеходные дорожки извивались по кампусу, приглашая студентов и преподавателей исследовать его безмятежные уголки.
Архитектура университетских зданий обеспечила баланс между современностью и теплотой. В то время как некоторые сооружения демонстрировали плавные линии и современную эстетику, другие включали элементы классического дизайна, с богато украшенными колоннами и замысловатыми фасадами, которые придавали кампусу нотку элегантности.
Среди различных зданий были расположены уютные дворики, украшенные удобными скамейками и живописными фонтанами, предлагающие студентам и преподавателям спокойное пространство для размышлений и бесед. Эти тихие уголки обеспечивали бегство от шумной городской суеты, позволяя людям находить утешение в объятиях природы и вдохновляющей атмосфере интеллектуальных поисков.
Университет аэронавтики, несмотря на свой прогрессивный характер, ценил человеческие связи и стремился создать среду, способствующую сотрудничеству и товариществу. Всё вызывало чувство общности и принадлежности к единому смыслу – торжеству прогресса на благо человечества.
Именно здесь Итан окончательно понял, чему посвятит
