— Робот тоже не учел этого… Но они помогут нам, спасут нас…
— Эх, малыш, — почти нежно сказал Керн, — какой вездеход пройдет по огню? Рассчитывать надо только на самих себя… Есть лишь одна машина на свете, которая может выручить нас…
— Вы так думаете, шеф?
— Хэлло, Джон, прошу вас. Возьмите мистера Вуда и перенесите его через огненный поток.
— Что вы, шеф?.. А вы?..
— Высший закон природы, Гарри… Молодости — жить. Передайте привет Мэри. Я не всегда был прав по отношению к ней… Итак, Джон, прошу вас…
— Ширину потока можно преодолеть за двенадцать минут, через двадцать пять минут можно вернуться за мистером Керном, — проскрипел робот.
— О, мой незабвенный брат Томас! Он создал не просто мыслящую, но и чувствующую, гуманную машину! Идите, Джон, я буду ждать вас, у которого есть не только мозг, но и сердце!
Робот посадил Гарри на плечо и бесстрашно ступил в огненный поток.
Лава дошла ему до щиколоток и бурлила, обтекая его ноги. Дым поднимался, полускрыв оставшегося на камне Керна. Гарри не задохся только потому, что был в шлеме.
Робот прошел несколько шагов, но вдруг остановился.
— Жидкость прибывает по полтора дюйма в минуту. Когда можно будет вернуться за мистером Керном, она достанет ему выше колена, что может повредить его здоровью.
— Значит, нужно вернуться за ним, скорее вернуться, Джон! Надо попробовать нести обоих, Джон, прошу вас, — заторопил машину Гарри.
— Надо вернуться, — подтвердил робот.
Над огненным потоком и стелющимся над ним дымом поднималась могучая фигура закованного в латы рыцаря, который нес на плече юношу.
— Все-таки вернулись! — растроганно сказал Керн.
— Джон подсчитал, что перенести надо сразу двоих, шеф. — издали кричал Вуд.
Робот выбрался на камень. Керн опустился на колени, чтобы исследовать погружавшиеся в лаву ноги робота.
— Замечательная машина! Удивительная машина! Великолепная тугоплавкая сталь! — восклицал он.
Робот взгромоздил на каждое плечо по человеку и снова сошел в огненный поток.
Медленно ступали по магме металлические ноги.
Шлаковая пена налипала на сталь, которая разогревалась все больше, дойдя уже до красного каления.
Робот шел медленно, но уверенно. Его беловатые глаза пристально смотрели вперед. Руки осторожно поддерживали Вуда и Керна, которые сидели на железных плечах обнявшись.
Спасительный камень исчез в дыму. Казалось, магма уже накрыла его. Она доходила роботу до колен.
Может быть, поднявшись чуть выше, она уже повредила бы ему сустав…
Робот остановился.
— В чем дело, Джон, прошу вас? — спросил Аллан Керн.
Особенно жестко и холодно прозвучал скрипучий голос робота:
— Скорость прибывания потока превосходит два дюйма в минуту. Уровень огненной жидкости достиг нижнего сустава ног. Скорость передвижения замедлена. Дальнейшее передвижение с грузом опасно для моих механизмов.
— Что он хочет сказать? — воскликнул Гарри.
— Скорее! Надо выключить его систему самосохранения, иначе он сбросит нас в лаву! — закричал Керн.
— Где выключатель?
— Мой бог! Он внизу… Уже не дотянуться…
— Я вынужден освободиться от груза, джентльмены, — очень вежливо проскрипел робот.
Керн и Вуд вцепились в его голову и друг в друга.
Железные руки машины стремились оторвать их, электромагнитные мускулы напряглись, борясь с перенапряженными мышцами обреченных людей.
— Проклятая машина! — процедил Керн.
Керн стонал. Робот что-то скрежетал. Лава клокотала у его ног. Дым поднимался столбом.
Вездеход несся между папоротниками. Добров лавировал, избегая сетей лиан, порванных во многих местах лесными беглецами.
— Илья Юрьевич! Илья Юрьевич! — закричал от радиоаппарата Алеша. — Он их сбрасывает в лаву!
— Чертова машина спасает себя, она включена на самосохранение, — мрачно сказал Добров.
— Вперед, Роман! Вперед! — скомандовал Богатырев.
Вездеход выскочил из чащи на берег огненного потока.
Деревья вокруг пылали. Лава наползала на болотистую почву и, соприкасаясь с водой, застывала. Клубы пара вырывались из-под нее, как пена прибоя, а магма переваливалась через раскаленную, только что образовавшуюся каменную преграду.
— Стоп! — крикнул Богатырев. — Можно было идти по земле, по воде, над водой и под водой… Как с огнем быть, Роман?
— Сойти всем! — скомандовал Добров.
В огненном потоке, весь в дыму, столбом стоял робот. На нем видны были два вцепившихся друг в друга человека.
— Друзья! Аллан! Гарри! Как вы там? Живы? Справились с машиной? — крикнул Илья Юрьевич.
Сквозь треск разрядов прозвучал голос Керна:
— Хэлло, командор! Рад встретиться. Лава дошла до пояса Железного Джона и вывела из строя управление… Очень жаль машину…
— Пожалейте о чем-нибудь другом, Аллан. Держитесь крепко. Иду к вам на помощь.
— Не будьте безумцем, командор! Ни одна машина, кроме робота, не пройдет по огню.
— А воздушная подушка на что? — сказал Добров. — Вездеход не пойдет по лаве, он пройдет над нею!
И вездеход с Добровым за рулем скользнул на огненный поток. Могучие насосы направили вниз струи воздуха, и воздушная подушка отделила корпус вездехода от магмы, надежно охлаждая его.
Вездеход легко несся над лавой, словно это была вода…
Добров поравнялся с дымящимся роботом и снял с него Керна, а потом Вуда.
Круто развернувшись, Добров повел вездеход по огненному потоку от робота.
Робот одиноко стоял среди огня, и его застывшие в борьбе руки были протянуты к покидавшим его людям.
— О, Томас! Томас! — крикнул Керн. — Какая это была машина! Я чувствую себя негодяем, что покидаю ее…
Робот стоял по грудь в кипящей лаве. Красноватые отблески играли в его глазах, и они впервые казались живыми, смотрели вслед людям с укором.
Он стал оседать совсем как живой, чуть накренился и повалился в сторону людей.
Расплавленная магма поглотила его.
Аллан Керн плакал…
Гора тряслась. Из ее жерла вырывались фонтаны огня и раскаленных камней. Расплавленная магма наполнила кратер и ослепительными потоками переливалась через его края.
Глава четвертая. Отбитая корка
Багровые тучи светились.
Зловещая заря вставала над лесом.
Зарево первозданного пожара поднималось вместе с тучами пепла позади исследователей, грозя настигнуть их.
Вездеход был рассчитан лишь на двух человек.
Без снятых приборов и пушки он мог взять четверых, но пятый должен был бежать рядом с машиной, «держась за стремя», иначе вездеход не приподнимался на воздушной подушке.
